Брачные союзы Дома Романовых - Александр Манько Страница 14

Главной опорой партии Милославских была царица Софья, шестой ребенок царя Алексея Михайловича от первого брака. Родившуюся 17 сентября 1657 года царскую дочь крестил сам патриарх Никон в Успенском соборе, и крестины, по свидетельству современников, сопровождались богатым пиром. В отличие от своих сестер, она, кроме крепкого телосложения и цветущего здоровья, отличалась умом, энергией и образованностью. Как писал о ней один современник, «эта царевна была великого ума и самых нежных проницательств, более мужеска ума исполнена дева». Большинство считают, что природа обошла царевну внешними дарами: ее женский стан при начинавшейся полноте не показывал той женственности и грации, которые так присущи возрасту двадцати пяти лет ^[9]. Она не отличалась красотой, была невысокого роста, и только глаза выражали ум и большую внутреннюю силу. По натуре Софья скорее напоминала своего отца, но еще больше брата Петра: те же живость, страстность, порывистость, впечатлительность.

Всех исследователей поражает феномен этой знаменитой дочери царя Алексея Михайловича: проведя всю свою молодость в тереме, за часословом, в молитвах и в болтовне с многочисленными нянюшками, она тем не менее убедительно показала себя деятельной и властолюбивой личностью.

Софья, как и другие царевны, воспитывалась согласно старому обычаю. Дочери царей Михаила и Алексея всю свою жизнь проводили скромно и благочестиво в кремлевских хоромах — в молитвах, глубоком уединении, отчасти в занятиях рукоделием и в детских забавах с сенными девушками. И никогда посторонний взгляд не проникал в эти чертоги: лишь патриарх да ближайшие родственники царицы могли бывать там. Что же касается лекарей, то их приглашали в хоромы только в случае тяжкого недуга. Более того, когда царевны покидали царскую обитель, то их вывозили в колымагах и рыдванах с занавешенными окнами. Народ мог видеть царевен только в одном случае: когда они в скорбном молчании шли в покрывалах за гробом отца или матери. Их знали только по имени, которое произносилось в церквах при многолетия царскому дому, а также, по милостыням, раздававшимся по праздникам от их имени. Ни одна из них, утверждает Н. Устрялов, «не испытала радостей любви, и все они умирали безбрачными, большею частию в летах преклонных». Действительно, с детских лет они становились отшельницами: господствовавшие тогда в русском обществе нравы и обычаи не позволяли царевнам заключать брак с иностранными принцами, а выходить замуж за простых, из народа, считалось ниже их достоинства. Поэтому, по существу, они были несчастливы, ибо были обречены на безрадостное одиночество, никому неизвестные.

Особенно строго охранялись представительницы царского двора: только один день в году, в первый день Пасхи, врата кремлевского терема открывались и для мужчин. Тогда царица принимала у себя с поздравлениями наряду с патриархом и близкими родственниками наиболее знатных сановников. Но так было только до второй женитьбы царя Алексея Михайловича, после которой эти традиции стали нарушаться.

В царствование Федора Алексеевича царевны обрели еще большую свободу, тем более что царица Наталья, молодая мачеха, не имела на них никакого влияния. Закончился период затворнической жизни.

Видимо, правы те историки, которые одну из главных причин политической карьеры Софьи Алексеевны, ставшей правительницей России, видят во влиянии западного образа жизни в последней четверти XVII века на высшее российское общество, когда был нарушен освященный вековой стариной строгий обычай держать женщин за стенами дома ^[10].

Здесь важно заметить, что уже царь Алексей Михайлович в духе западных веяний дал своим дочерям от первого брака некоторое образование. Среди них наибольших успехов добилась Софья, самая способная ученица известного просвещенного монаха Симеона Полоцкого. Она выделялась среди царевен-сестер умом и честолюбием.

Не имея возможности создать свою семью, энергичная Софья обратила взор в другую, совершенно не традиционную сторону — к политической жизни государства. К этому ее, безусловно, влекли очень сильно развитое честолюбие, впечатления от прочитанной литературы по византийской истории и, разумеется, царское происхождение прежде всего. В то же время политическая обстановка в государственной жизни благоприятствовала осуществлению замыслов Софьи. Царевна понимала, что ее брату Федору не суждено долго править, а другой брат, Иоанн, отличался еще большей физической слабостью. Что же касается малолетнего Петра, сына мачехи, он еще не представлял для царевны реальной опасности.

Софья, взвесив все обстоятельства, свои возможности и силу партии Милославских, твердо решила взойти на российский престол. Для осуществления задуманного плана царевна начала осторожно, но целеустремленно и даже искусно подготовлять все средства к достижению верховной власти.

По мнению многих отечественных историков, отличительной чертой характера царевны Софьи являлось властолюбие, которое, вероятнее всего, сформировалось уже в детские годы (наряду с хитростью, тщеславием и смелостью). И если старший из ее братьев — Алексей — проявлял особый вкус к изучению латыни, а Федор, подражая своему учителю Симеону Полоцкому, писал вирши, то Софья, хотя тоже пыталась писать вирши, проявляла большой интерес к истории Византии, Рима, Запада и к русским летописным сказаниям. Кстати, книг исторического содержания на греческом, латинском и польском языках в царской библиотеке было достаточно; многие из них были переведены на русский язык. Влияние такого разносторонне просвещенного человека, как Симеон Полоцкий, на развитие Софьи было плодотворным.

Умная, гордая и честолюбивая Софья еще при жизни отца ненавидела мачеху, с которой была почти одного возраста. Сестры покойного Алексея Михайловича — Ирина, Анна, Татьяна, а также другие дочери от первого брака — Евдокия, Мария, Екатерина, Марфа — старые, озлобленные девы, полностью разделяли ненависть Софьи к Наталье Кирилловне. Ненавидели они и западника Артамона Матвеева, называя его не иначе как еретиком. Более того, сын Натальи царевич Петр, который унаследовал от матери крепкое здоровье и блестящий ум, также стал предметом враждебного отношения Милославских.