Избранная луной. Сказки Нового мира - Филис Кристина Каст Страница 7

В то время среди Стражниц были как юные девицы, так и старухи, решившие посвятить остаток дней служению Жнице. Верный Глаз помнил, как в день его посвящения на ложах возлежали молодые Стражницы и охотно принимали ласки охваченных похотью мужчин.

– Думай лучше о Богине. Если Она примет твою жертву и даст ответ на твой вопрос, успеешь еще вкусить удовольствий, – напомнил Верному Глазу Наставник, когда тот засмотрелся на одну из парочек, исходившую сладострастными криками.

– Да, мой Наставник, – отозвался он, в тот же миг отвернувшись и направив взор внутрь себя.

Уже тогда, когда Верному Глазу едва минуло шестнадцать зим, он чувствовал, что Богиня предписала ему особое предназначение. Верил. Знал. Ни разу не усомнился. Да, Народ страдает. Нет, Верный Глаз не понимал отчего. Ему неведомо, почему Жница – прекрасная, грозная богиня его Народа – допускает недуги и смерть. Неизвестно, зачем Богиня велит живьем сдирать шкуры с Других, дабы исцелять раны и напитываться силой. Люди все равно болели и умирали.

В тот день Верный Глаз рассчитывал узнать ответ.

Богиня примет его жертву, ответит на его вопрос, и он навеки посвятит себя ей.

Мимо пробежал юноша, безутешно рыдая. Он прижимал к голой груди свежевыпотрошенного зверька.

– Его жертва отвергнута! Богиня в гневе! – прозвенел с балкона резкий, визгливый голос Верховной Стражницы.

Вздрогнув, Верный Глаз неожиданно понял, что из прибывших участников церемонии в Покоях остался он один. Юноша метнул взгляд на балкон, крепко прижимая к себе заготовленную жертву. Он надеялся, что чутье его не подвело, что не зря он столько дней подряд ставил силки, выпускал случайную добычу, пока в ловушке не оказался белоснежный голубь. Его он и держал сейчас в руках.

– Наставник, введи следующего юношу! – Верховная Стражница шагнула в Покои и встала перед огромным проемом, что отделял залу от балкона, откуда смотрела вниз гигантская статуя Богини-Жницы. Ее облик словно призывал Народ.

– Вот Верный Глаз! – провозгласил Наставник и отошел в сторону, чтобы подопечный мог проследовать дальше.

Когда Верный Глаз приблизился к Верховной Стражнице, та повернулась, и вместе они ступили на священный балкон.

Сейчас-то он знает, что Жница – лишь мертвый истукан, пустая оболочка, никакая не богиня. Но все равно никогда не забудет, как впервые предстал перед изваянием божества. Огромные чаши, расставленные вокруг нее полукругом, жарко пылали. Огонь ярко освещал Богиню, обогревал ее. Верный Глаз молча созерцал увиденное. Он был потрясен ее величием.

Все в ней было божественно. Она излучала силу, мощь, ошеломляла своей красотой. Неуязвимое тело из металла призывно поблескивало в свете пламени. Она была выше любого мужчины раз в десять и прекраснее всех виденных им доселе женщин. Жница стояла на коленях на возвышении над входом в Храм. Одну руку Богиня простирала вниз, к Народу, призывая его к себе, готовая принять и защитить. В другой держала трезубец, смертоносный свежевальный нож о трех лезвиях. Его она даровала своему Народу после Великого Пожара.

– Какую жертву приготовил ты нашей Богине? – спросила Стражница.

Верный Глаз отвечал, как его учили:

– Предлагаю дух этого создания Богине, а плоть – Стражницам, божьим избранницам. – И в глубоком поклоне протянул старухе снежно-белого голубя.

– Да, сгодится. Следуй за мной к чаше.

Верховная Стражница поманила Верного Глаза к самой большой из чаш, накрытой решеткой, – прямо напротив Богини. Вокруг толпились другие Стражницы, сплошь дряхлые старухи. Они облизывались и перешептывались.

Даже спустя время Верный Глаз содрогался, вспоминая исходивший от них запах тлена. Их воспаленные, бегающие глаза были отвратительны.

Старуха занесла трезубец и вспорола бьющейся птице брюхо, от хвоста до горла – и будто алым цветком расцвело ее тело. Фонтаном хлынула кровь, капли брызнули на поверхность статуи.

– Это знак: юноша угодил Богине! – проскрежетала старуха, подняв в воздух окровавленного, трепещущего голубя. – Какое место желаешь ты занять среди Народа?

– Хочу нести на себе печать Богини и быть Сборщиком урожая, – отвечал Верный Глаз. Он гордился, что голос его тогда не дрогнул, что смело и гордо стоял он перед старухами и Богиней, рядом с которой те смотрелись карлицами.

– Да будет так! – Стражница кивнула соратницам.

Те рванули вперед, подхватили Верного Глаза под руки, с неожиданной силой сбили с ног, распластали, пригвоздили к полу балкона. Из одного из котлов Верховная Стражница достала небольшой трезубец. Раскаленные докрасна смертоносные лезвия блестели, будто омытые свежей кровью. Взмахнув трезубцем, она попросила у Богини благословения и преклонила колени рядом с Верным Глазом.

– В великих муках рождается великое знание. Ты принят на службу Жницы и можешь задать ей один вопрос, и Богиня ответит.

Затем она прижгла руку Верного Глаза чуть выше локтя.

Юноша не дрогнул, не издал ни звука. Он обратил лицо к Богине и задал свой единственный вопрос:

– Что я могу сделать, чтобы вернуть силу моему Народу?

Верный Глаз нащупал выпуклый шрам в форме трезубца, вспоминая, что последовало за его вопросом.

Безмолвие.

Богиня молчала.

Верный Глаз лежал на полу, не замечая жгучей боли в руке, и ждал громового гласа.

– Богиня отвечает Верному Глазу! – крикнула вдруг главная старуха и вскочила, воздев над головой трезубец, весь в крови и остатках паленой кожи. – Богиня приняла его!

– Я слышала ее голос! Богиня приняла его! – вторила другая.

– Внемлите! – вопила Верховная Стражница, потрясая дымящим трезубцем. – Он уже не ребенок! Он Верный Глаз, Сборщик Божий!

Потом Стражницы пытались помочь новообращенному подняться, но тот оттолкнул их иссохшие руки. Немного пошатываясь, Верный Глаз встал перед статуей и заглянул ей в лицо. Он тщился обнаружить хотя бы намек на то, что Богиня недавно говорила.

Но видел лишь безжизненного истукана, а вокруг – полумертвых старух.

Метнув взгляд на Верховную Стражницу, он уточнил:

– Богиня говорила с тобой?

– Точно так же, как говорила с другими Стражницами и с тобой. Да, ее трудно расслышать, нужны чуткие уши, как у Стражниц, – ответила старуха. – Ты что же, ничего не слышал, юный Сборщик?

– Ничего, – подтвердил Верный Глаз.

– Что ж, обычно она глаголет устами Стражниц, а мы всегда готовы помочь. Мы направляем Народ согласно ее воле.

Верный Глаз перевел взгляд на других служительниц: те, взяв заостренные палочки, вонзали их в тело голубя, доставали потроха, делили их и, смеясь и шушукаясь, жадно поедали.

Он еще раз поднял глаза на Богиню – и впервые разглядел ее по-настоящему. В тот миг все и случилось. Он заглянул в металлические глаза статуи и, собрав силы, закричал ей в лицо: