Мировые войны и мировые элиты - Дмитрий Перетолчин Страница 18

Гейне тоже однажды пришел к выводу, что «братья Ротшильд — истинные революционеры» [3]. Причин стать революционерами было несколько. Во-первых, русский политолог Н.Н. Беклемишев в 1910 году в книге «Невидимая империя» отметил, что «у банкиров возникла потребность сменить систему правления в данных странах и уменьшить их размеры для облегчения эксплуатации и повышения нормы прибыли», — слишком уж дорогим удовольствием было содержать живущие в кредит монархии [63]. Во-вторых, стихийные народные восстания — очень удобный инструмент, вот, к примеру, Бэринги с которыми Ротшильды конкурировали за прибыль от репараций, ссудили правительство Аргентины крупной суммой, а страну охватило пламя революционных волнений, и сделка обернулась финансовой катастрофой. За помощью в деле спасения старейшего банка Англии премьер-министр лорд Солсбери обратился к Натану Ротшильду, но тот считал, что Бэринги теперь должны «удалиться от дел и поселиться за городом, довольствуясь скромными пенсиями» [64].

На невзлюбившего все проявления либерализма прусского короля Фридриха-Вильгельма IV было совершено два покушения, но не они, а народные восстания 1848 года убедили его пойти на уступки. По итогам которых он всячески пытался отказаться от короны, предложенной ему «франкфуртским национальным собранием», назвав ее почему-то «железным ошейником». Ну а уж после того, как он стал всячески поддерживать Николая I, горячим поклонником которого являлся, а в Крымской войне сохранил нейтралитет, всем стало ясно, что Фридрих-Вильгельм сошел с ума, пришлось ему отречься от престола в пользу Вильгельма I [65].

Прусский король Вильгельм I с момента вступления в большую политику хотел показать себя защитником «Старой Пруссии», но неожиданное народное восстание вынудило его сбрить усы и в качестве «почтальона Лемана» бежать в Англию. Там защитнику «Старой Пруссии» объяснили, что «конституция вовсе не означает анархии» [66]. Приобщившись к демократическим ценностям, Вильгельм вернулся на родину, где финансами занимался банкирский дом Самуэля Блейхредера S. Bleichroder Bank, с 1828 года — официальный партнер банка De Rothschild Freres в Пруссии. Герсон Блейхредер создал свою частную разведывательную службу, через нее за 400 тысяч талеров были подкуплены венгерские националисты, которые, начав восстание, подыграли Пруссии во время Австро-Прусской войны 1866 года. Через год разгромленная Австрия превратилась в Австро-Венгрию, с двумя парламентами и правительствами, что сильно ослабило монархию Габсбургов [67]. Вложения в венгерских националистов окупились с лихвой, если принять во внимание 20 миллионов талеров контрибуции, полученные с Австрии, кроме того Австрия обязалась признать границы намеченного Германского союза [68]. Сторонником альтернативного объединения немецких земель под собственным началом был баварский король Максимилиан II, к моменту данных событий скоропостижно скончавшийся после поездки в Италию [69]. Вступивший на престол Людвиг II был готов отречься от престола, чтобы не вступать в войну с Пруссией, проигрыш которой обязал баварцев участвовать в войне с Францией на стороне Пруссии и выплатить астрономические репарации 154 млн. марок [70].

Бисмарк появился на исторической сцене в 1851 году представителем Пруссии на встрече Конфедерации во Франкфурте, которую, чтобы далеко не ходить, Ротшильд проводил прямо в своем саду, где, как пишет Ф. Мортон: «Острый взгляд Амшеля немедленно отличил этого новичка в толпе дипломатов и чиновников» [3]. Остается только поразиться наметанному взгляду сына основателя династии, потому что жизнь Бисмарка в Геттингене «заставила его влезть в долги» [17]. В своей книге Хана Арендт указывает, что Бисмарк «поддерживал тесные отношения с евреями даже тогда, когда стал премьер-министром и когда его обвиняли в том, что он зависим от евреев и получает взятки от них». Но как всегда нужно уточнить, что это были за евреи? По словам Бисмарка, его протекция распространяется «на состоятельных евреев, …интересы которых связаны с сохранением наших государственных институтов» [1].

Финансами Бисмарка занимался Майер Карл Ротшильд и друг семьи Герсон Блейхредер, который, несмотря на категорический отказ Вильгельма I, в июле 1865 г. продал государственные акции Саарских угольных шахт и Кельнминденской железной дороги (которые он же кредитовал двадцатью годами ранее), выручив 20 миллионов золотых талеров. На эти деньги будет организована уже новая, Франко-Прусская компания [20]. Францию, предоставив 50 млн. долларов кредита, будут финансировать Морганы [41]. В 1868 году в результате «славной революции» была свергнута испанская королева Изабелла II, и у престола оказалось два наследника. Вопрос решался миром, но Бисмарк не постеснялся сфальсифицировать текст депеши Вильгельма I и распространить ее в газетах [71], спровоцировав объявление Францией войны Пруссии.

Убывший в военный поход Наполеон III Бонапарт получил шах от собственной королевы. Пользуясь отсутствием мужа, его супруга отправила в отставку правительство, а мужу написала письмо, в котором запретила ему возвращаться в Париж. Таким образом, Наполеон III должен был или пожертвовать столицей, или возвратиться в Париж и вернуть себе власть, используя армию, но при этом открыть фронт перед войсками Пруссии. После самоотвода короля от командования императрица Евгения приказала маршалу Мак-Магону выдвинуться в сторону северо-запада, во-первых, оголив Париж, во-вторых, направив французов в окружение в районе крепости Седан, где они и капитулировали 1 сентября 1870 года. Генерал Трюшо при поддержке военных сверг императрицу, после чего та сбежала в Англию. Дело в том, что родители Евгении Бонапарт, в девичестве Монтихо были крупными должниками Джеймса Ротшильда, и династический брак Наполеона III был продиктован кредитором, к которому она прислушивалась так же, как и к его преемнику Альфонсу Ротшильду [20]. Евгения считается истовой католичкой, однако же родитель ее, граф де Монтихо возглавлял испанское масонство и под именем «Дядя Педро» устроил мятеж в Аранхуэсе, приведший к отречению короля [72]. Король Вильгельм I и бессменный премьер-министр Отто фон Бисмарк поселились прямо во владениях Альфонса Ротшильда [20], где Бисмарк продолжил политику, которую сам 2 ноября 1878 г. подытожил как «триумф нашего государственного искусства», так как «нам удалось оставить открытым восточный нарыв и благодаря этому расстроить единство других великих держав и обеспечить наш собственный мир». Союзу трех императоров теперь угрожала опасность не только из-за старого антагонизма между Россией и Австро-Венгрией, но и новых противоречий между Россией и Германской империей [50], чем был крайне раздражен Александр II.