Клинок Богини, гость и раб - Анастасия Машевская Страница 69

– Гвинет, это дурость какая-то! – вспылила герцогиня в последний из четырех дней неустанных трудов. Женщина вошла в комнату и рухнула на резной стул у туалетного стола. – Неужели до этих святош не доходит, что ни Бог, ни Богиня не спасают от одних молитв всякого, кого хочется спасти людям?! Боги милостивы, когда даешь себе труд хоть пальцем о палец ударить!

Служанка не ответила.

Наступившую ночь, как и все предыдущие, Шиада провела у постели Ардена. В домашнем платье коричневого цвета и темном фартуке, смоченной тканью протирала швы, которые наложила несколько дней назад. Арден сквозь дрему бормотал что-то невнятное. Время от времени он открывал глаза и более членораздельно выговаривал что-то вроде «Ты ангел?». Шиада в ответ улыбалась и советовала спать дальше.

Рядом, на стуле, стоял таз с водой, в котором Шиада, закончив, омыла руки. Стряхнула от капель. И только потянувшись за полотенцем, жрица поняла, что все время их было трое. Она замерла, затем обернулась и увидела в дверях мужа. Не найдя слов, отвернулась и не торопясь довытерла руки. После Берад проводил жену до спальни и вошел следом.

Женщина встала у окна, мужчина устроился в кресле. Женщина смотрела на темное небо, мужчина на женщину. Женщина видела месяц и звезды, мужчина – одну звезду. Женщина думала, что они гораздо ближе, чем кажется, мужчина – что его звезда дальше, чем ему того хотелось бы. Женщина понимала, что может просить их, но не властна над ними, мужчина – что может просить ее, но не властен над ней.

Берад поднялся, остановившись от супруги на расстоянии.

– Так вот как работают молитвы священников, – проговорил, глядя в то же окно. – Так вот как называются мои молитвы. Ангел, жрица-ангел.

Шиада облизнула губы, не оборачиваясь.

– Берад, он ведь не виноват в наших ссорах. И потом, если Праматерь посылает видение, у жрецов нет выбора поступить иначе, чем следовать его воле. Я не могла дать ему умереть, а поверь – он бы умер, как и говорили здешние исцелители.

Берад украдкой бросил на жену короткий взгляд, но тоже не обернулся.

– А что, если бы ты не видела его в видениях? Что, если бы он прибыл просто так? Ты помогла бы ему?

– Само собой. Жизнь слишком ценна, чтобы ставить ее под удар настроения. Арден всего лишь человек, и он ни в чем не виноват. – Женщина тихо усмехнулась. – Вы, христиане, упорно верите, что мы зло, но это не мы учим своих детей убивать иноверцев.

Берад вздрогнул, как от пощечины, и, подойдя ближе, проговорил:

– Никогда не говорил, что ты зло. И не верил в это. Я хорошо помню, как ты помогла многим из нас.

– А если бы не помогла – верил бы, Берад, и Кэя приучил бы верить.

– И не подумал бы! – Берад поравнялся с супругой у окна.

– Врешь, – обернулась на мгновение.

– Не решай за меня. – Герцог уставился на профиль жены.

Сделав паузу, Шиада проговорила:

– Посмотри на нас, Берад. Разве этого ты хотел от брака со мной? Я помню: подругу, с которой можно беседовать у камина в дни мира. Но мы не понимаем друг друга, и нам не о чем говорить. Так зачем был нужен этот шаг, который не дал счастья никому из нас?

Берад понимал, что Шиада не поверит его настоящему ответу. Поэтому просто выдохнул:

– Ты просто понравилась мне.

Женщина улыбнулась:

– Правильнее сказать: «Я просто поддался эгоизму, а ты – слабости».

Берад поежился:

– Ты жестокая женщина, Шиада.

– Следовало понять это раньше.

Мужчина глубоко вздохнул и взял жену за руку:

– Шиада, нам надо попро…

На мгновение сжав пальцы мужа, она перебила:

– Мне нужен можжевельник.

– Чего? – Берад вздрогнул.

– В окрестностях замка есть можжевельник?

– Н-не знаю… – «Господи, не женщина, а чума!»

– Я буду признательна, если ты пошлешь пару человек за ним. Надеюсь, они знают, как выглядит можжевельник. – В голосе женщины проскользнуло жреческое высокомерие.

Берад как-то странно зарычал.

– Впрочем, если они не найдут, отправлюсь сама.

– Достанут тебе можжевельник, – устало проговорил герцог и стальными обручами обнял жену со спины.

– Мне пора. – Жрица тут же с трудом высвободилась. – Надо прибраться у Ардена, пока замок не проснулся. Надеюсь, когда вернусь, тебя здесь не будет, лорд.

Берад скрипнул зубами и сжал кулаки. Можжевельник, который, по мнению Берада, был необходим для исцеления крестника, доставили к вечеру второго дня.

Когда Шиада уходила от Ардена, тот тихо спросил:

– Ты вернешься завтра ночью, ангел?

Шиада остановилась в дверях, ответив:

– Я не ангел. Я жрица Праматери богов и людей и всего лишь человек, нуждающийся в отдыхе. Твоя жизнь теперь вне опасности, мне здесь больше не место.

Следующее утро, когда Шиада улеглась спать после встречи рассвета, Берад провел у постели поправляющегося крестника, расспрашивая о случившемся – столкновении с отрядами лазутчиков из Западного Орса.

За обедом старик Грей впервые за прошедшие недели сделал над собой усилие и сел с невесткой за один стол, прекратив всякое общение. «Думается мне, – размышляла Шиада, – не обошлось без нравоучительной ссоры, затеянной Берадом. Поди, рассказал отцу, какая я замечательная целительница. Тошно».

В те дни Арден присоединился к семье крестного, окончательно встав на ноги (Шиада предписала на кухнях для гостя особую диету), а жрица дни напролет уединялась в комнате, которую Берад выделил ей для молений. Старый Грей стал действительно сдержанней, что наводило герцогиню на мысль, что либо свекор получил нотацию от сына, либо просто болен. В любом случае жизнь будто наладилась.

Однажды вечером Шиада зашла в кабинет мужа и вольготно уселась в мягком кресле. В этой комнате – обширной и хорошо освещенной – она бывала редко. Муж сидел за столом напротив. Женщина, не затягивая, прямо спросила, имеет ли Берад отношение к возникшему «великодушию» старого герцога. Тот подтвердил. Женщина понаблюдала за мужем, потом пожелала доброй ночи, но Лигар попросил задержаться.

– Сегодня прибыл гонец из столицы: король Нирох собирает знать через месяц – принцесса родила первенца. Надо давать присягу и ждать затяжного пира. Будь готова и вели заранее собрать необходимые вещи. Прошу, не забудь о моих, я все-таки твой муж, – он улыбнулся, – будет подозрительно, если ты вспомнишь об этом в последнюю минуту.

Шиада мимолетно улыбнулась в ответ.

– Теперь скажи, ты поедешь в крытой карете или верхом? Сразу скажу, что разъезды в экипажах для меня неприемлемы, но если надо, я выделю тебе отдельную охрану, а сам поеду вперед.