Трельяж с видом на море. Цена дерзости - Вера Чиркова Страница 71

– Не волнуйся, мы едем, – серьёзно взглянул на неё Васт. – Я прекрасно понимаю, причину, по какой ты не могла раскрыть нам этой тайны раньше… и поэтому не собираюсь разрывать договор. Идём.

– Э-э, нет! – теперь Костик вцепился в подлокотники, словно его собирались тащить силой. – Вот кота в мешке мне не нужно. Как понимать твои слова о разрыве договора? Это что, значит, вы можете разорвать его в любой удобный для вас момент? Ну и зачем тогда я буду таскать вас с собой?

– Ты неправильно всё поняла, – теперь Васт смотрел на Костика с превосходством, – мы все давали клятву соблюдать родовые законы. И если их нарушим, обязаны немедленно вернуться на Анлезию и доложить старшему рода… чтобы он назначил наказание.

– А если не вернётесь немедленно? – начал кое-что понимать Костик.

– Это уже неважно. – Васт шагнул к двери. – Так ты идёшь? И учти, от твоего решения сейчас не зависит ничего, я всё равно поеду в Дилл.

– Я тоже, – тихо сообщил так никуда и не ушедший Зайл, и его слова прозвучали торжественно, как клятва.

– Стой! У нас приказ никого из города не выпускать! – Голос караульного звучал очень уверенно и храбро.

Да и как стражу не быть уверенным в собственной безопасности, если сидит он в будке, сложенной из огромных тёсаных валунов, и смотрит на путников из защищённого кованой решёткой окошечка? Причём решётка сделана так искусно, что ни стрела, ни наконечник копья не пройдут, без всяких предварительных замеров видно.

Зато вполне пройдёт одно из снадобий, какими щедро поделились на прощание моряны, сообразил Костик и потянулся к привязанному позади него сундучку.

– Кто тебе дал такой приказ? – Голос Васта был так приторно ласков, словно он разговаривал с умирающим.

– Господин хариф! Сказал, без его разрешения даже мышку нельзя пропустить.

– А про кошку он ничего не говорил? – Костик покосился на Жано, вальяжно развалившегося на спине соседнего панга, а ведь это идея!

– Не говорил… – засомневался страж и вновь упёрся, – но я всё равно никого не пропущу.

– Поехали, тут недалеко. – Васт решительно развернул своё животное в сторону выложенной булыжниками площади, через которую они проехали пять минут назад. – Быстрее будет выяснить, что ещё задумал Пруганд.

– А о том, что я просто хочу сказать вам в дорогу несколько слов, вы не подумали? – Хариф поджидал их на крыльце собственного дома. – И позавтракать вместе?

– Не хитрите, босс, – рассерженно фыркнула Тина, – вы вчера на прощальном ужине всё нам сказали. Нечего размусоливать. Меньше слов – крепче нервы.

– Это я хотела сказать спасибо. – Сетилия сидела в кресле на колёсиках, которое бережно держали за спинку огромные лапы тан-габирца.

С первого взгляда можно было подумать, будто никакого улучшения в здоровье у Сетилии не произошло, но Костик знал, что это временно. Всё у неё замечательно, просто мышцы отвыкли работать, и теперь женщине приходится учиться ходить заново.

– Тогда мы позавтракаем. – Поступив в телохранители к Тине, Васт и не подумал отказаться от командирских замашек.

А Костик и не протестовал. Просто представил, насколько неестественно и даже противно будет смотреться со стороны, если тощая девчонка в мужских штанах начнёт покрикивать на троих красавцев-блондинов.

Не говоря о том, что все встречные мужчины и женщины сразу воспылают к нахалке неприязнью, так ещё и заинтересуются таким противоестественным поведением. А где вопросы – там и ответы… нафик, нафик! Ему и так хорошо. Сидит себе, наслаждается видами и грызёт вкуснючие орешки, похожие на фисташки. Сая лично нажарила в дорогу целый мешочек.

Вот и сейчас спорить не стал, слез с панга и пошагал на крыльцо.

– Доброе утро, Сетилия!

– Доброе утро, Констанатина! Идем, я покажу тебе, где можно умыться. – Госпожа кивнула рабу, и тот ловко развернул тележку.

– Спасибо. – Костик нехотя поплёлся следом, изображать воспитанную девицу ему хотелось меньше всего.

– Вот вода, вот полотенце. – По знаку госпожи раб исчез, оставив их в комнате одних. – Можно задать тебе один вопрос?

Женщина была очень спокойна внешне, но что-то в преувеличенной доброжелательности её голоса выдавало невероятное внутреннее напряжение, держащееся на грани срыва только чудом. Так спокойна бывает только тёмная туча, за секунду до того, как разразиться градинами с кулак.

Выходит, до сих пор не всё шоколадно в семье босса?! Так вот зачем он использовал своё положение и заманил на завтрак Тину и полукровок. Они потребовались харифу для установления мира в его собственной семье. И как он себе вообразил эту помощь? И чего ждёт от иномирянки? Оправданий? Объяснений с его женой? Конечно, Сетилия как законная жена вправе потребовать с Тины пояснений. Но поверит ли им женщина, которая торопливостью и вспыльчивостью испортила собственную жизнь много лет назад? Конечно… ему трудно судить, что чувствует любящая жена, получив доказательства измены мужа, но, может, всё же стоило хотя бы с ним поговорить? И почему бы им не сесть и не разобраться во всём сейчас? Ведь ясно, что доброхоты уже донесли Сетилии о его мнимом романе с иномирянкой!

– Конечно, – Костик сел и потёр руками виски, – хоть пять. Знаете, если бы вы не затеяли этот разговор, я сама искала бы повода его завести.

– Ты о чём? – Хозяйка стремительно бледнела, но держала спину прямо, как на королевском приёме.

– О негодяях. – Тина встала, прошлась по уютной комнатке, посмотрела в окно. – Я не знаю их имён, но уверена, они где-то поблизости. Те, кто судит всех по себе и не верит ни в честность, ни в совесть. И кто очень любит сунуть палец в чужую рану и смотреть, как его жертва корчится от боли. Я говорю про того, кто не постеснялся принести в ваш дом грязные сплетни, хотя отлично знал, что несёт вам новые мучения.

Землянин остановился неподалёку от застывшей изваянием Сетилии, с состраданием посмотрел в её сухие глаза, потемневшие от муки, и тяжело вздохнул. В душе росло ощущение, будто он идёт по минному полю… и все вокруг надеются на чудо, хотя точно знают, что минёр он никакой.

– Сетилия… я ведь в курсе, кем считали меня все в крепости. Любовницей вашего мужа. И даже Тарос попался на нехитрый трюк коменданта. Но я надеялась, что вы знаете собственного мужа лучше других и поймёте, ради чего он всё это делал. Никто не должен был догадаться, что я иномирянка. Хариф хотел, чтобы у меня появилась возможность задержаться в крепости подольше и разобраться в своих способностях. Он ведь так надеялся на чудо… столько лет верил… Не знаю… зачем я всё это вам говорю, мне не в чём перед вами оправдываться. Наверное, просто хочется, чтобы вы оба были счастливы… Вы же заплатили за это счастье такую страшную цену.

Она всё-таки не выдержала и заплакала, эта стойкая леди, а Костику уже казалось, что скорее заплачет он сам. От сострадания и от бессилия.