Ярость и рассвет - Рене Ахдие Страница 63

– Ты думаешь, будто молодой халиф… – Омар положил узловатую руку Тарику на плечо, – влюбился в твою Шарзад.

Юноша уставился на грубую ткань рукава Омара.

– И что заставило тебя поверить в это? – продолжил бедуин столь же ласковым тоном.

– То… то, как он смотрит на нее, – прошептал Тарик. – Это единственное, в чем я даже начал его понимать.

Омар сжал плечо юноши.

– Возможно… это к лучшему. Я слышал, у молодого халифа была жизнь, полная потерь. Если Шарзад сможет…

– Я не оставлю Шази в руках сумасшедшего убийцы!

Омар напряженно моргнул. Тяжелые складки его век многозначительно поднимались и опускались.

– Тарик, зачем ты это делаешь? Зачем лезешь в эту битву?

– Потому что я люблю Шарзад, – без колебаний ответил Тарик.

– Но… почему ты ее любишь?

– Какой странный вопрос…

– Это не странный вопрос, а очень простой. Сложность лежит в ответе на него. Почему ты ее любишь?

– Потому что, – Тарик почесал затылок, – все мои самые дорогие воспоминания связаны с Шази. Я страдал рядом с ней. И… мы вместе смеялись без причины.

Рука Омара упала с плеча Тарика.

– Общее прошлое не дает права на общее будущее, друг мой.

– Как я мог надеяться, что вы поймете? – сказал Тарик. – Никто никогда не пытался забрать у вас Аишу. Никто…

– Мне не нужно терять жену, чтобы осознать значение потери, Тарик. Ребенок со сломанной игрушкой понимает такие вещи.

Злость закипала в груди у Тарика.

– Вы сравниваете мои мучения со страданиями ребенка?

Омар покачал головой, озадаченно улыбаясь.

– Потеря – это потеря. И урок всегда будет одинаковым.

– Я не в настроении для нравоучений.

– Так же, как и я, – рассмеялся Омар. – Поэтому лучше расскажу тебе историю.

– Пожалуйста, не надо…

– В одну ясную ночь, много лет назад, я наблюдал, как тысячи звезд падают с неба. Я был всего лишь маленьким мальчиком, но с очень любопытным сердцем, поэтому решил догнать их в пустыне, далеко за горизонтом. Видишь ли, я хотел знать, куда попадают звезды, когда падают. Я все бежал и бежал, пока больше не мог сделать это. И все равно не увидел, куда уходили звезды.

– Ваша история – это урок, Омар, – сказал Тарик бесцветным голосом. – Я не совсем глупый.

Омар усмехнулся.

– Разве я когда-то не говорил тебе, что по сей день по-прежнему борюсь с желанием преследовать падающие звезды?

– Я хорошо это понимаю, поскольку сейчас борюсь с желанием убежать.

Омар закинул голову назад и рассмеялся.

– Не раньше, чем я закончу урок, мой молодой друг! Ты не можешь отнять у старика такое заслуженное право.

– Нет. Не могу. – Несмотря на тяжесть в сердце, Тарик не сдержал улыбку. – Заканчивайте свой урок, мой уважаемый эфенди.

– Некоторые вещи существуют в нашей жизни только на короткий миг. И мы должны отпускать их, чтобы они осветили другое небо.

Тарик смотрел в темноту за городком шатров.

– Вы хотите, чтобы я оставил все как есть. Но я не могу. И не стану.

– И я всегда буду уважать твой выбор, Тарик-джан. Несмотря на мое несогласие, я буду стараться предложить любую помощь, какую смогу. Пойдем со мной. Твой дядя ждет тебя.

– Дядя Реза здесь? – Тарик посмотрел через плечо Омара.

– Он приехал два дня назад с твоим другом Рахимом, и с тех пор, тревожась, ожидает твоего возвращения.

Омар провел Тарика к входу в самый большой шатер в пустынном городке. Он отодвинул створку, и они вошли внутрь.

– Наш блудный герой вернулся! – объявил Омар, подойдя к дальнему углу и сев рядом с Резой с шутливой эффектностью.

Тарик снял обувь и скинул плащ, прежде чем пройти дальше в полутьму. Мозаика ковра под его ногами была изношенной и мягкой. Она повторяла темный коллаж из тканого полотна, формирующего стенки шатра. Тонкая струя дыма наполнила воздух над его головой. Дым пах табаком и патокой.

– Иди, выпей чаю, – с улыбкой сказал Омар. – Я прекрасно проводил время с твоим дядей в последние несколько дней, ведь он тоже поклонник любовных историй.

Тарик сел на шерстяные подушки, разложенные вокруг узловатого деревянного стола, на котором стоял серебряный чайник, несколько стаканов из матового стекла и возвышался кальян. Кальян из темно-зеленого стекла имел длинную трубку, обернутую в медный шелк, которая извивалась вокруг стола, ее держал в ладони Реза бин-Латиф. Когда мужчина пыхтел в резной мундштук, уголь на вершине кальяна горел ярко-оранжевым светом, а вода в стеклянном резервуаре медленно бурлила. Сладкий дым поднимался в воздух, закручиваясь серо-голубыми завитками, смешиваясь с дымкой выше.

– Дядя. – Тарик протянул руку к Резе, и тот принял рукопожатие.

– Ты был очень занят, Тарик-джан, – тихо сказал Реза.

Тарик втянул носом воздух.

– Я знаю, вы просили меня подождать в Талекване до вашего послания.

Реза продолжил молча раздувать кальян.

– Но я не мог позволить вам делать все самому, – закончил Тарик.

– Видишь? Я же говорил тебе. Он уже вполне герой, – прокаркал Омар.

– Чтобы стать героем, нужно, кроме прочего, понимать, когда следует вести себя тихо, – возразил Реза.

Тарик ничего не ответил, и Омар от души рассмеялся.

– Так что ты узнал в этой безрассудной экскурсии в Рей? – спросил Реза.

– Я узнал, что мне необходимо еще многому учиться.

Реза передал Омару трубку.

– Что еще?

– Я узнал, что халиф Хорасана опасен, помимо того, что он сумасшедший.

– То есть?

– Он умный, как для сумасшедшего. Очень… удивительно.

– Безумцы, как правило, такие. – Глаза Омара сверкнули в тени, пока потоки дыма вылетали из его ноздрей.

– Что еще? – спросил Реза.

Тарик отклонился на подушки.

– Он высокомерен, и у него вспыльчивый характер.

– Что ты можешь сказать о его слабостях? – подтолкнул Тарика к ответу Реза.

Юноша колебался.

– Тарик?

Прежде чем он успел ответить, створка шатра еще раз приоткрылась и под ней прошел Рахим с Джахандаром аль-Хайзураном за ним. Трое мужчин, сидящих с кальяном, наблюдали за их движением. Рахим посмотрел на Тарика извиняющимся взглядом, а Джахандар прокашлялся.

– Можно… могу я к вам присоединиться? – спросил Джахандар.

Омар ярко улыбнулся: