Япония эпохи Мэйдзи - Лафкадио Хирн Страница 18

IV

Поскольку я уже заметил, что с первым весенним громом полагается съесть часть бобов, оставшихся с праздника Сэцу-бун, я позволю себе воспользоваться возможностью сказать несколько слов о суевериях, связанных с громом, которые по-прежнему бытуют в крестьянской среде и едва ли скоро исчезнут.

Когда начинается гроза, развешиваются большие коричневые москитные пологи, и женщины и дети — а быть может, и вся семья — рассаживаются на корточках под ними и остаются там, пока гроза не минует. С древних времен существует поверье, что молния не может убить никого, кто находится под москитным пологом — дескать, Райдзю ^[52] («громовой зверь») не может проникнуть сквозь москитный полог. На днях старый крестьянин, который продавал овощи, рассказывал, что он и всё его семейство, пережидая грозу под москитным пологом, своими глазами видели Райдзю, который носился вверх и вниз по балконной опоре напротив комнаты, где все они прятались, яростно терзал дерево когтями, но не в силах был проникнуть внутрь дома из-за москитных пологов. Дом крестьянина сильно пострадал от атмосферного разряда, но он искренне верил, что во всем виноваты когти «громового зверя».

Говорят, что Райдзю во время грозы прыгает с ветки на ветку; по этой причине стоять под деревьями, когда гремит гром и сверкает молния, очень опасно: «громовой зверь» может спрыгнуть на голову или плечи стоящего. Утверждается также, что он любит выедать человеческий пупок, и посему людям необходимо тщательно следить, чтобы их пупок был хорошо закрыт во время гроз и даже ложиться на живот, если это возможно. Во время гроз по возможности всегда воскуривается фимиам, так как «громовой зверь» ненавидит запах фимиама. Считается, что кора и древесина дерева, пострадавшего от когтей «громового зверя», обретают целебные свойства и помогают при зубной боли; поэтому люди их собирают и хранят.

Известно множество рассказов о том, как Райдзю бывал пойман и посажен в клетку. Говорят, что однажды «громовой зверь» свалился в колодец, запутался в веревках и бадьях и был схвачен живьем. Старожилы Идзумо помнят, как «громовой зверь», посаженный в бронзовую клетку, даже выставлялся на всеобщее обозрение во дворе храма Тэндзина в Мацуэ, и взглянуть на него стоило один сен. Райдзю был похож на барсука и, когда погода была ясная, всегда мирно спал в своей клетке. Но как только раздавался раскат грома, он приходил в сильнейшее возбуждение и, как всем казалось, обретал огромную силу, а его глаза сверкали подобно молниям.

V

Существует злой дух, которому совершенно не страшны сушеные бобы и которого не засадить в клетку. Избавиться от него куда сложнее, нежели от обычных демонов. Имя ему — Бимбогами. В Идзумо, правда, людям известен один домашний амулет, которого Бимбогами боится.

Огонь на японской кухне раздувают с помощью весьма простого предмета под названием хифукидакэ («огня-дутья-бамбук»). Это бамбуковая трубка, обычно порядка трех футов длиной и диаметром примерно два дюйма. На одном ее конце — том, что обращен к огню, — оставляется совсем маленькое отверстие; женщина, готовящая пищу, подносит хифуки-дакэ к губам и дует на тлеющие древесные угли, и уже через минуту-другую на кухне весело пляшет огонь.

Со временем хифукидакэ обгорает, растрескивается и становится непригодной для дальнейшего применения. Тогда изготавливается новая трубка, а старая используется как оберег против Бимбогами. В нее вкладывается медная монетка (рин), над ней произносится волшебное заклинание, а затем ее, с медным рином внутри, либо просто выбрасывают на улицу, либо кидают в ближний ручей. Это — по причине, мне неизвестной, — считается равносильным вышвыриванию за дверь Бимбогами, при этом возвращение становится для него невозможным в течение достаточно долгого времени.

Можно задаться вопросом, каким же образом обнаруживается невидимое присутствие Бимбогами?

Маленькое насекомое, издающее по ночам тикающий звук, называемое в Англии «стражем смерти» ^[53], имеет своего японского сородича, прозванного в народе «бимбомуси» — «насекомое бедности». Говорят, что оно слуга Бимбогами, и его тиканье в доме свидетельствует о присутствии здесь этого самого нежеланного демона.

VI

Еще одна примечательная особенность праздника Сэцубун, заслуживающая упоминания, — это продажа хитогата («людских форм»), которые представляют собой маленькие фигурки мужчин, женщин и детей, сделанные из белой бумаги. Они вырезаются несколькими ловкими взмахами ножниц, а на различие полов указывают различные формы рукавов и маленькие бумажные пояса оби. Хитогата продаются в синтоистских храмах. Покупатель приобретает по одной фигурке для каждого члена семьи, а жрец надписывает на них возраст и пол того, кому они предназначены. Полагается, чтобы тот, кому предназначена фигурка, слегка потер ее о себя и произнес при этом синтоистскую молитву. На следующий день хитогата возвращаются канну си — человеку, отвечающему за содержание синтоистского святилища и поклонение ками, — и он, произнеся над ними некое заклинание, сжигает их священным огнем ^[54]. Этот ритуал совершается в уповании на то, что в течение года все телесные недуги будут обходить членов этого семейства стороной.