Самозванец - Теодор Мундт Страница 111

– Ниммерфоль, прими камердинера в качестве доверенного Ридезеля, который, как ты ему скажешь, серьезно ранен на дуэли. Если у камердинера имеются бумаги, в чем я сомневаюсь, возьми их, но его самого отпусти: нам важен его господин, и надо узнать, где он и что задержало его. Вообще, веди себя умненько!

Ниммерфоль встал на свой пост и, когда всадник подъехал к нему, спросил:

– Где барон Ямвич?

– С кем имею честь говорить? – ответил тот вопросом на вопрос.

– Я – секретарь камергера барона Ридезеля, того самого господина, который под инициалом Р. уполномочен встретить твоего господина здесь и принять бумаги.

– Увы, моего господина вам придется долго ждать! Он сидит под арестом в Находе!

– Что за чушь! – воскликнул Ниммерфоль. – Ведь в Находе стоит прусский корпус…

– Генерала Мунча, совершенно верно! Но генерал заподозрил барона как австрийского шпиона и арестовал его. Мне удалось ускользнуть, чтобы известить вас об этом. Конечно, Мунчу, который донес о происшедшем прусскому королю, будет приказано немедленно освободить барона, но все-таки пройдет несколько дней, пока это случится.

– А бумаги, которые должен был передать барон королю, тоже арестованы?

– О нет, барон держит их в секретном месте. Да его и не обыскивали…

– Но какого черта понадобилось вам в Находе?

– Мы толком не знали дороги и заблудились. О, у нас вообще было много приключений!

Камердинер рассказал об аресте в Шурце и бегстве с помощью двух гусар. Его рассказ в этой части был настолько правдив, что нельзя было сомневаться в правдивости остальных объяснений.

Ниммерфоль сейчас же решил, что ему делать.

– По некоторым причинам, – сказал он, – о которых я не могу распространиться, все это крайне неприятно. В нашем деле прежде всего необходимо избежать официальной огласки, а она неминуема, поскольку барон Ямвич будет освобожден по специальному приказанию короля. Нет, это совершенно невозможно! Я должен буду помочь ему бежать от генерала Мунча. Но так как это может мне и не удасться, то лучше всего, если твой господин заранее перешлет мне через верного человека – ну хотя бы через тебя – свои бумаги.

– Да как мне добраться до барона? – ответил камердинер. Пропустят ли меня еще раз, вот в чем вопрос! Самое лучшее было бы, если бы барон Ридезель дал мне записку к генералу.

– Барон не может дать такую записку, потому что он только что серьезно ранен на дуэли. Поэтому-то он и поручил мне встретить господина Ямвича… Да, теперь самое важное – вырвать барона из рук Мунча!

– Но мне кажется, что проще всего это сделать через короля Фридриха!

– Я уже говорил тебе, что официально ничего не должно быть известно. Тут имеются такие обстоятельства, которые чертовски усложняют все дело… Где содержат барона?

– На верхнем этаже трактира «Золотое руно» в Находе.

– Где расположен трактир?

– Это – последний дом от заставы у моравской границы. Трактир имеет два входа – в распивочную и в комнаты для приезжающих. Распивочная открыта, а у дверей комнат постоянно стоят два часовых.

– Укреплен ли пруссаками Наход?

– Я не видал там никаких укреплений.

– Где нам удобнее всего будет остановиться в Находе?

– Недалеко от «Золотого руна» имеется трактир «Деревенская роза». Хозяин этого трактира – очень болтливый человек и за деньги пойдет на что угодно.

– Хорошо, сегодня мы увидимся там. Как тебя зовут, кстати?

– Даниил Робат.

– До свидания, мой друг, и постарайся все-таки как-нибудь пробраться к господину Ямвичу.

– Постараюсь, господин секретарь.

Рабат уехал, а Ниммерфоль вернулся к Лахнеру и подробно рассказал ему обо всем.

– Ты вел себя очень умно, – слабеющим голосом сказал Лахнер. – Так вы, друзья, сейчас же отправляйтесь в Наход. А я…

Он впал в забытье.

– Да неужели же мы так и бросим нашего Фому? – взволнованно воскликнул Вестмайер.

– Вот что, ребята, в том селе, где мы чинили карету, находится дом родственника баронессы фон Витхан. Поедем туда! Не может же она отказаться принять умирающего, который когда-то сделал ей величайшее благодеяние! Живо на места, братцы!

Вестмайер погнал лошадей как можно быстрее, и спустя полчаса карета остановилась при въезде в деревню, где жила баронесса Витхан. Вскоре Ниммерфоль уже звонил у дверей ее дома.

IX. Эмилия Витхан

На звонок Ниммерфоля вышел молодой крестьянский парень и впустил его в просторную прихожую. Там фельдфебеля встретил старый лакей, осведомившийся, что нужно посетителю.

– Мне нужно видеть баронессу фон Витхан по очень важному делу.

– Благоволите сказать свою фамилию.

– Передайте баронессе, что ее хотят видеть от имени Лахнера.

– Слушаюсь.

Лакей ушел, оставив Ниммерфоля вместе с парнем.

В этот момент Ниммерфоль услыхал какие-то голоса. Возбужденный женский голос спорил о чем-то со спокойным, мягким старческим голосом.

– Что это у вас тут происходит? – спросил Ниммерфоль.

– Да ничего особенного, просто она ломается, – с плутовской улыбкой ответил парень. – Все равно ей не отвертеться.

– Но ты мне все-таки не ответил на вопрос.

– Разве нет? Дело идет о подписании свадебного контракта. Баронесса твердит «нет», а старый барон твердит «да». Ну, а известное дело, что захочет старик, то и будет. Да и чего ей ломаться? Не скоро сыщешь такого женишка!

Дверь открылась, на пороге показалась Эмилия. Взволнованно оглядевшись по сторонам, она подскочила затем к Ниммерфолю с вопросом:

– Где Лахнер?

– Простите, баронесса, что я воспользовался этим именем, чтобы повидать вас, – сказал Ниммерфоль. – Я товарищ Лахнера и один из тех, которые вырвали у графини Пигницер известные вам бумаги.

– Значит, я – ваша вечная должница! – воскликнула Эмилия.

– Побеспокоил же я вас по следующему поводу, – продолжал фельдфебель, – Лахнер только что дрался на дуэли и получил опасную рану. Я оставил его при въезде в деревню под присмотром друзей, а сам поспешил к вам.

– Господи боже, – воскликнула Эмилия, – так спешите же скорее к местному врачу!

– У меня здесь карета, баронесса, и я сейчас же сделаю это. Но я хотел сначала просить вас приютить раненого.

– Да, разумеется, не может быть и разговоров об этом! Я еду с вами.

Эмилия, в чем была, бросилась из дома; Ниммерфоль успел только подать ей руку, чтобы посадить в карету.

В этот момент у окна показался старик Радостин, дедушка баронессы, вместе с бароном Люцельштейном.