Хроники Пустоши - Алексей Бобл Страница 62

– Когда-то я добыла их по заданию Меха-Корпа.

– А, клан убийц. Ну-ну, и что ты для них добыла?

– У Замка не больше десятка машин. Наемники называют их «черепахами». Они…

– Что такое «черепаха»? – спросил Туран.

– Земноводное животное. У него крепкий панцирь – естественная броня, под которой оно может спрятаться целиком, и сильные челюсти. Те черепахи, которые живут в заводях Херсон-Града, способны двигаться быстро, охотятся на птиц… и людей. Вернее, на детей.

Туран покачал головой:

– Я ничего о таких тварях не слышал…

Макс подняла руку:

– Помолчи пока. Так вот, танкеры, что едут за нами, называют «черепахами». В орудийной башне у каждого трехдюймовая пушка, в боковых отсеках по пулемету. Два дизельных двигателя, оба впереди, под бронеплитой. На всех машинах есть радио.

– Сколько снарядов к пушкам? – спросил Ставро.

Макс повернулась к нему:

– Ты должен понимать, это не абсолютно точные сведения. Два человека погибли, чтобы добыть их, меня едва не отследили шпионы Замка. Насколько я знаю, снарядов в каждой машине примерно полтора десятка. В башне есть конвейер и зарядный механизм. Патронов к пулеметам по две тысячи на ствол.

– Сколько человек в экипаже?

– Пять. В заднем отсеке места для двух солдат или груза.

Ставро посмотрел на Тима Белоруса:

– Вот так, рыжий. Мы знаем все, что надо, про танкеры. Ты нам не нужен.

Пленник замотал головой:

– Брось, борода! Ты не хуже меня понимаешь: одно дело – всякие там знания, другое – практические умения. Как твои знания помогут справиться с танкером? А я реально умею делать это!

– Корпус танкера наиболее слаб в задней части, прямо за башней, – вновь заговорила Макс. – Кроме того, плохо защищено днище – там, по сути, брони нет вообще.

Ставридес, насмешливо глядя на Белоруса, повел подбородком в сторону окна.

– Да успокойся ты! – заорал рыжий нервно. – Что вам это дает? Броня, днище… Кто-нибудь из вас в натуре имел дело с танкером?! Кто в случае чего полезет ему между гусениц, чтоб днище это пробить? Кто знает, как это вообще сделать? Ты полезешь, борода? Да ты паришь на своей леталке, весь из себя возвышенный, под облаками, спускаешься, только чтоб насосаться газа из гейзеров! Или пацан этот твой желторотый? Или эта, которая «ах, я не воюю!»? А я – полезу! Я имел с ними дело! Я…

– Недавно я видел один танкер вблизи, – сказал Туран. – Ему в ствол затолкали камень, и он не смог стрелять. А еще люди, с которыми я ехал, убили Альфа Сымана, сержанта, когда тот высунулся из люка в башне. Хотя, может, его только ранили…

– Постой, Сымана? – перебил Белорус. – Так он до сих пор жив?

– Может, уже нет. Откуда ты его знаешь?

– Да оттуда, что я сам из Замка! Я был омеговским солдатом, пока наш взвод не разбили. Уполз раненый, семья артельщика с границ Московии меня выходила, с тех пор бродяжничаю. И Альф Сыман был в моем взводе. В то время – такой же рядовой, как и я. Я думал, все погибли, кроме меня…

Макс, снова уставившись в окно, позвала:

– Идите сюда. Интересное зрелище.

Повесив винчестер за спину, Туран подошел к ней, Ставро встал у соседнего окна. Впереди была большая низина с грядой темно-красных скал посередине, а дальше землю скрывала грязная пелена. Солнце спускалось к горизонту, но еще не стемнело, и Туран хорошо видел багровые сполохи в сером тумане.

– Что это? – спросил он.

– Пар и грязь из гейзеров, – ответил Ставро. – В той стороне их много. А огонь… Не знаю. Я несколько раз пролетал мимо, но туда ни разу не поворачивал. Там от земли идет горячий воздух, сильные восходящие потоки, лететь опасно.

– Судя по карте, энергион где-то в том направлении, – сказала Макс.

– Да. Придется стравливать газ и маневрировать. Раньше у меня не было повода залетать в эти места, а теперь… – Великан пожал плечами и отошел от окна. Раздалось звяканье, он заговорил с Белорусом.

Туран не слушал. Далеко на востоке вверх от горизонта протянулась колоссальная тень. Будто гора, очень широкая, с плоской вершиной… Да нет же, это и есть гора. Но какой она величины!

– Это Крым? – прошептал Туран.

– Да, – сказала Макс.

– Откуда могла взяться такая… такая громада?

– Думаю, когда-то Крым был островом в море, только очень большим. Раньше для такого было другое слово – плато. Наверное, и Крым надо назвать плато, а не горой.

– Ты оттуда?

– У меня нет постоянного дома, хотя на Крыме я провожу много времени. Точнее, в Херсон-Граде. Это место вроде Корабля, но там торгуют не только оружием.

– Ты тоже торгуешь?

Она улыбнулась и положила руку Турану на плечо. На то самое, ушибленное, с которого еще не сошел синяк, но больно не было – пальцы Макс оказались очень мягкими.

– Да, Туран Джай. В Херсон-Граде у меня лавка. Не совсем лавка, скорее место, где я принимаю гостей. И уже сейчас меня ждут. А меня нет. Те, с которыми назначена встреча… это очень жесткие люди. Старшины Меха-Корпа, очень сильного клана из Арзамаса. Они будут ждать еще день, может, два. А потом просто сожгут мою лавку. Унесут все, что там есть ценного, а остальное сожгут.

– Разве в этом вашем Херсон-Граде нет законов, охраны, как в Арсенале?

Макс покачала головой, и Туран подумал о том, как она отличается от знакомых ему женщин. За исключением Знахарки, все они были чем-то вроде придатка мужчин. Выполняли работу по дому, мыли, стирали, готовили и смотрели за детьми. Женщины никогда не решали по-настоящему серьезных вопросов. Но Макс другая. Она не просто решает вопросы, но, кажется, делает это лучше большинства мужчин. Чувствовалось, что ей довелось повидать много такого, чего обитателям фермы, включая Бориса Джай-Кана и Назара, даже и не снилось.

– Старшинам наплевать на тамошние законы, Туран. За ними слишком большая сила. После того как я не явлюсь на встречу, они решат, что я обманула их, продала сведения, которые добыла по их заданию, кому-то другому.

– Что-то насчет энергиона и проектора?

– Нет, Меха-Корп интересовало другое. Небоходы и одна вещь, которая, возможно, у них… Что с тобой?

Туран не моргая смотрел в окно, лицо его окаменело – он изо всех сил старался не выдать своих чувств. Небоходы и одна вещь?

– Что случилось, юноша?

– Ничего, – сказал он ровным голосом. – Не называй меня юношей.

– Почему? – Макс повернулась, не убирая руку с его плеча, заглянула в лицо. – Ты еще молод, хотя кажешься не по возрасту угрюмым и настороженным. Будто совсем не веришь людям.

– Ставро я верю, – возразил Туран. – Тебе… тебе, кажется, тоже. Почти.