Магия губит - Илона Эндрюс Страница 87

— Ага. И для этого ему обязательно нужно было наклоняться над тобой, пока он говорил?

— Он хотел заставить Марка думать, что мы с ним приятели.

— Но вы — нет.

Я бросила в него булочку. Кэрран поймал ее в воздухе.

— Ты хочешь, чтобы я таскала с собой палку длиной в фут? Чтобы тыкать ею людей, когда они подойдут слишком близко.

— Хорошая идея. — Он протянул руку вперёд, примеряя. — Если ты можешь вытянуть руку и коснуться их палкой, значит, они слишком близко.

— Ты сумасшедший.

— Если я сумасшедший, что это говорит о тебе?

Кэрран зарычал и сел рядом со мной.

— Что я ужасно разбираюсь в людях.

Я вернулась на диван. Могла же я влюбиться в кого-то вразумительного. Надежного. Адекватного. Но нет же, я потеряла голову из-за этого идиота.

Кэрран набросился на меня. Это был ловкий манёвр, выполненный со сверхъестественной скоростью. Он прижал меня к дивану.

— Скажи мне, где Сайман.

— Или что?

— Или я буду очень недоволен.

Я закатила глаза.

— Ты довёл его до паранойи, Кэрран. Когда Джим и я имели дело с ракшасами во время Полуночных игр, Сайман вошел в Яму, чтобы вживить жучок в противника-ракшаса. Он был так напуган, что еле двигался. Ракшас ранил его, и Сайман озверел. Он забил ракшаса до смерти и продолжал бить его тело около пяти минут. Когда он наконец успокоился, от того осталось только мокрое месиво. Я знаю, ты способен с ним справиться. Я тоже могу. Вопрос только зачем. Зачем делать из него врага? Тебе нужно либо убить его сейчас, либо перестать с возиться с ним, и, если ты собираешься его убить, я, действительно, ужасно разбираюсь в людях.

Кэрран зарычал и сел рядом со мной.

— Он хочет отпустить эту напряженную ситуацию. И готов успокоить твое эго. Именно по этой причине, он рассказал нам все, что знал о Кемене и устройстве и вполне ожидает, что ты потребуешь большего.

— Мое эго не нуждается в успокаивании, — сказал Кэрран. — Я не хочу, чтобы он успокаивал меня и тем более тебя.

— Джим спрятал его в одном из безопасных домов. Поступай, как знаешь.

Я уставилась на него.

— Что? — Прорычал он.

— Смотрю, не сбежишь ли ты от меня в ночь перед апокалипсисом ради того, чтобы надрать ему задницу.

Кэрран потянулся ко мне.

— Он подождет. К чему спешка.

— Держи руки при себе. Ты сказал, что не нуждаешься в успокаивании.

— Я передумал. Кроме того, я — горячий главный герой. Актерам достаются лучшие цыпочки. Он поцеловал меня. — Ты все еще планируешь провести ритуал?

— Да, — честно ответила я.

— Не надо, — сказал он.

Я наклонилась вперед.

— Я должна хотя бы попытаться. Собираешься меня остановить?

— Нет. Ты приняла решение и следуешь ему. Мне оно не нравится, но я помогу тебе, потому что ты моя пара, и я ожидал бы того же от тебя. — Кэрран поморщился. — Было бы хуже, если бы ты сидела сложа руки и стонала, что не знаешь, как поступить. С этим было бы сложнее справиться.

Путь Царя Зверей: лучше часто ошибаться, чем минуту сомневаться.

— Раз уж мы заговорили об этом, — продолжил Кэрран. — Тот человек вернул кровь обратно в рану и произнес слова, способные заставить волка подчиняться ему навсегда. Если ты поступишь так же, Джули никогда не сможет ослушаться твоего прямого приказа. Ты сделаешь из нее раба.

— Я думала об этом. — Я внимательно посмотрела на него. — Не знаю, является ли это неотъемлемой частью ритуала, но рисковать нельзя. Мне придется повторить в точности так, как сделал Роланд.

— Она не должна никогда об этом узнать, — сказал Кэрран. — Послушай, я долгое время отвечаю за людей. Поэтому, поверь, нельзя лишать Джули свободы воли. Если все получится, то нужно будет оставить все в секрете. Ты достаточно сильная, чтобы скрывать правду от нее, но тебе придется дважды подумать, прежде чем какие-либо указания слетят с твоих губ.

Я потерла лицо. Он прав. Если Джули получит хоть какой-то намек на то, что у нее нет свободы выбора слушаться меня или нет, я потеряю ее. Самые естественные слова вроде: «Нет, ты не пойдешь в лес с Мэдди посреди ночи». Теперь должны будут стать такими: «Я бы предпочла, чтобы ты осталась дома». Мне и без того, было достаточно трудно управлять ею.

— Я справлюсь с этим, — сказала я. — Главное, чтобы она была жива. Со всем остальным мы разберемся по ходу дела.

Магическая волна накрыла нас удушающим одеялом.

Обратный отсчет начался. У нас было десять часов пятьдесят девять минут.

Кто-то постучал. Кэрран подошел к двери. С того места, где я лежала, я могла рассмотреть только его профиль. Его уголки рта слегка приподнялись. Он вернулся, посмеиваясь про себя.

— Да?

— Ведьмы прислали тебе подарок.

*** *** ***

Мой подарок сидел за столом в меньшем конференц-зале. Он спрятался в складках темного плаща. Была видна лишь только рука: маленькая женская рука с ухоженными ногтями, которая сжимала ложку и осторожно помешивала чай в голубой чашке. Иезавель прислонилась к противоположной стене, глядя на женщину в плаще, как будто она была огнедышащим драконом. Барабас ждал у двери. Он увидел меня и улыбнулся. Это была острая зловещая ухмылка, как у кота, который, наконец, поймал надоедливую мышку и собиралась замучить ее до смерти.

Что теперь?

Я собрала волосы в пучок и направилась к двери. Барабас протянул мне записку, в которой витиеватым русским шрифтом было написано:

Подарок для тебя, Катенька. Отблагодаришь потом.

Остерегайтесь подарков от Бабы Яги: за ними всегда кроются какие-то условия, а иногда, если вы их принимаете, то попадаете в печку на обед.

— Она пришла одна?

— Нет, ее привезли дочери Евдокии. — Улыбка Барабаса стала шире. — Я навел справки, у нее с Григорием пятеро детей. Прямо их собственная частная «русская мафия».

Я шагнула за дверь и села за стол. Женщина откинула капюшон, обнажив густые блестящие рыжие волосы. Ровена.

Если бы она сняла капюшон и оказалась Медузой с головой, полной гадюк, я бы не так удивилась.

Мы посмотрели друг на друга. На ее щеках выступил красный румянец. Налитые кровью глаза, опухший нос. Слегка размазанная подводка. Ровена плакала. Такое я вижу впервые. Ровена всегда сохраняла самообладание, несмотря ни на что. При ней могла обвалиться крыша, а она улыбалась бы на фоне падающих камней и просила всех сделать ей одолжение и спокойно двигаться к выходу.

— Так, — начала я. — Мне необходимо объяснение. Прямо сейчас. Что ты здесь делаешь?