Караваль - Стафани Гарбер Страница 72

Его лицо на миг озарилось гордостью, смешанной с другим чувством, которого Скарлетт не смогла распознать. Вдруг она вспомнила, что слышала фамилию Сантос от своей бабушки.

– Ты состоишь в родстве с Легендо?

Вместо ответа Хулиан оглядел веселящихся артистов и снова повернулся к Скарлетт:

– Давай отойдем туда, где сможем поговорить без помех.

Он протянул ей руку. По ее обнаженным плечам пробежала дрожь: совсем недавно она целовала его пальцы и до сих пор помнила их вкус. Хулиан предупреждал, что его тайны могут ее напугать, и теперь Скарлетт в этом не сомневалась. Предложенной руки она не взяла, но все же последовала за ним.

Ступая по лепесткам, устилавшим землю, они подошли к иве и, раздвинув ветви, укрылись под куполом из листьев, мягко светящихся в темноте.

– С самого детства, – начал Хулиан, – я с восторгом смотрел на Легендо. Мне было столько же лет, сколько тебе, когда ты начала писать ему письма. В те годы я боготворил его и сам хотел им быть. Став артистом, я не задумывался о том, что моя ложь может кому-то причинять боль. Мне лишь хотелось добиться одобрения Легендо. А потом появилась Роза.

От того, как он произнес это имя, в груди у Скарлетт что-то перевернулось. Она знала: Роза не вымышленное лицо. Однако надеялась, что соблазнил ее сам магистр.

– И тогда роль Легендо досталась тебе?

– Нет, – тут же ответил Хулиан. – Сам я даже не встречал ту девушку. Но я не солгал тебе, когда сказал, что ее смерть заставила меня во всем разувериться. Я вдруг увидел: Караваль перестал быть тем, чем был раньше, – увлекательной игрой, которая делает людей немного мудрее, не причиняя им никакого вреда. Со временем Легендо переменился, и не в лучшую сторону. Исполненные роли оставляли след в его душе, а он слишком часто изображал мерзавцев. Несколько месяцев назад я решил покинуть Караваль, но Легендо убедил меня остаться и сыграть в последний раз.

– Ты видел его?

Хулиан открыл рот, будто хотел что-то произнести, но, похоже, слова отказывались вылетать. Выразительно поглядев на Скарлетт, он промолвил:

– Помнишь, ты спрашивала меня о Легендо?

– О том, не приходится ли он тебе родственником?

Хулиан ответил одним лишь кивком и под шелест светящихся ивовых листьев тихо продолжил:

– Легендо прислал мне письмо, в котором просил принять участие в игре в самый последний раз. Он сказал, что хочет искупить свою вину. А мне захотелось ему поверить. – Хулиан глубоко вздохнул. – Я должен был только привезти вас с Теллой на остров и исчезнуть. Я несколько раз пытался уйти, но не мог. Ты оказалась не такой, какой я ожидал тебя увидеть. Во время игры люди обыкновенно не думают ни о чем, кроме собственного удовольствия, а ты постоянно думала о сестре. Ты заставила меня вспомнить, как сильно я сам любил своего брата.

Карамельные глаза Хулиана встретились с глазами Скарлетт. Внезапно ее поразила догадка:

– Твой брат – Легендо?

Он лукаво улыбнулся:

– Я ждал, что ты догадаешься.

– Но… – растерянно протянула Скарлетт, пытаясь осознать услышанное.

Теперь стало ясно, почему Хулиан так долго не мог выйти из игры. Очень тяжело порвать связь с родным человеком, даже если тот поступает дурно. Скарлетт также поняла, отчего при виде ее спутника другие артисты менялись в лице. Узнав, что роль Легендо играет Каспар, а Хулиан жив, она снова стала спрашивать себя, не он ли истинный магистр Караваля. Выходит, Скарлетт была недалека от истины: между Хулианом и Легендо в действительности существовала тесная связь.

– Разве это возможно? Ты же так молод!

– Поступив в труппу Караваля, я перестал меняться. Но, захотев уйти, решил, что готов стареть.

– Тогда почему же ты все-таки остался?

Хулиан поглядел на Скарлетт так, словно сейчас ей было под силу разбить ему сердце.

– Я остался, потому что беспокоился о тебе, ведь Легендо не всегда играет честно. Однако я понимал: если мы сблизимся, то, узнав правду, ты будешь горько разочарована. Поэтому поначалу я пытался вести себя так, чтобы ты меня возненавидела. Но отталкивать тебя становилось все тяжелее и тяжелее. Каждый раз, когда я лгал тебе, мне было больно. Караваль делает многих людей эгоистами, но с тобой все выходило наоборот. Глядя на тебя, я начинал верить, что эта игра все-таки может быть тем, чем была для меня когда-то, а брат мой не такой уж и негодяй. Я знаю, – продолжал Хулиан взволнованно, – что обидел тебя. Пожалуйста, позволь мне загладить вину.

Казалось, он хочет дотронуться до Скарлетт. В глубине души ей тоже этого хотелось, однако сперва нужно было осмыслить услышанное. Будь Хулиан самим Легендо, она могла бы воспылать к нему ненавистью за то, через какие страдания ей пришлось пройти. Но он был братом магистра, и она разрывалась на части, не зная, что думать и что чувствовать.

Прежде чем Хулиан успел протянуть руку, Скарлетт отстранилась. Это уязвило его, уголки губ дрогнули. Он попытался замаскировать свое разочарование, потерев ладонью подбородок. Сейчас он был чисто выбрит и выглядел моложе, чем во время игры, вот только…

Скарлетт застыла. Лишь сейчас она заметила, что шрам, оставленный ее отцом, никуда не исчез. Тонкая рваная линия шла через всю щеку до самого глаза. Хулиан смог очнуться от смертельного сна, и потому Скарлетт надеялась, что рана тоже исчезнет, как будто ужасающая встреча с губернатором Драньей в подземном коридоре также была лишь вымыслом. Поймав ее взгляд, Хулиан ответил на незаданный вопрос:

– Умереть во время игры я не могу, но все раны, какие я получаю, настоящие.

– Я не знала, – пробормотала Скарлетт.

До сих пор она боялась, что события последних ночей, заставившие ее столько всего пережить, были для него лишь игрой. Но вероятно, Телла верно сказала: «На Каравале вымысел всюду переплетается с правдой».

– Мне очень жаль, что мой отец так с тобой обошелся.

– Я знал, чем и ради чего рискую, – ответил Хулиан. – Если из-за этого ты теперь меня сторонишься, то прошу тебя, не нужно ни о чем сожалеть.

Скарлетт снова остановила взгляд на шраме. Хулиан всегда казался ей красивым, но благодаря этой ране, самой что ни на есть настоящей, сделался и вовсе неотразимым. Полоса, оставленная на его щеке лезвием ножа, напоминала о том, какую храбрость и самоотверженность он продемонстрировал, как внушил Скарлетт чувства, которых она прежде никогда не испытывала. Может, в действительности он был не совсем тем, за кого она его принимала, но и чужим ей этот человек тоже не был. Он ввязался в игру ради брата. Если кто-то и мог осудить его за это, то уж никак не Скарлетт.

– Я в жизни не видала ничего красивее твоего шрама.

Хулиан поглядел на нее, расширив глаза:

– Так ты меня прощаешь?

Скарлетт задумалась. Было еще не поздно сказать «нет» и уйти. Телла обещала сестре, что, если та захочет, они вдвоем покинут Караваль. Начнут новую независимую жизнь на другом острове или даже на континенте. Раньше Скарлетт не знала, сможет ли сама о себе позаботиться. Но сейчас трудности не пугали ее. Главное, они с Теллой будут свободны.