Грешница. Связанные паутиной - Михаил Парфенов Страница 63

Бывший раб побежал за ней:

– Я не трус.

– Докажи, – последовал равнодушный ответ. – Заодно научись смирять свой буйный нрав.

– Не хочу!! – Он сжал кулачки и с вызовом топнул ногой. Толку ноль, одно ребячество.

Сантера присвистнула:

– Бунт на корабле? Продолжай! Хочу увидеть, чем же закончится этот бессмысленный спор.

– Вы хотите от меня избавиться, чтобы тут остался вонючий урод!

О ком он так нелестно отзывался, сомнений не было. Призрака змееныш невзлюбил с первого взгляда.

– Так ты и о нем знаешь? Прелестно! Не боишься, что он услышит твои слова?

– Я ничего не боюсь, пускай только сунется!

– Святая простота. Не ожидала от тебя подобных высокопарных изречений, – недовольно произнесла ведьма, опускаясь перед ним на корточки. – Очевидно же, что он сильнее. Неспособность оценить свои возможности сгубила множество воинов, учти. К тому же наживать врага из-за пустяка… Не стоит жадничать – вселенная огромна. В будущем она одарит тебя достаточным количеством врагов.

– Я знаю, госпожа. Знаю… Просто это так… так… несправедливо! Почему они от меня не отстанут?! Зачем я им потребовался?!

– Ты житель Убежища. И, находясь во внешнем мире, представляешь для них угрозу.

– Так скажите же, что я больше не принадлежу инкантаторам.

– Не стану. У меня здесь нет власти. Но послушай, все не так плохо. – Она подняла пальцем его лицо за подбородок. – Ты можешь мне помочь. Тебя заберет сам Дезире. Это сыграет нам на руку. Подави свой гнев и постарайся втереться к нему в доверие, стань незаменим.

– А потом?

– Пускай расслабятся. Перестанут воспринимать тебя как живое существо. Стань тенью, как и обещал. И слушай все, что они будут говорить. Запоминай. Услышишь про планирующийся захват власти – живо ко мне.

Василиск хлопнул белесыми ресницами и спросил:

– Госпожа, кто вы все-таки такая?

Сантера улыбнулась:

– Это важно?

– Нет.

– Тогда будь умницей и не спорь. Я полагаюсь на тебя.

– Будет сделано, госпожа Лиз. – Он старался бодриться. – Вы тоже хотите, чтобы хозяева исчезли. Я рад. И не важно, если пострадаю.

– Я не прошу тебя рисковать. И отучись уже называть их хозяевами. Инкантаторы просто очередные пешки в сложной игре, что зовется жизнь.

– А мы кто?

– Если повезет – вольные игроки. Ну или много возомнившие о себе дурни. И то и другое в своем роде неплохо.

– Вы такая странная, госпожа, – опустошенно произнес Василиск, усаживаясь на кровать. Было видно, как он что-то тщательно обдумывает. – Говорите, что глупцом быть хорошо, многое утаиваете, ничего о себе не рассказываете. Но почему-то я вам верю. Возможно, вы мудрее хозя… инкантаторов. Я выполню ваш приказ.

– Просьбу. Обычную просьбу.

– Когда я уйду, постарайтесь не рисковать. Чистопородным сейчас быть опасно.

– Постараюсь, – кивнула Сантера, с облегчением вздыхая.

Мальчик порывисто обнял ее, уткнувшись в живот.

– Знаете, я давно хотел сказать.

– Хм?..

– Вы часто разговариваете сами с собой.

– Не обращай внимания. Старая привычка. – Она не хотела слышать тоску в его голосе.

Василиск не отстал:

– Я слышал, так делают только очень одинокие люди.

– Прекращай запоминать глупости и иди наконец.

Он подчинился. Собрал вещи и прошел сквозь портал. Она осталась одна, вслепую нащупала в бездонном чреве рюкзака курительную трубку того человека. Сунув ее в угол рта, опустила веки.

После того как ушел Василиск ее все чаще стал навещать доппельгангер. У них завязалось подобие дружбы, что было весьма на руку. Ни к чему не обязывающее общение, долгие совместные ночи – делалось все для того, чтобы ослабить его бдительность. Но девушка не могла отрицать, что общее времяпровождение приносило ей удовольствие.

Однажды Алкан даже привел ее к себе в берлогу похвастаться трофейным оружием – его тайной страстью.

Узкая грубоватая постель, вокруг которой стояли доспехи разных времен и для разных существ, стены украшали мечи, секиры, пики, щиты. Большинство из них было проржавевшим хламом, который Призрак бессмысленно пытался привести в порядок. Но находились и приятные исключения.

– Вот мой любимец, – похвастался второсортный, снимая с крепежей изящное оружие с изогнутым, до блеска начищенным лезвием. Сантера осторожно приняла меч из рук в руки. Непривычно тяжелый, особенно после плеваки.

– Хорош, – осторожно заметила она, проверяя балансировку.

– Да, он великолепен! Не представляешь, скольких трудов мне стоило раздобыть этого красавца!

– Тут гравировка, – заметила она, поднимая клинок на уровень глаз. – «Еще один тиран рожден, еще один закончен путь…» Что бы это значило?

– Ты умеешь читать руны Иных? – насторожился Алкан.

– Я мно-огое умею, тебе ли не знать, – успокаивающе мурлыкнула Сантера, прижимаясь к его груди.

– Знаешь, а это возбуждает.

– Что именно?

– Сама подумай. Красивая девушка с опасным оружием, которое она чувственно гладит. Меч как символ мужественности…

– Ты невыносим, допель! – прыснула она и играючи взмахнула клинком, чтобы тот описал между ними сияющий нимб. – Во всем найдешь подтекст. Иногда мне кажется, что ты думаешь совсем не головой.

– Не важно, чем мужчина думает, – важно, что он при этом делает! И не размахивай так сильно – сломаешь!

– Неужели ты мне не доверяешь? Я умею обращаться с мечом.

Она ловко проскользнула между старой шипницей и «черепашьим панцирем» с потрескавшейся поверхностью, уворачиваясь от распалившегося Призрака. Кошки-мышки продолжались долго.

– Настоящее оружие поет. Хочешь услышать? – Он таки успел поймать ее за запястье и перехватить своего любимца. Сантера замерла.

Меч поднялся над головой и резко ушел вниз и в сторону, замерев у самой ее щеки. Каждая клеточка кожи уловила исходящие от клинка слабые вибрации, переходящие в музыкальный звон до боли натянутой струны.

– Теперь понимаешь? Холодное оружие в разы лучше того, чем вы стреляете по воронам. У него есть настоящая живая душа.

– И все равно я выберу огнестрельное. Оно позволяет отстраниться от убийства, точно оно сделано чужими руками. С мечом так нельзя. Он безжалостно правдив.

– То есть мне тебя не переубедить? – хрустнул кулаками Призрак.

– Не переубедить, – отважно кивнула Сантера.