Волчья тропа - Даха Тараторина Страница 63

Поддерживая беседу, муж измудрился выведать и кой-чего полезного:

— В Городище и правда ищут оборотней. Народ стараются лишний раз не пугать, но не шибко выходит. Многие помнят времена, когда волки ходили по улицам и всех это устраивало, но сейчас это принято считать байками.

— Так уж и устраивало? — удивилась я, — вам разве не полагалось прятаться в ночи и грозно рычать?

Серый искренне удивился:

— С чего бы? Волки старались особо никому глаза не мозолить, не пугать лишний раз. Ходили в человечьем обличье, жили как люди. Но все прекрасно знали, что мы рядом. И город содержали в чистоте.

— Убирали?

— Убирали, — подтвердил муж, — ворьё и жульё. Кто ж откажется от бесплатной охраны, которая из личного интереса избавляет город от всякого сброда. В лицо нас знать не знали, но никто волков по ночам не шугался. И тогдашний городничий ничего не имел против. До поры. А новый оказался не так умён.

Купившись на внезапную откровенность мужа, я поинтересовалась:

— Так это новый городничий вас выдворил из города? За что? Как?

Серый напрягся, но глаз не озолотил — держал себя в руках.

— За красивые глаза и чрезмерную любовь к нам горожанок, — хихикнул он, — одно могу сказать точно, стражники понятия не имеют, как узнать оборотня.

— Да вы и сами-то друг друга не узнаёте, — припомнила я историю с Тихоном.

— В человеческой форме — нет. Разве что очень старый и опытный оборотень унюхает собрата. И то это будет, скорее, как посторонний запах на теле. Кто знает, может я не сам оборотень, а просто столкнулся с одним на улице? Или шапка у меня волчьего меха. Я Тихона и не мог унюхать. Слишком мал и глуп был. А вот от меня волчатиной несло. Не так просто себя контролировать, когда такая видная девка рядом, перекинулся да провонял, — Серый игриво обнял меня за талию. — Ни собаки, ни другие животные оборотня, пока он человек, не унюхают. Но стражники, похоже, этого не знают. Иначе зачем бедную лошадку носом во всех подряд тыкали?

— И ещё в рот заглядывали, — припомнила я.

— Клыки надеялись усмотреть, — муж презрительно скривился, — ещё бы на сросшиеся брови бросались.

Я припомнила старые легенды:

— Бабушка говорила, оборотень в зеркале волком отражается.

— Не замечал, — усмехнулся Серый.

— Так вас, получается, вообще в толпе не углядеть.

— Не углядеть. Разве что разозлить сильно, чтобы обратился. Но это только на молодых и неопытных сработает. Поэтому детей всегда в узде держали, особыми… средствами…

Серый запнулся.

— Что за средства такие? Тебя, никак, ребёнком на цепи держали?

— На цепи? А тоже метод. Надо запомнить, — съехидничал муж, — нет, способы были мирные. Чтобы волчата и себе не повредили и другим. Не волнуйся. Меня в толпе не распознают. Но и ты будь осторожна. Мало ли, чего в голову дурням взбредёт. Ты сильно не волнуйся и внимания к себе не привлекай. Досматривать будут, не дёргайся. Ничего они не найдут.

Слабое утешение. Будь моя воля, в столицу я бы вовсе не совалась, как советовала утренняя знакомая.

— А нам очень-очень нужно в Городище?

— Очень-очень.

— Зачем?

Серый вздохнул.

— Фрось, ты бы хотела вернуться домой?

Я оторопела. Конечно, хотела бы. Но он знает, что это невозможно.

— Я тоже все эти годы хотел вернуться. Но у меня не было такой возможности. Оборотней слишком рьяно искали. Народ жалуется, что досмотры стали слишком частыми? Так вот, сейчас всё намного лучше, чем десять лет назад. Просто тогда никто не смел и пикнуть, а сейчас возмущаются на каждом углу. Знаешь, сколько людей поплатились жизнями за то, что поначалу укрывали у себя оборотней? С тех пор в городе и не найти друзей волкам. Никого попросту не осталось. А теперь поиски стали больше шумными, чем действенными. Они отгоняют убежавших из города волков, как охотник, загоняющий зверя шумом. Кое-кто захотел избавить Городище от оборотней. Убить всех не получилось. Многие разбежались. А этот шум — всего лишь сообщение, что нам здесь не рады.

— Но, если тебя здесь так не хотят видеть, зачем пытаться? — в отчаянии я повысила голос, и проезжавший мимо купец заинтересованно на нас покосился. Семейная сцена не возымела продолжения и любопытный снова подхлестнул лошадь.

— Потому что я хочу домой, — подождав, пока купец достаточно удалится, просто закончил Серый. — Я хочу знать, остался ли здесь хоть кто-то. Хочу знать, что стало с домом. Хочу получить ответы.

— Я тоже хочу получить ответы, — буркнула я, — но ты меня ими не балуешь.

Серый обнял меня. Приятно. Но идти мешает. Хотя, можно и потерпеть. Вот всегда он так. Стоит хорошенько разозлиться, накрутить себя для скандала, как он говорит что-нибудь эдакое… или делает… и я вовсе забываю, что только что голыми руками придушить хитреца хотела. И глаза эти его честные! Так бы и покусала.

— Я закончу здесь, и мы отправимся туда, куда ты скажешь. Обещаю. И я отвечу на все твои вопросы. Как только найду ответы на свои.

Я стукнула Серого, подтверждая, что, вообще-то, не согласна с его действиями, но всё равно буду рядом. В конце концов, я тоже надеялась получить в столице кое-какие ответы. И, если муж не захочет мне их дать, я найду того, кто будет посговорчивей.

Дорога, обжигающая нагретыми за день камнями даже сквозь сапоги, разрослась в массивную площадку, на которой толпились недовольные. Ворота были всего одни, хоть и огромные, но охранников у них и десятка бы не набралось. А проверяли и назначали мзду за въезд каждому. Тут тебе не Торжок, где, хоть денежку и имеют права содрать, особо не усердствуют. В столицу идёшь на ярмарку за покупками — медька с человека. Едешь торговать — серебрушка. К родственникам в гости и собираешься задержаться? Ищешь работу или новый дом? Тут досмотр особый, подробный. Может, и не пустят вовсе. А может сдерут такую плату за въезд, что дешевле вернуться в родные края — в городе, дескать, и так дармоедов хватает. Все, понятно, божились, что за покупками.

Тут же, подставив лицо заходящему солнцу стоял хмурый загорелый мужик с мечом за поясом. Мечи были у всех охранников. Но этот явственно намекал, что обычно в ножнах не задерживается. Мужик стоял чуть поодаль, скрестив руки на груди и вовсе не глядя в толпу страждущих. Но Серый, углядев его, оттеснил меня плечом, словно пробиваясь ближе ко входу, за что тут же получил локтем в бок от шумного торгаша:

— Слепой никак? Очередь тут! Всем в город надо!

Серый как можно более вежливо извинился и со мной под руку отошёл в конец очереди. Подальше от внимательного воина.

Ясное дело, до захода солнца строгим охранникам не удалось проверить и впустить всю толпу. Мы также остались по эту сторону. Кто-то из сторожей намекнул, дескать, если кому срочно нужно в город, он может остаться поработать ещё немного. За дополнительную, само собой, денежку. Серый, быть может, и сумел бы с ним договориться и, пожертвовав содержимым кошеля, прошмыгнуть в город перед ночью, но я не удержалась и выдала охранникам целый ворох советов, куда им стоит засунуть вырученную за день мзду. Толпа, вынужденная ночевать под открытым небом, бурно поддержала предложение. Ничего, поутру пройдём. Если конечно, мстительные мужики вообще нас пропустят после дерзких речей.