1941. Козырная карта вождя. Почему Сталин не боялся нападения Гитлера? - Андрей М. Мелехов Страница 19

По сообщениям советских историков (в частности, В.А. Анфилова), с утра и до самого вечера 21 июня 1941 года в Кремле, в Маленьком уголке, с частыми (на час-два) перерывами, заседало Политбюро. Вспомним, что уже утром 21 июня сотруднику наркомата Госконтроля Д. Ортенбергу в Наркомате обороны приказали облачиться в военную форму и ждать выезда с Тимошенко в Минск – на Западный фронт. В то же утро К. Симонова озадачили написанием антифашистских песен. 21-го же начальник Ортенберга по Госконтролю – Лев Мехлис – неожиданно (или наоборот – вполне ожидаемо) возглавил Политупр Красной Армии, сменив на этом посту товарища Запорожца (сохранив по совместительству пост наркома Госконтроля). Иными словами, «серый кардинал» Хозяина вдруг превратился в самого главного замполита, которому было поручено приглядывать за военными.

По словам Виктора Суворова, на том же заседании Политбюро начальник Разведупра генерал-лейтенант Голиков «доложил о грандиозной концентрации германских войск на советских границах, об огромных запасах боеприпасов, о перегруппировке германской авиации, о германских перебежчиках и о многом-многом другом. Голикову были известны номера почти всех германских дивизий, имена их командиров, места их расположения. Было известно очень многое, включая название операции «Барбаросса», время её начала и многие важнейшие секреты. После этого Голиков доложил, что подготовка к вторжению пока не начиналась, а без подготовки начинать войну невозможно. На заседании Политбюро Голикову был задан вопрос: ручается ли он головой за свою информацию и если он ошибся, то Политбюро вправе сделать с ним именно то, что было сделано со всеми его предшественниками» («Ледокол», с. 312).

Между прочим, Д. Мёрфи приводит выдержку из статьи Голикова в журнале «Международные отношения» за 10 октября 1969 года. Голиков, в частности, упоминал о том, что одним из самых важных в плане информации о предстоящем нападении Германии был его доклад № 5 за 15 июня 1941 года. Этот доклад высшему военному и политическому руководству страны, по словам бывшего начальника ГРУ, «давал точные цифры по немецким группировкам, сосредоточенным против каждого из наших приграничных округов – Прибалтийского, Западного и Киевского – на 400 км в глубь германской территории. Мы также знали о численности германских войск в Румынии и Финляндии... От разведисточников ГРУ нам было известно о дате вторжения. Мы сообщали руководству и о каждом решении Гитлера в очередной раз отложить выступление (главным образом из-за недостаточной готовности его войск). Мы выяснили и доложили детали всех стратегических вариантов нападения на СССР, составленных германским Генштабом, включая и пресловутый план «Барбаросса» («What Stalin knew. The Enigma of Barbarossa», перевод с английского мой, с. 210). Д. Мёрфи поспешил тут же добавить, что, поскольку архивных свидетельств существования доклада № 5 не обнаружено, он, скорее всего, являлся «плодом воображения» Голикова. Может, и «плод»: только зачем тогда Голиков указал «реквизиты» отчёта – номер и дату?.. Ведь мог написать что-то расплывчато-неконкретное в хорошо знакомой манере советских мемуаристов: «кое-кто кое-где у нас порой...» Не забудем, что это была статья в журнале: у человека имелась возможность всё взвесить и перепроверить, потратив на это месяцы (если не годы). Не удержусь и напомню читателю, что якобы рассказанная Жуковым (то ли Симонову, то ли Безыменскому) басня о будто бы показанном ему Сталиным письме Гитлера выдумкой бывшему американскому шпиону Мёрфи не показалась – несмотря на констатированное им же полное отсутствие архивных следов и в данном случае!

Так или иначе, по какой-то загадочной причине Политбюро якобы согласилось с будто бы приведёнными Голиковым аргументами: мол, скорого нападения ждать не стоит. И это в обстановке, когда накануне – в 2.40 ночи 21 июня – из штаба Западного фронта была получена разведсводка, сообщавшая, что противник снял проволочные заграждения на границе, а из лесов слышен шум моторов. Ссылаясь на «Сборник боевых документов Великой Отечественной войны» № 35 (с. 15), выпущенный Воениздатом ещё в 1958 году, историк М. Солонин в своей книге «22 июня. Анатомия катастрофы» сообщает, что «последняя довоенная разведывательная сводка штаба Западного ОВО заканчивалась констатацией того, что «основная часть немецкой армии в полосе против Западного Особого военного округа заняла исходное положение» (с. 15). И, естественно, это не было исходное положение для отправки на Запад – покорять Британию (так почему-то решил И. Бунич).