Князь-меч - Андрей Посняков Страница 68

– Я… ты… – мальчишка замешкался, но Йозеф вовсе не собирался давать ему время на раздумья.

– Признаться, и я имею претензии к герцогу Дауманту. Может, объединим усилия, друг? Ты поможешь мне, а я – тебе. И мы легко отсюда выберемся.

– Легко? – тут уж Альбрехт не выдержал, вскрикнул.

– Тсс! Тише, мой юный друг, тише. Не надо будить моих богатых соратников. Пусть себе спят и дожидаются выкупа.

– Ты говоришь – легко? – оглянувшись по сторонам, яростно зашептал отрок. – А дозор? А лес? А болото?

– Умный и внимательный человек найдет дорогу везде, – Йозеф говорил уверенно и спокойно, и эта уверенность постепенно передавалась и его юному собеседнику. – Что же касается дозорных… то предоставь это мне. Поверь, я с ним справлюсь.

Он справился. Едва Альбрехт отпер засов, герр Райс возник на пороге собранный и стремительный, словно готовый к охоте волк. Тут же задвинув засов обратно, он махнул рукой и нырнул – буквально нырнул – в заросли! Отрок последовал за ним… и увидел мертвого воина. Точнее сказать, разбойника, молодого смешливого парня. Судя по всему, Йозеф просто сломал ему шею. И как только удалось?

– Есть и второй дозорный, – нервным шепотом предупредил Альбрехт.

– Я знаю… Отыщу…

Второго стража немец достал ножом. Тем, что взял у первого. Просто метнул… Ловко так! Воин даже не захрипел, повалился, словно мешок с мякиной. Был человек – и нету.

– Теперь у нас два ножа, тесак, и секира… Держи, друг!

Йозеф отдал своему юному спутнику нож и тесак, взяв себе тяжелую секиру и второй – окровавленный – нож. Честно сказать, Альбрехта от увиденного потряхивало… хотя и разбойников не было жалко ничуть. Сами судьбу свою выбрали.

– Ну, пошли, – осмотревшись, просто позвал Йозеф. – Вон – тропинка. Думаю, нам пока по ней…

Так и шли. Весьма ходко. Пока узкая тропка не уперлась в трясину. Тогда пошли и по болоту – ушлый герр Райс, оказывается, углядел условный знак.

– Эй, Альбрехт, не спи! Чаще, чаще переставляй ноги.

– Да не сплю я…

– Но вижу – устал. Ничего, уже почти пришли. Вон он, лес – рядом.

– Ты что, видишь в темноте?

– Еще не так уж и темно, друг мой. Вон, луна, звезды….

Они все же дошли, выбрались на низкий берег. И сразу побрели черт-те куда – подальше от гати. Понятно, почему…

Заночевав в лесу, путники двинулись дальше еще засветло. Слава богу, болота больше не встречались, зато буреломов было в избытке да всяких там оврагов, того и гляди, упадешь да сломаешь себе шею.

– Йозеф! Куда мы идем? Тут же нет никакой тропинки! Или ты снова видишь то, чего не замечаю я?

– Ты тоже можешь все заметить. Если будешь внимательным. Солнце где встает?

– На востоке.

– А нам надо на север – к реке.

– Откуда ты знаешь, что нам надо на север? Может, на юг?

– На юг – полоцкая земля, брат. А нам надо в Плескау. Или ты уже оставил мысль поквитаться с тамошним герцогом?

– Не оставил… – Альбрехт покусал губу и упрямо набычился. – Он велел повесить моего отца. Пленил и продал всех моих родичей.

– Сволочь, – покивал герр Райс. – Несомненно, за такие дела он повинен смерти.

– Я убью его, чего бы то ни стоило! Уж не сомневайся, друг, отомщу за всё.

* * *

Кольша подобрался к заимке уже после полудня. Пока шел, пока присматривался, кружил вокруг да около. Да по пути еще и размышлял, думал. Если вот просто так зайти, напролом? Мол, будьте здравы: заплутал, заблудился – поможите выбраться. Так бы малец и сделал, кабы жизнь до того не научила не доверять никому, и уж тем более – незнакомцам. Впрочем, в те суровые временам чужакам не доверял никто.

Вот и отрок, прежде чем стучаться в ворота, обнаружил невдалеке высокую раскидистую липу с толстыми и густыми ветвями, чуть тронутую первой желто-зеленой листвой. Рядом росла еще одна липа, чуть пониже, с толстым стволом и дуплом, вокруг которого вились и жужжали пчелы. Видать, не простое то было дупло – борть, гнездовье пчелиное, рой. Верно, из заимки сюда за медком наведывались. Правда, нынче-то еще весна – не до меда.

Разул Кольша поршни, припрятал здесь же – а мало ли? Обувка-то недешевая, не какие-нибудь лапти. Оглядевшись по сторонам и не заметив ничего подозрительного, парнишка проворно забрался на липу, почти на самую ее вершину. Угнездился поудобней на толстой ветке – вот она, заимка, внизу. Все как на ладони. Нет, конечно, лица не разглядишь – далековато, однако ж и частокол виден, и ворота, и двор, на дворе – изба бревенчатая на подклети высокой, с крыльцом, а, окромя избы, еще и амбар, и банька. Не заимка – усадьба целая, пусть и небольшая.

Издалека, с липы, двор казался пустым – ни людей, ни домашней птицы, ни свиней или там коз. Так оно и понятно – заимка же! Не для хозяйства – для охотничьей надобности. Вот собаки там должны быть, ага. Только вот где? Видно, в будках, на цепи сидят… или… или вовсе не амбар там, а псарня! Сидят себе, хвостами машут… а не лают, потому как ветер-то – со стороны заимки, да и тот – небольшой.

Коли собаки, так уж верно, незаметно на двор не проберешься, хоть частокол и не очень высок. Осталось одно – отсюда вот, с липы, понаблюдать – кто там, на заимке, обитает? Может, и литовец покажется?

Вздохнул Кольша. Литовец-то беглый, может, и покажется, да только вот узнает ли его отрок? С этакого-то расстояния, ага…

Надо было что-то придумать, что-то такое, что позволило бы оказаться во дворе. Ну, да – притвориться, будто заблудился… Или вот – будто за травами лечебными пошел. Травищи нарвать всякой… мол, не надо ли вам? Так, верно, не надо. Они и сами, коли понадобится, могут нарвать. Те, кто на заимке таился. Именно, что таился: Кольша уже просидел на суку уже около часа, так, что ноги затекли – а двор все так же был пуст, и ни одна собака не тявкнула.

Прямо сонное царство какое-то! Тогда и прийти, стукнуть в ворота… не откроют, так и ладно… хотя нет, не ладно, как тогда угнать – там литовец иль нет? Эх, что ж такое придумать-то? Прав оказался тиун Степан Иваныч, учил ведь – сначала придумай, что да как делать, а потом уж и действуй. Кругом прав тиун, кругом! Правда, он же советовал, коли ничего в голову не идет – делать то, к чему душа ляжет. Прямо наобум! Вот как Кольша сейчас.

Встрепенулся отроче – а, пойду-ка! Пополз аккуратненько по стволу вниз… И тут вдруг услышал звук охотничьего рога. Трубили не так уж и далеко, где-то в лесу… скорее всего, на той тропинке, по которой сам Кольша сюда и явился. Вот снова затрубили…

Шмыгай Нос опрометью взметнулся на старое место, притаился… Оп-паньки! А во дворе-то зашевелились! Видать, тоже услышали рог.

Спустился с крыльца дюжий мужик с черной бородою. Цыкнул на лающих собак… Точно! Не амбар это, а псарня!