Страшные истории для девочек Уайльд - Эллис Нир Страница 62

Восседавший на школьном ранце Изолы Зайчик своим тяжелым взглядом пришпилил И золу к месту, словно бабочку.

– Русалка. Она пыталась причинить тебе вред?

– Да, пыталась, и у нее получилось.

– Не бойся, – заверил Изолу горгуль. – Флори поняла, что Солаваль снова под защитой, и теперь пытается натравить на нее призраков. Но моя здесь. Моя оставаться.

* * *

В раздевалке Изола застала Лозу за растяжкой. Лоза помахала ей, но Изола не нашла в себе сил улыбнуться в ответ.

Изола не принимала участия в соревнованиях. Она подделала почерк отца и написала записку с объяснением причин, и Зайчик с облегчением выдохнул. Но Изола все равно переоделась в свой костюм дома Мордреда – платье Гиневры, выкрашенное в черный цвет. Ей хотелось рассказать Эдгару что-нибудь забавное. Он посмеется, представив себе Изолу в траурном платье у бассейна, усиленно притворяющуюся воодушевленной школьным праздником.

Половину всего, что Изола в последнее время делала, она совершала исключительно ради того, чтобы было что ему рассказать.

Сев у бассейна, Изола смотрела, как Лоза взобралась на тумбу, готовясь представлять дом Артура на четырехсотметровой дистанции. Она легко победит, но, как всегда, яркая лента не имела значения; Лоза лишь хотела улучшить свой прошлогодний результат.

Сестра Кей дунула в свисток, девочки прыгнули в воду, и зрители принялись хлопать, топать и подбадривать пловчих криками. Девочка из дома Гиневры уже отставала.

Лоза доплыла до стенки и развернулась, и Изола по привычке захлопала и крикнула:

– Вперед, Лоза!

Возможно, все дело в воображении, но подруга словно поплыла быстрее, рассекая руками гладкую поверхность воды. Навстречу ей плыли другие участницы соревнования, значительно уступавшие Лозе в технике, на другом конце бассейна барахталась девочка из дома Гиневры, а в середине под водой расцветало что-то темное. Быстро разрастающееся красное облако.

– Что это?

Слова Изолы потонули в криках болельщиков, но Зайчик ее услышал. Он поерзал, чтобы посмотреть на происходящее сквозь зачесанную вверх челку.

– Что?

Ярко-красное облако двигалось вслед за пловцами.

– Похоже на кровь, – непонимающе подумала вслух Изола. Неужели кто-то ударился головой о стенку?

А затем кровь свернулась и поднялась к поверхности – разумное существо.

– Нет, – выдохнула Изола.

– Что?

– Кристобелль.

– Слушай сюда, – настойчиво произнес Зайчик. – Солаваль в безопасности. Русалка не причинит ей вреда. Не здесь.

Но Русалка с пляжа Кровавой Жемчужины направлялась к Лозе.

Изола еще не пошевелилась, но Зайчик находился слишком близко к ее возбужденному мозгу: он почувствовал, как вращаются шестеренки и принимается решение.

– Нет! – завизжал он, когда Изола вскочила и с разбегу прыгнула в бассейн.

Крики толпы под водой воспринимались словно белый шум, будто треск волн между радиостанциями, шипение в небе между ударами молний. С крепко зажмуренными глазами Изола погрузилась на дно. Когда она их открыла, на нее смотрело прекрасное лицо.

Русалка улыбнулась Изоле. Вокруг их голов в воде плавали облака волос: одно – красное, как Марс, другое – белое, как Луна.

Кристобелль глянула в дальний конец бассейна, где Лоза уже выигрывала сама у себя состязание, и Изола сжала руку русалки, в отчаянии качая головой.

В коже Кристобелль не было ни одного пузырька воздуха.

Изола хотела спросить: «Кристобелль, что она с тобой сделала?», но на ее лице читались лишь ненависть к Флоренс за этого двойника-русалку и злость на лесную ведьму за разрушенные жизни двух девочек.

Кристобелль взяла свободную руку Изолы, легко удерживая пленницу на дне бассейна. Ее волосы начали оплетаться вокруг Изолы, кандалами сковывая ее руки. Одна прядь ласково скользнула по лицу.

Кристобелль ухмыльнулась – оскал синего под водой частокола зубов, – и Изола почувствовала, как что-то сдавливает шею. Она уже не могла думать ни о чем другом, кроме неминуемой смерти. «Ну, хотя бы Лоза цела», – промелькнула в голове мысль. Русалка подняла руки – вместо ракушечных ногтей из ее пальцев торчали черные рыболовные крючки. Красная мушка на щеке, казалось, приобрела очертания полумесяца.

Они стояли нос к носу, и Изола больше не пыталась вырваться. Похожие на водоросли волосы все туже обхватывали ее шею, но как только Кристобелль поднесла пальцы-крючки к правому глазу Изолы, Зайчик пулей выскочил из копны волос подзащитной, разинув пасть в немом реве. Черные когти устремились к кровавокрасному мрамору единственного глаза Кристобелль.

Русалка завизжала, и Изола вмиг оказалась свободной от ее коварных локонов. Кристобелль отвернулась, но Зайчик успел проткнуть когтем родинку на ее щеке – след от крючка ее любимого моряка. Кристобелль снова закричала и рассыпалась на обжигающе-горячие пузырьки, а горгуль обмяк. Изола потянулась за ним, и тут чьи-то руки обхватили ее за талию.

Внезапно она словно пушечное ядро устремилась к поверхности, рассекая разделяющую миры воду с воплем идущего по родовым путям младенца. Затем до нее донеслись перепуганные крики монахинь и школьниц, а ее спасительница, запыхавшаяся Лоза, прокричала ей на ухо:

– Я могла бы побить личный рекорд, идиотка!

Изола отчаянно цеплялась за подругу. Куда же подевался ее защитник? Невольно потянувшись к кольцу на шее, она нащупала горгуля, свернувшегося у нее на груди прямо над сердцем.

Она подняла глаза на обеспокоенные лица вокруг. Прислушалась к себе и хрипло вдохнула воздух перетруженными легкими.

Сердце выстукивало соло громче, чем когда-либо.