Неправильный оборотень - Ирина Кочеткова Страница 6

Ох, а глубина-то здесь какая! Дно в нескольких метрах от берега резко уходило вниз, и прозрачность воды переходила в непроглядную черноту. Я невольно сделал шаг назад и перевёл дух – надо же, оказывается, всё время, пока осматривался, почти не дышал.

Ррык сидел на траве. Брови нахмурил, губы сжал, глаза неприязненно смотрели на окружающую красоту.

– Красиво? Вижу, понравилось…

Вожак замолчал, не в силах говорить. Видно было, что ему очень не хочется что-либо рассказывать, но почему-то, считал, что это нужно сделать.

– Я привёл тебя сюда, чтобы рассказать и кое-что показать – думаю, тебе это необходимо. Не знаю, как сложится твоя жизнь, но некоторые события тебе – именно, тебе, Лагор – нужно знать. Пока не задавай вопросов. Что будет неясно, спросишь позже. Сейчас…

Ррык, закрыв лицо руками, сглотнул комок в горле, потом продолжил глухим голосом:

– Постараюсь о главном. То, о чём вам с Урсуной рассказала моя мать, касается не только нашей деревни и семьи. На самом деле, такого рода заварушки никогда не случаются просто так. Нас, оборотней, люто ненавидели люди. Да что говорить, и сейчас не любят, кто-то и терпеть не хочет, также убивают, как и раньше. Вам, ребятне, вольготно здесь в деревне под охраной княжеской грамоты. Там, дальше, в городах и почти во всём Осияне нас не любят, но хотя бы терпят. Вот уже в соседнем герцогстве придётся опасаться и прятать свою натуру. Нас боятся. Глупцы! Они просто боятся неизвестности. Знаешь, Лагор, иногда неизвестность совершенно не опасна, но люди истово боятся только потому, что им непонятно, чего ожидать от неведомого, – невесело усмехнулся, – а вдруг укусит.

Немного помолчав, продолжил:

– Но мы, оборотни, в этом мире сила определённого рода – дикая, неподдающаяся, но сила. И кто нас приручит, тот станет одним из сильнейших. Мы – существа магические. Превращение человека в зверя нереально без магии. В нас эта магия присутствует изначально, заставляя в определённое время превращаться в зверя и давая недюжинную силу. Только сознание зверя при пробуждении совершенно не связано с человеческим, хотя является нашим же. Дикому оборотню только с возрастом удаётся контролировать себя в обеих ипостасях, если доживёт до того возраста, а таких не так уж много. И это твоему деду, моему брату Ларсу, пришло понимание – учить человеческую половину в оборотне брать контроль над зверем. Как мы сейчас это делаем, ты знаешь, но в те времена был только один ребёнок, прошедший «осознание» – твой отец. А вот Листавия со своими дружками занимались разработками полного подчинения оборотней. Она и разъезжала по деревням в поисках подопытных. На нашу беду нашла нас. Когда случилась вся эта история, Ариту было около десяти лет. Он впервые перекинулся, именно здесь, на озере – и был результат, его зверь проявился в сознании… Когда мы оставили детей в соседней деревне перед дракой, Арит сбежал вслед за взрослыми, а потом увязался за погоней и всё видел. Видишь на той стороне холм с ручьём и водопадом? Рядом с истоком камень, а за ним спрятан ход в пещеру. Никому и в голову не приходило, что в этом чудесном месте творятся чёрные дела. В той пещере Листавия держала пленников – сына князя и детей некоторых знатных дворян. Ей удалось их захватить, когда они направлялись в какую-то увеселительную поездку. Когда мы искали ведьму в деревне, Листавия с Йортом были здесь, пытались заставить княжича написать письмо отцу. Из деревни Гронт прорвался к ним. Мы кинулись за ним в погоню и оказались тут. Листавия, Гронт и Йорт – их было только трое, а нас пятнадцать оборотней. Мы окружили их и потребовали, чтобы сдавались. Нам хотелось честного суда, не хотели быть братоубийцами! Наивные, мы ещё не понимали, как изощрён и подл разум ведьмы! Листавия всё-таки нашла возможность каким-то образом влиять на звериную сущность оборотня. Она смеялась и выкрикивала слова заклятия, полоснув ножом свою руку и разбрызгивая кровь. И случилось страшное!

Ррык мучительно застонал и, зажмурив глаза, затряс головой. Прикрыв ладонью глаза, продолжил прерывисто:

– Мы стали драться и убивать друг друга! Я помню безумную ярость, мысли не поддавались контролю… какое-то помрачение рассудка! Мы перекидывались и нападали на того, кто подвернётся, истово вгрызаясь в чужую плоть. Иногда несколько оборотней на одного, не разбираясь, кто перед тобой, друг или враг… или любимая, – голос дрогнул. – Я очнулся от пронзительного визга, осознал, что остервенело грызу человеческую кисть. Оторвал руку Листавии и, видимо, этим прервал действие колдовства. Ведьма с криком упала в воду, и её утянуло в глубину. Из живых я остался один.

Ррык замолчал, повесив голову.

– А… – мой голос охрип от долгого молчания. Откашлялся. – А Арит? Мой отец?

Я боялся спросить о Биаре.

– Арит спрятался за деревьями и наблюдал со стороны. На него заклятие подействовало, и он перекинулся в волка, но помутнения мыслей и ярости не почувствовал. Мы так и не поняли, по какой причине. Может, от расстояния заклятие слабеет. Может, сработало то, что у Арита было тесное общение со второй ипостасью, а заклятие действовало только на звериную сущность, человеческая же половина контролировала зверя. Он видел всё от начала до конца и очень испугался… Видел, как мы рвали друг друга… и Биара… – без того смуглое лицо вожака совсем потемнело, он говорил с трудом. – Он сказал, что я целенаправленно через всех прорывался к Листавии… Я ничего не помню.

– Пленники… Зачем они ей?

– Власть – она же политика. Может, хотели свергнуть князя с помощью оборотней. Для этого искали ключик, с помощью которого могли нами безнаказанно управлять. Тот княжич, которого мы спасли – теперь наш нынешний князь Светлан. Когда он сам побывал в такой передряге, увидел нас вблизи и то, что оборотни спасли его от злобной ведьмы, сильно повлияло на его мнение. Да и в советниках у него сейчас те самые друзья, с которыми он побывал в плену. Потому отношение к оборотням в нашем княжестве намного лучше, чем у соседей. И поддержка магическая, и школа ваша для оборотней – всё от князя. И на службу стали сначала брать по указу князя, а потом многие и сами поняли, что от нас пользы много. Хотя ещё побаиваются.

– А я почему?

– Мы повторно обращались к оракулу. Он подтвердил пророчество Скалы Сияния и то, что именно ты – семьдесят пятый потомок. Что-то случится, с чем только ты сможешь справиться. Честно скажу, Лагор, я не понимаю… Если бы выбор пал на Уруса, да даже на Арыса, я согласился бы. Но ты… мать правильно говорит – Горушка. Уж очень ты добрый, никакой хищности и хитрости. Вроде верховодишь среди молодняка, но с тобой и не спорят. Тебя не задирают, любят, знают, что уступишь… Не из-за трусости! А потому что совсем не честолюбивый, да и пользуются этим – а ты только улыбаешься.

Ну вот, опять Горушка!

– Да мне не интересно драться просто так, не из-за чего.

– Наверно, я не прав. Может, в этом твоя сила? Посмотрим… – вздохнул. – Ну, как бы там ни было, но после оборота, как определится твой зверь, усиливаем занятия в звериной ипостаси. Учиться будешь в ускоренном темпе. Что-то мне подсказывает, что доучиться у тебя не получится.