Работа для рыжих - Юлия Фирсанова Страница 68

— Бесстрашные и любопытные птахи эти синальки, людей совсем не боятся, чуть ли не в рот лезут, — отметил Гиз, наполнявший у ручья котел водой.

Киз занялся своей шедевральной шинковкой корнеплодов и копченого мяса, а я приготовилась вызвать руну огня для подогрева воды. Опытным путем уже было установлено, что руна, помещенная в жидкость, требующую нагрева, справляется со своей задачей превосходно, нагревая в первую очередь именно жидкость и лишь во вторую очередь емкость, в которой оная находится. Конечно, контролировать интенсивность нагрева все равно стоило тщательно, а то и жидкость не нагреется, а выкипит, и емкость расплавится. Вот интересно, убьет меня в состоянии аффекта Киз, если я котелок, доставшийся в наследство от Кейра, уничтожу, или нет? Я мысленно хихикнула, представив разъяренного киллера с ножом в одной руке и местной картофелиной в другой. Такой вот хозяйствующий убивец выглядел совсем не страшным, а мило-домашним и… вдохновенным. Да, именно вдохновенным. Кейр любил и умел готовить, но Киз, Киз творил. Наверное, кулинария стала для него чем-то вроде сублимации нереализованных творческих и мирных талантов, которым не место в Тэдра Номус.

Запахи, витавшие над клокотавшим в котелке густым варевом, заставили меня шумно сглотнуть слюну. Умопомрачительно и совершенно не похоже на то, что он готовил раньше. У Киза каждый раз получалось нечто эксклюзивно-фирменное!

Честное слово, так и растолстеть недолго! Вот раскормит меня киллер так, что перестану в эльфо-миданское шмотье влезать, и будет много-много хорошего человека, нуждающегося в обновках! Я мысленно хихикнула. На самом-то деле никогда вопросом лишнего веса не заморачивалась. Ну пускай наберется килограмм-другой, да как наберется, так и уйдет, я же не на диване валяюсь. При том подвижном образе жизни, что выпал мне благодаря судьбе или прихоти Сил, набрать лишний вес очень затруднительно. Я столько слопать буду не в состоянии, а значит, могу не переживать и есть в свое удовольствие. Благо на этот раз пророческих травок в еду никто не бросал. Иных приправ и так хватало!

Принимая миску с порцией тушеной смеси, я еще разок потянула носом и блаженно зажмурилась. Фаль с хищным курлыканьем спикировал к своей доле, поставленной на поваленном стволе.

— Не нравится, ешь сухари, — оскорбленный, полный ярости, клокочущий магмой под ледяной коркой нарочитого небрежения голос прозвучал как гром среди ясного неба.

Я открыла глаза и недоуменно моргнула.

— Кому не нравится? Мне не нравится? Мне очень даже нравится, я, как говорят в моем мире, тащусь! Пахнет обалденно, поэтому я перед дегустацией услаждаю обонятельные рецепторы. И вообще, твои хитроумные подковырки все равно не вынудят меня отдать порцию «голодной птичке». — Я кивнула на Фаля, успевшего ополовинить миску.

Киз смущенно буркнул что-то неразборчивое и отвернулся, а вот краешек щеки у него зарозовел. Неужели ему стало стыдно за несправедливо брошенное обвинение? Эдак в здешнем лесу перемрут все пингвины и белые медведи, которых отродясь на Артаксаре и не было, но для этих целей они, пожалуй, заведутся, чтобы в одночасье массово скончаться.

Мррр! Мррр! Мррр!

Раскатистое урчание-ворчание раздалось у левого края поляны, и из-за кустов показался огромный зверь. Если бы не его габариты, я с уверенностью идентифицировала бы усатого серо-полосатого как кота породы «дворянин обыкновенный». Эдакий Мурзик, раз в десять увеличенный каким-нибудь заклятием или мутацией.

Никто из знакомых не удосужился поведать нам об обитателях Ксария такого вот коленкора, потому мы понятия не имели, чего ждать от кота-гиганта. Мужчины напружинились, а «Мурзик», небрежно помахивая хвостом и чуть щуря изумрудные глазищи, царственно выплыл на поляну, прошествовал прямо к котелку и, не обращая внимания ни на кого и ни на что, сунул морду в еду. Раздалось еле слышное чавканье.

— Сдается мне, «обалденный» запах твоего обеда показался таковым не только Ксении, — вполголоса заметил Гиз, пристально наблюдавший за королем котов.

— Нам надо получше охранять Киза, — так же тихо, максимально мирным тоном отметила я, созерцая аппетитно подчавкивающего кошака. — А то лесные жители, нанюхавшись ароматов его блюд, сговорятся, объединят усилия и украдут твоего брата, чтобы наслаждаться кулинарными шедеврами в дебрях Ксария.

— Я бы украл, — на секунду оторвавшись от обеда, поддакнул Фаль, не меньше моего впечатленный вкусом очередного безымянного шедевра.

То, что никого из нас зверюшка теперь пробовать на зуб не собирается, было ясно как божий день, после стряпни киллера лопать сырое мясо — моветон. Да и не выглядел кот агрессивным. Эффектным, важным, сильным — да, но не злым. Почему-то ни мне, ни, что совсем удивительно, телохранителям зверь не казался опасным. Рядом присвистнул Киз, я покосилась на повара. Тот смотрел на нашего четырехлапого гостя через кусок волшебного дерева и часто-часто моргал. Я вызвала руну истинного зрения и тоже заморгала в такт телохранителю. Зверя окружал мощный золотой ореол, он походил на пушистое солнышко с хвостом.

«Может, это местное чудо природы, вроде того, описанного у Пушкина в „Руслане и Людмиле“? Слез с дуба, снял цепь и пошел перекусить? А сейчас еще и спасибо скажет?» — забарахтались в голове глупые мысли.

Нет, не сказал. Котик закончил краткий перекус (чтобы слупить оставшиеся полкотелка варева, у него ушло что-то около трех минут), интеллигентно облизнулся и, привольно разлегшись рядом с костром на травке, принялся степенно вылизывать шерсть.

Мы, опешившие от такой вальяжной бесцеремонности, понаблюдали — процедура, судя по тщательности, обещала быть куда продолжительнее обеда — и тоже взялись за ложки. Что ж теперь, если коты-великаны по полянам гуляют, без обеда оставаться?

Полосатик наводил марафет, розовый язык мелькал между острых клыков, а мы ели, не делая резких движений и не дергаясь, чтобы не пугать пушистого великана.

— Зато вопрос «кому добавки?» теперь неактуален, — поделилась я соображениями с сотрапезниками.

Котелок был отполирован до блеска, так, что в мытье более не нуждался. Сполоснуть в ручейке, смывая слюну, не более того. Порцию мне, конечно, положили приличную, поэтому на кота я не сердилась. Поплотнее поесть и потом можно, а полюбоваться на этакое чудо природы — вряд ли. Даже свинья смотрела на кошака явно округлившимися глазами. Похоже, зверик не был типичным для местной фауны.

Я втихую уточнила:

— Ты таких раньше видела?

Свинья отчетливо проморгала: «Нет!» — и на вопрос-поправку: «А слышала о таких?» — дала аналогичный ответ. Значит, действительно редкость! Я машинально почесала щеку и поняла, что не почесала, а поцарапала. Пока следила за пушистым гигантом, умудрилась обо что-то сломать ноготь. Пришлось тянуть руку к сумке и шарить на ощупь в поисках пилочки. Нашла!

Кот тем временем свернул гигиенические процедуры, поднялся, сладко потянулся, выпустив коготочки-лезвия сантиметров пять, не меньше, и, убрав их обратно, прошел по-хозяйски к моей сумке, совершенно игнорируя всех живых. Понюхал, пободал лобастой головой и, могу поклясться, тоскливо мяукнул. Точно не зверь-великан, а потерявшийся котенок. В зеленых глазищах плеснулась тоска. Не-эт, так переживать может только индивидуум, обладающий интеллектом. А значит, можно попробовать побеседовать, вдруг он понимает человеческую речь?