Гимназистка. Под тенью белой лисы - Бронислава Вонсович Страница 81

— Как это не через проходную? — возмутился Тимофеев. — Это невозможно.

— Есть способы, — туманно ответил следователь. — Разгашать их я, разумеется, не буду, это не в интересах следствия. Способы подходят не всем, но поручик входит в группу лиц, которые могут таким образом покидать университет незамеченными. И возвращаться, соответственно, тоже.

Он лениво вертел в руках карандаш и даже не смотрел на нас. Почему-то подумалось, что ему уже спустили сверху результат расследования, и от наших слов сейчас не зависит ровным счётом ничего. Тёплое место предполагало полную лояльность хозяевам, и следователь сейчас отрабатывал жалованье и кабинет, а не стремился найти истину.

— То есть вы утверждаете, что Елизавета Дмитриевна лжёт? — холодно спросил Тимофеев.

— Она лицо заинтересованное, — невозмутимо повторил следователь.

— А моя служанка? — уточнила я.

— Разумеется, тоже.

— А ментальная магия? — ухватилась я за соломинку. — Меня же может допросить специалист по ментальной магии, чтобы подтвердить, что я не лгу.

— Вы могли видеть иллюзию и даже не подозревать об этом, — он почти зевнул мне в лицо.

— А Николай? То есть поручик Хомяков. Уж он точно может знать, что был у меня не иллюзией.

— К сожалению, подобный допрос поручика Хомякова невозможен.

Разумеется, невозможен, потому что всё обвинение рассыплется карточным домиком после такого допроса.

— Это официальная позиция следствия?

— Помилуйте, барышня, — снисходительно усмехнулся этот тип. — Следствие ещё идёт. Разумеется, ваше заявление и другие бумаги я приложу к делу. Но если вы рассчитываете, что после вашего заявления поручик Хомяков будет отпущен на свободу и сможет избежать карающего меча правосудия, то вы глубоко заблуждаетесь.

— Он невиновен!

— Суд определит, — равнодушно ответил следователь. — У вас всё? В таком случае более вас не задерживаю.

Захотелось на него наорать и выплеснуть содержимое пузатой чернильницы, которая прямо-таки просилась в руку, прямо в эту наглую лоснящуюся рожу так, чтобы чернила потекли сначала по лицу, потом новёхонькому мундиру, красному сукну стола… Я столь живо представила картину, что руки зачесались сделать её явью. Но этим бы я точно Николаю не помогла, а только настроила против себя того, от кого могла зависеть его судьба. А могла и не зависеть — тут я не заблуждалась. Я закрыла глаза, чувствуя, как внутри бурлит ярость, мешается с магией и хочет выплеснуться, несколько раз вдохнула-выдохнула, чтобы успокоиться.

— Имейте в виду, что невиновного вам посадить не удастся. Всего хорошего.

Повернулась я недостаточно резко, чтобы не заметить снисходительную усмешку следователя. Да, этот точно посадит того, на кого укажут, и даже аппетит не потеряет.

— Всего хорошего, барышня. И советую вам ещё раз хорошенько подумать, пока я не дал вашему заявлению хода.

Штабс-капитана в приёмной не было, а Хомяковы по моему лицу поняли, что разговор у нас со следователем не задался. Волкова зло выдохнула: «Пусть она не думает, что ей всё сойдёт с лап», подразумевая, скорее всего, Ольгу Александровну.

— Не сойдёт, — согласилась я. — Сейчас не Средневековье, чтобы монархи творили всё что вздумается.

Секретарша выразительно закашлялась,

— Кто бы ни творил, страдает Коля, — сказала Волкова, зыркнув на неё довольно зло.

Хотя, конечно, секретарша — последняя, кого можно обвинить в проблемах Николая.

— Да, как бы теперь дело ни повернулось, — сочувствующе сказал Тимофеев, — отставки вашему сыну не избежать.

— А и к лучшему, — махнул рукой Хомяков. — Лишь бы вытащить его из этой западни. Тоже мне, долг перед Отечеством — охрана истеричных девиц.

Секретарша закашлялась ещё возмущённей, Пётр Аркадьевич наконец обратил на неё внимание и подошёл к столу:

— Нас примут сегодня или нет?

— Разумеется, нет, — сурово ответила секретарша. — Я вам уже всё объяснила. Вы не записаны и не попадаете в плотный график моего начальника. Вас вызывали? Нет. Вот видите.

— И всё же я требую. — Невысокий Хомяков нависал над секретаршей, как сама неотвратимость. — Я настоятельно требую.

Он стукнул кулаком по столу.

— Будете хулиганить, полицию вызову и вас посадят как мешающих следствию, — мстительно сказала она.

— Елизавета Дмитриевна, нам пора, — напомнил Тимофеев.

— Лиза, где мы сможем вас найти? — спросила Анна Васильевна, не отрывая тревожного взгляда от мужа.

Я вопросительно посмотрела на Тимофеева. Возможно, его знакомства помогут скорректировать планы и нам придётся куда-нибудь пойти?

— Мы будем в университете, в лаборатории целительских артефактов, — правильно понял он мой взгляд.

Я сообщила ещё домашний адрес, невольно подумав, что будет не совсем прилично, если Хомяковы столкнутся с Ли Си Цыном. С другой стороны, это же пациент Владимира Викентьевича…