Испанская война и тайна тамплиеров - Олег Соколов Страница 18

В то время, как Монтегю начал с аппетитом наворачивать «олью подриду», де Крессэ покосился в сторону странной испанской пары. Сигарный дым в этот момент немного рассеялся, и Анри смог рассмотреть и молодого мужчину, и девушку. Испанка была настолько красива, с такими совершенными чертами благородного лица, что Анри почувствовал, как его сердце словно кольнуло. Девушка, будто сошедшая с полотна Рафаэля, сидела с гордо выпрямленной спиной, она ничего не ела и не пила, а только с легкой нежной улыбкой смотрела в лицо своему собеседнику, который так же, не отрываясь, смотрел на красавицу. Анри опять тихонько спросил Монтегю:

– А кто эта девушка? Не знаете?

Монтегю в этот момент как раз поднес к губам огромный кусок сочного мяса. Смачно откусив от него, он небрежно бросил, жуя набитым ртом:

– Да жена его вроде… Она не в моем вкусе. Я же говорил вам, Анри, мне нравятся женщины другого типа. Ну как вам сказать, – Монтегю наконец доже вал и добавил: – Ну чтобы была похожа на дорогую проститутку, чтобы рот был большой, чтобы грудь была как следует… А это что? Какая-то фифа, похожая на монашку. Поешьте лучше, де Крессэ, хорошенько, да выпьем этого винца.

Анри, слегка изумленный вкусами своего друга, рассеянно взял несколько кусков мяса и запил их глотком вина. Он бросил еще несколько взглядов на красавицу, которая показалась ему самой совершенной женщиной из когда-либо им виденных.

Испанец, сидевший с ней, кажется, заметил внимание молодого офицера и метнул в его сторону раздраженный взгляд. Де Крессэ почувствовал себя неловко. Пусть эта молодая женщина и самая прекрасная в мире, но ее муж – молодой и красивый кабальеро, наверняка она вышла за него по любви, и наверняка недавно. Так что лучше не смотреть в ту сторону и не травить себе душу.

С этой мыслью де Крессэ взял бутылку и налил всем до краев.

– Вы правы, Монтегю, давайте-ка лучше выпьем по глотку да съедим этого замечательного доброго мяса! Нам предстоит дальняя дорога, и не знаешь, когда снова удастся нормально перекусить. Вы пьем! – С этими словами Анри поднял бокал и гром ко добавил: – Да здравствует Император!

– Да здравствует Император! – с готовностью гаркнул Монтегю, подымая стакан.

– Niech zyje cesarz! – воскликнул Веслав.

Анри каким-то шестым чувством ощутил, что испанец, который был с девушкой, и его охранники при этих воинственных французских криках насупились и помрачнели. Но Анри это нисколько не расстроило. Какая-то ребяческая ревность к молодому испанскому богачу, у которого такая восхитительная юная жена, только подстегнула его сомнительное веселье. Он снова налил всем вина и снова крикнул:

– За нашу победу! За Францию! За Императора! Слегка подвыпившие Монтегю и Веслав ответили радостными воинственными восклицаниями. А потом все принялись наворачивать вкусное мясо и пить доброе вино, а адъютант вдруг решил рассказать какой-то последний анекдот, соль шутки которого Анри даже и не понял, а Веслав и подавно. Тем не менее, чтобы выказать поддержку своему приятелю, они дружно захохотали.

Краешком глаз Анри увидел, как гордый испанец и его прелестная спутница встали из-за стола и молча направились к выходу. Их охрана, надвинув на лоб шляпы и метая недобрые взоры, последовала за своими господами.

«Ну и пусть уходят, чем быстрее, тем лучше, – подумал Анри, – скатертью дорога…»

Почти сразу деланое веселье спало, и Крессэ начал обсуждать с Монтегю и Веславом план дальнейших действий. Им нужно было разведать пути и подходы к Лериде, и с общего согласия было решено двинуться в сторону Кастельфорите, еще при свете дня выехать на рубеж реки Синка, а оттуда попытаться в сумерках как можно ближе через Гименельс подобраться к Лериде. Но на рожон не лезть.

Известно было, что уже за рекой находятся испанские посты, но, где именно и сколько их, никто, разумеется, не знал. Однако можно было почти не сомневаться, что через два-три лье после форсирования Синки они неизбежно наткнутся на испанский конный разъезд, а может быть, и на пехотный пост. Впрочем, имея с собой такой отряд, как Вислинские уланы, Монтегю и де Крессэ не сомневались, что им удастся порубить любых конников, растоптать любой пехотный патруль, а потом углубиться на несколько лье на вражескую территорию и разведать подходы к крепости. Но все согласились, что до самой Лериды прорываться не стоит, ведь это означает верную смерть.

Около двух часов дня весь отряд выехал с Венты Валериас. Уланы тоже успели перекусить, хотя и скромнее, задали корма лошадям, немного отдохнули и теперь с новыми силами двинулись в путь. Ехали молча. У де Крессэ не выходила из головы неудача, которая постигла их со шкатулкой.

«Ну вот, думал, что раскрою великую тайну, а все споткнулось на какой-то ерундовой коробочке. Где теперь ее найти… Это все равно, что искать иголку в стоге сена», – размышлял он.

Но еще больше расстраивало Анри нечто иное. Он не хотел признаваться в этом даже себе, но красивая испанка произвела на него такое сильное впечатление, что ее образ не шел из головы. Молодой офицер пытался прогнать мысли о незнакомке, говоря себе, что встретить ее снова у него примерно столько же шансов, сколько найти шкатулку тамплиеров. Но самое главное, искать красавицу, в отличие от шкатулки, не имело никакого смысла…

Часа два отряд ехал в юго-восточном направлении. Скоро вместо ровных полей началась пересеченная местность. Справа и слева появились холмы и скалы – такие, какие увидишь только в Испании. Таких странных, как арагонские скал де Крессэ нигде больше не видел. У них были очень крутые склоны и подчас совершенно плоские вершины, словно это и не скалы вовсе, а какие-то каменные столы, сделанные великанами. Растительности на них было мало, иногда попадались какие-то чахлые, корявые деревца. Но в промежутках между холмами и скалами встречались иногда и рощи из лиственных пород деревьев.

В любом случае, местность была пустынная, словно специально предназначенная для засад герильясов. Хотя территория, по которой они двигались, и была давно очищена от всяких бандитских групп, Крессэ решил, что недурно было бы выслать вперед небольшой авангард, чтобы часом не натолкнуться на засаду.

Едва он только подумал об этом, как откуда-то издалека спереди раздался звук выстрела, потом еще один, как показалось, ближе, потом еще… Отряд тотчас же остановился.

– Стой, – громко скомандовал Веслав. – Всем проверить пистолеты и карабины.

Те уланы, у которых были пики, быстро достали из седельных кобур пистолеты и проверили наличие пороха на полочках пистолетных замков. Те шестеро, у которых вместо пик были карабины, проделали ту же самую операцию с карабинами. Все подтянулись, поправили амуницию и застыли в ожидании приказа.

– В колонну по четыре, рысью, марш, – скомандовал Монтегю, и уланский взвод, мгновенно перестроившись, начал подыматься на невысокий холм, который закрывал от отряда горизонт. Де Крессэ слышал за собой нарастающий гул копыт и звон бьющихся о стремена сабель. Сердце сжалось от ожидания чего-то необычного, опасного, загадочного. Молодой офицер уже давно не участвовал в боях, и эти резкие слова воинских команд, эти кони, идущие плотно сомкнутым строем, этот негромкий тревожный звон оружия будил в его душе не страх, а радостное предвкушение битвы.