Хозяйка Четырех Стихий - Мария Гинзбург Страница 66

– Марфор, дежурный водного патруля, – сказал он гораздо дружелюбнее. – Попрошу ваши документы. Визу и разрешение, а также паспорта.

– Наш визит не согласован с эльфийской стороной, – сказал барон.

– Тогда покиньте наши воды немедленно, – преодолев изумление, сказал Марфор.

– Мы хотели бы встретиться с вашим старейшиной, – сказал Иван. – Может быть, вы с ним свяжетесь и сообщите о нас?

– Если Лакгаэр откажется разговаривать с нами, мы тут же уйдем, заверяю вас, – добавил мрачный молодой мужчина, сидевший у руля. Марфор видел по его ауре, что этот человек, единственный из прибывших, обладает магическим даром.

– Как вас представить? – спросил эльф хмуро.

– Я барон Ревенский, – сказал седой мужчина.

Мрачный рулевой оказался княжеским магом Онуфрием. Марфор вызвал Лакгаэра телепатически. Выслушав патрульного, глава Нолдокора распорядился пропустить прибывших и сопровождать их к его дворцу.

– Глава Нолдокора примет вас, – сказал Марфор людям. – Следуйте за мной.

Эльф развернул лодку и направился в сторону дворца Лакгаэра. Ладья князя двинулась за ним. Марфор причалил, вылез из лодки. Вслед за ним ткнулась носом в камни и ладья гостей. Марфор ощутил пряный запах роз и чуть поморщился. Он не любил эти помпезные, вычурные цветы. Иван легко перепрыгнул через борт ладьи. Захрустела галька под ногами князя. Барон Ревенский не рискнул повторить прыжок своего молодого повелителя, и гребцы спустили для барона трап. Последним сошел Онуфрий. Марфор, которому предстояло проводить гостей в их акваторию по завершении беседы, остался на берегу и держался рядом с княжеским магом. Онуфрий вдруг сморщился, вытащил из кармана темно-синий шелковый платок, закрылся им и деликатно чихнул. Барон Ревенский покосился на него.

– Прошу прощения… – пробормотал Онуфрий.

– Если у вас насморк, оставались бы дома, – тихо сказал барон.

– У меня аллергия на розы, – пробормотал княжеский маг.

Марфор ощутил симпатию к человеку, чем-то похожему на него самого. Эльф увидел Лакгаэра, спускающегося на пляж у своего дворца.

– Приветствую тебя на моей земле, Иван, князь Рабинский, – обратился к князю Лакгаэр. – О чем ты хотел со мной поговорить?

– Мы хотим отблагодарить вас, сидхов Рабина, за помощь, которую вы нам оказали в трудную минуту, – сказал Иван.

– Так ведь ты уже перечислил всю обещанную сумму, – сказал Лакгаэр мягко.

Иван помотал головой.

– Деньгами это не оплатить, – сказал князь. – Я предлагаю разделить не только трудности, но и радости. Я приглашаю тебя и твоих подданных отметить вместе с нами Купайлу.

«Сегодня просто день чудес», ошарашенно подумал Марфор. Лакгаэр, очевидно, тоже удивился приглашению, но на лице его ничего не отразилось.

– Я не знаю, как быть, – сказал Лакгаэр. – Не хочется отвечать отказом на приглашение, сделанное от чистого сердца. Но, князь… Ты не боишься гнева Искандера? Ведь ты нарушаешь закон, ваш, мандреченский закон!

– Нет, – сказал Иван спокойно. – Ты, я вижу, еще не в курсе последних новостей? В Великом каганате сюрков изменения. Зейнеддин связался со мной вчера. Теперь он Первый Бек Сюркистана.

Лакгаэр чуть приподнял бровь. «Да, теперь Ивану бояться нечего», подумал Марфор. – «Искандер будет ласкать его, чтобы он ни сделал».

У Файламэл, жены старого эльфа, было трое детей. Как в старой смешной истории мандречен, их смело можно было назвать одинаковыми именами и различать по отчествам. Аннвиль, старший сын Файламэл, рожденный от Лакгаэра, погиб сразу после свержения дракона при темных обстоятельствах. Зейнеддин, средний сын эльфки от Великого Бека, как выяснилось сегодня, смог в потасовке за трон оказаться наверху. Иван, младший ребенок любвеобильной Файламэл, приходился сводным братом теперешнему Великому Беку. А поскольку только от Ивана зависело, будет ли Черногория входить в состав Мандры – или Сюркистана – Искандер теперь на многое посмотрел бы теперь сквозь пальцы.

– Я этого не знал, – сказал Лакгаэр задумчиво. – Что же, я с удовольствием пойду и позову всех, но заставлять никого, как ты сам понимаешь, я не буду. Да и я не знаю, согласится ли наш жрец… и твой… Ведь мы должны, как и вы, провести обряд.

Иван в затруднении посмотрел на барона, и Владислав пришел на выручку своему князю.

– Вы знаете, что в армии Мандры вместе сражались люди, поклонявшиеся разным богам, – сказал барон Ревенский. – Полане, мандречены, боремцы. И перед битвой полане и боремцы молились все вместе, стоя рядом. А их волхвы подсказывали им верные слова. И никого из богов, насколько я могу судить, это не оскорбило.

В этот момент Марфор понял, что люди настроены серьезно.

И что, скорее всего, в этот раз праздник и вправду будет общим.

– Я понял вас, – сказал Лакгаэр. – Позвольте, я переговорю с нашим главным жрецом.

Глава Нолдокора присел на камень и закрыл глаза. Люди ожидали в почтительном молчании. Было слышно, как волны накатываются на гальку. Воспользовавшись паузой, Марфор тихо спросил княжеского мага:

– А что, мандречены не нуждаются в благословении своих богов начать резню?

Онуфрий покосился на эльфа.

– Нет, – сказал княжеский маг. – Наши воины приходят к волхвам Ящера после битвы. Чтобы священники убрали Цин убитых из их ауры. Ты же должен знать, что чужая Цин в ауре человека вредит его душевному и физическому здоровью. Особенно если заниматься резней, как ты выразился, регулярно. Чужая Цин ведь не усваивается.

– Наш жрец согласен, – сказал Лакгаэр, вставая. – Он сейчас подойдет и пересечет залив вместе с вами, если ты не возражаешь. Они обговорят с твоим жрецом детали совместной церемонии. А мы прибудем примерно через час.

– Вот и хорошо, – сказал Иван. – Я знаю, что Верховный маг Фейре сейчас гостит у тебя. Я тоже хотел бы увидеть его среди гостей.

Лакгаэр чуть прищурился, телепатически передавая Лайтонду приглашение.

– Лайтонд сожалеет, что не сможет пойти, – сказал старый эльф. – Он все еще плохо чувствует себя после ранения.

– Мне хотелось бы поговорить с ним, пока мы ждем твоего жреца, – сказал Иван. – Спроси Лайтонда, согласен ли он принять меня.

Лакгаэр склонил голову набок, прислушиваясь к телепатемме от Верховного мага, а затем кивнул.

Иван приказал своей свите ждать в ладье. Он хотел встретиться с Верховным магом вовсе не для того, чтобы настаивать на приглашении. Вопрос, который князь хотел задать, был глубоко личным, и Иван совершенно не нуждался в свидетелях в тот момент, когда наконец получит на него ответ.

– Я смотрю, твой дворец полностью починили, – сказал Иван, когда они с Лакгаэром оказались в розарии. – Он даже стал красивее, чем был.

Лакгаэр грустно улыбнулся.