Король и спасительница - Кристина Выборнова Страница 7

Телевизором король умеренно заинтересовался, но когда я его включила, не выразил большого удивления. Внимательно выслушав мои указания, он уселся в кресло и принялся лихо щелкать пультом, сделав звук по моей просьбе довольно тихим.

Я читала учебник и искоса подглядывала в экран — мне хотелось понять, что из телевизионного репертуара Лиду понравится.

Путем такого тихого подглядывания я выяснила, что особенный интерес у короля вызывают вовсе не боевики, ужасники и другие страсти-мордасти, а, главным образом, реклама: он подолгу вглядывался в нее с умным видом, будто постигал какую-то истину. Второе место после рекламы у него прочно заняли мультики: так же внимательно и вдумчиво он в течение полутора часов смотрел подборку «Тома и Джерри», правда, при этом не улыбаясь и не смеясь.

Наконец я догадалась, что сюжет как таковой его, видимо, не интересует, а занимает что-то другое, и, не выдержав, спросила:

— Ты чего там высматриваешь? Удивляешься, как такое нарисовали?

— А что здесь удивительного? — получила я в ответ. — Живые картинки. Их нетрудно сделать. Вот, например… — Лид, безошибочно найдя нужную кнопку, выключил телевизор и пристально уставился на стену над ним.

Вскоре на стене образовалась яркая точечка. Она быстро разрослась в небольшой экранчик, в нижней части которого появился зеленый лужок, а в верхней — синее безоблачное небо. Еще через секунду на лужке начали распускаться разнообразные цветы, а по траве проскочил вначале заяц, а за ним — красивый коричневый конь. Он пробежался туда-сюда, следуя за поворотом глаз Лида, и скрылся за краем экрана. Я заворожено смотрела этот импровизированный мультфильм, чувствуя что-то вроде дежа вю: почему-то пейзаж казался мне очень знакомым… Но тут Лид резко закрыл глаза: экран погас.

— Здорово, — признала я. — Но у нас мультфильмы делаются просто из множества картинок, которые идут друг за другом с большой скоростью… — я замолчала, так как раздался звонок в дверь. — Подожди, Лид, я посмотрю, кто там. Вроде родителям еще совсем рано с работы приходить…

Я двинулась в прихожую. Лид, как привязанный, пошел за мной следом: неужели всерьез решил выполнять свои слова об охране меня от злобных простолюдинов?..

Наша с ним тревога оказалась ложной: в глазке нарисовалась Натка.

— Где ты там?! — закричала она через дверь. — Давай открывай! Чего вчера не позвонила?

— Сейчас открою, Нат. Лид, это пришла та самая моя лучшая подружка. Не вздумай ее заколдовывать, она хорошая.

Король с презрительным видом скрестил руки на груди. Когда я открыла дверь и на пороге возникла Натка — как всегда, юркая и худенькая, с гладкими черными волосами, зачесанными вбок, и радостной улыбкой на мелких зубах — он отступил назад и уставился на нее крайне неприятно пристальным взглядом.

— Ого! — воскликнула Натка, которая за словом в карман не лезла. — Не знала, что у тебя тут свиданка! А че такая нерадостная? Представь хоть кавалера-то.

— Знакомься, — сказала я мрачно, — король Лидиорет какой-то там по номеру, он мне не сказал, заколдованный доведенными до ручки подданными и нечаянно расколдованный мной. А это Натка.

— Что такое «доведенными до ручки»? — поинтересовался Лид.

— Очень недовольными, значит, — сказала я, а Натка неуверенно пискнула:

— Шутишь?

Впрочем, поверила она быстро, просто даже на удивление. Вопреки всем фильмам, где я видела подобные сюжеты, она не спрашивала, как мы с Лидом себя чувствуем, не пыталась вызвать милицию или скорую, а довольно тихо выслушала повествование короля о том, кто кого заколдовал в его семье и как потом заколдовали и расколдовали его. В качестве доказательства я попыталась заставить Лида сотворить какое-нибудь мелкое чудо, однако он вдруг уперся и заявил, что ниже его достоинства показывать фокусы перед простолюдинкой, которая должна верить любому слову короля беспрекословно и без всяких доказательств.

— Но ты же не наш король, — увещевала я Лида. — Она о тебе не имеет понятия, вот и не верит.

— Почему, уже почти поверила! — радостно заявила Натка. — Только я чего-то запуталась: кто кого заколдовал и кто из нас простолюдинка.

Это, видимо, показалось Лиду настолько оскорбительным, что он впервые обратился непосредственно к Натке, отчеканив:

— Простолюдинка, конечно же, ты.

— Ну да? А Сонька кто?

У Лида сделалось такое лицо, что я не удивилась бы, если бы он наставительно произнес «не Сонька, а Софья Николаевна», однако он ответил:

— Соня — моя спасительница, а спасители равны королям и достойны больших почестей, чем самые близкие родные.

— Почему? — вмешалась я, услышав эту новенькую информацию.

— Все мы особенно ценим то, чего не понимаем, — философски отозвался Лид, красиво откинувшись в кресле: позы он вечно принимал — хоть каждую секунду фотографируй. — И любой из нас, властителей, очутившись на месте своего спасителя, ни за что не поступил бы так же. Поэтому спаситель ценится больше родственников, тем более, что родственники готовы заколдовать друг друга в любой момент, чтобы получить трон. Это естественно, но и понятно. А вот поступки спасителя — нет. За всю историю нашего рода у нас было только четыре спасителя. Это очень мало, если учесть, что род наш тянется более тысячи лет.

Лид умолк, сдвинув свои высоко поднятые брови: видимо, разговоры о родственниках портили настроение не только обычным людям, но и королям. Тактично помолчав несколько секунд, чтобы изобразить уважение к его королевской печали, я снова тихо заговорила:

— Лид, ну так ради меня, своей спасительницы, поколдуй чего-нибудь…

— Да не обязательно, — прошептала Натка, сидевшая, обхватив щеки руками. — Я уже поверила. Такое не придумаешь нарочно.

Однако Лид не счел нужным реагировать на ее слова и, уставившись в стену, небрежно сотворил на ней какую-то страшную безвкусную лепнину.

— Ой! — сказала Натка. — Какой кошмар. Да я говорю, не надо, я уже поверила.

Лид недовольно отвел глаза — лепнина исчезла. Повисло неприятное молчание.

— Знаешь что, — намолчавшись, сказала я королю, — Натка — моя подруга. Подруга, понятно? Будь уж добр не фыркать на нее. Понятно?

— Я не простолюдин, чтобы понимать все с десятого раза, — ответил он высокомерно.

— А с какого ты понимаешь? — засмеялась Натка. — С двадцать пятого, что ли?

Лид не счел нужным отвечать, но выражение его лица мне совсем не понравилось, и я попыталась отвлечь их друг от друга:

— Нат, ладно, не обращай на него внимания, в смысле, не мешай его величеству, давай учить, экзамен же послезавтра, а мы с тобой ни в одном глазу.

— Какой экзамен? — поинтересовался у меня Лид, красиво располагаясь в кресле.

— Математика, — вздохнула я, думая, что он хочет предложить мне помощь. Однако он только молча кивнул.