Муж для ведьмы - Екатерина Кариди Страница 64

Женщина наконец-то была в его власти. Но теперь ему хотелось растянуть удовольствие. Получить свое удовлетворение полностью, до капли. И потому Йорг не стал спешить, хотя его от одной только мысли забирало так, что…

Это называлось мучить себя.

И в этом тоже было своеобразное удовольствие. В предвкушении.

Но и женщину надо было подготовить. Протомить ее страхом неизвестности. У страха глаза велики, от этого чувствительность повышается в разы, а ему она и нужна была чувствительной. Чтобы могла оценить все, что он для нее приготовил, по достоинству.

И потому — нет. Преподобный не отвел ее в подвал, как первоначально планировал. Мессир Йорг поселил свою пленницу в особую камеру, предназначенную специально для благородных узников. Здесь была уютная обстановка, мягкая мебель, широкое ложе, ковры, а также глухие толстые стены.

Он самолично запер женщину там. При этом жадно наблюдал ее реакцию. Не разочаровала, держалась независимо и гордо. Будет сопротивляться? Это только возбуждало его еще больше. Но нетерпение следовало подавить.

Йорг спрятал ключ в карман и отправился заниматься делами. А дел у него было много. Старика трактирщика он изолировал сразу, чтобы тот не вздумал донести Саварэ. Но предстояло еще закрыть миссию и выставить посты.

Однако прежде всего Йорг решил закончить с тайником. Чтобы потом ничего не отвлекало. Сейчас его безумно притягивала женщина, но о тех обнаглевших магах следовало помнить. Вряд ли они могли доставить ему неприятности, и тем не менее обезопасить себя стоило.

Поэтому преподобный пошел в келью Бискара.

Там все оставалось в том виде, в каком он оставил. Несколькими точными ударами Йорг выбил штукатурку, за ней открылось отверстие между камней кладки, а в отверстии завернутый в серую ткань сверток. Внутри оказались бумаги.

Какие-то записи, похоже, заклинания и формулы…

Запрещенная магия?! Его собственных познаний не хватало, чтобы прочесть написанное, однако некоторые значки и символы он распознать мог. Находка была удачной. Это только добавило огонька к общему приподнятому настроению.

Преподобный быстро сунул бумаги за пазуху и задвинул кровать на место. Была мысль — а не спалить ли тут все к черту, все равно стены каменные, дальше этой кельи пожар не пойдет. Потом передумал, здесь могли быть еще тайники. Запер дверь и направился к лестнице.

Теперь оставалось только дать указание страже, чтобы сегодня его не беспокоили.

И все.

Потом преподобный собирался принять ванну и только после этого заняться женщиной. Ей он ванну не предложил. Нет. Ему нужно было все. Запах ее возбуждения, пот, слезы. И раздеваться она будет только в его присутствии. От этих мыслей его слегка повело, он почти бегом преодолел последний пролет и вышел во двор миссии.

И тут его ждал сюрприз.

За воротами миссии стояла разномастная толпа мужчин. Какие-то оборванцы, поселяне, горожане. Были даже иноземные торговцы с рынка. Преподобный испытал приступ ярости, обвел взглядом толпу и рыкнул:

— Какого черта им всем нужно?

— Ваша милость, — покосился на него один из стражников. — Они говорят, что готовы записаться в мужья.

— Что?! — его аж перекосило. — Плевать мне, на что они готовы. Я не записываю в мужья, я им не жрец!

— Нет, ваша милость, вы не поняли, — робко возразил стражник. — Они говорят, что готовы взять арестованную донну Иннелию в жены.

— ЧТО. Ты. Сказал?

Стражник поддался назад и развел руками:

— Мессир, так ведь обычай…

У Йорга в глазах потемнело от злости. Черт бы побрал все их проклятые варварские обычаи!

— Разогнать всех, — отрезал он.

Повернулся и хотел уже уйти, но тут услышал:

— Мессир Йорг! Ах, мессир Йорг!

Бургомистр. Йорг изобразил больше похожую на тигриный оскал улыбку и повернулся обратно.

— Мессир Гарсон, рад вас видеть.

Старый расфуфыренный петух ловко пробирался сквозь толпу, а рядом с ним маячил этот бледный червяк, его секретарь Мартель. Мартеля Йорг принципиально игнорировал. Тем временем Николя Гарсон наконец продрался к самым воротам миссии. Приосанился и проговорил:

— Мессир Йорг! Я слышал, у вас в миссии находится донна Иннелия? Это какое-то недоразумение, я готов за нее поручиться.

«Удавлю!» — подумал Йорг, продолжая улыбаться бургомистру.

Прозвучало весомо. Если старый сморчок вздумал поручиться за эту грязную шлюху, ему придется ее отпустить. Потому что бургомистр представлял в Сквартоне светскую власть и, по сути, отвечал только перед королем. Но отпускать женщину, когда она наконец была в его власти? Ни за что.

— У вас неверные сведения, — проговорил Йорг, учтиво кланяясь бургомистру. — Донны Иннелии в данный момент нет в миссии.

Толпа за воротами немедленно начала роптать, а старый щеголь заявил:

— Но как же? Здесь столько свидетелей. Все видели, как донна Иннелия входила, и никто не видел, чтобы она вышла.

— Я переправил арестованную в верховную миссию по внутренним каналам, — сказал Йорг.

Однако бургомистра оказалось не так-то просто сбить с толку.

— С вашего позволения, я хотел бы убедиться в этом лично. Будьте любезны открыть ворота и пропустить меня.

Все. Терпение Йорга кончилось.

— К сожалению, это невозможно, — отрезал он.

— О… — рот у бургомистра открылся, а глаза выпучились. — Вы не имеете права! Я глава этого города!

— Города. А это территория миссии, — жестко проговорил Йорг и повернулся к бургомистру спиной.

Приказал страже никого не впускать и, не слушая вопли Гарсона, ушел внутрь.

Черная злость переполняла Карла Йорга.

Плевал он на всех этих мужланов! Но бургомистр грозил нажаловаться королю. И судя по тому, что Николя Гарсон визжал как недорезанный, именно это он и собирался сделать.

Но до Астарана еще надо добраться! Это в лучшем случае сутки пути, а для старого подагрика — вся неделя. В любом случае, эта ночь была в полном его распоряжении, и Йорг не собирался упустить ни минуты Своего Удовлетворения. А потом он найдет способ сделать так, чтобы донна Иннелия из Таргота навсегда исчезла.

Сейчас он шел прямо к ней.

* * *

Инна сидела взаперти и постепенно доходила.

Она уже пыталась осматриваться здесь, искала выход. Бессмысленно, в камере не было окон, только дверь. Толстенная, зашитая изнутри металлическим листом. Так что ее даже не поджечь. Тюрьма, каменный мешок.

Было в этом что-то глубоко циничное, устраивать в таком месте любовное гнездышко. Она невольно вспомнила преподобного Йорга, его холодные светло-голубые глаза и содрогнулась. И сама же себе сказала: