Охота на короля - Денис Юрин Страница 6

Хранить чужие тайны необычайно сложно, в особенности секреты своих господ. На долю же строителей, восстанавливавших дворец после разрушений последней междоусобной войны, отшумевшей лет пятьдесят назад, выпала почти нереальная задача: обеспечить безопасность короля и его ближайшего окружения, но при этом ни в коей мере не ущемить их прав на неофициальные встречи, проходившие в основном в ночные часы.

Попав внутрь сложного лабиринта узких коридоров, лестниц и комнат, баронесса Октана не сразу смогла понять, в какую сторону направить стопы, тем более что указателей типа: «Спальня короля» или «Апартаменты герцога Самвила» на стенах, естественно, не было. Всякий, кто попадал в лабиринт первый раз, имел опытного провожатого, завсегдатаи хорошо ориентировались сами, тем более что двери в боковые ответвления были на многозначных кодовых замках. Мимо нужной двери растяпа-посетитель пройти мог, а вот случайно заглянуть в чужую спальню, конечно же, нет. Впрочем, при всяком дворе есть определенный разряд персон, не любящих ограничиваться одним покровителем или меняющих их, как вышедшие из моды перчатки. Для таких лиц, в основном ветреных дам и секретных агентов, лабиринт лиотонского дворца был что открытая книга, давно прочитанная и заученная почти наизусть. Любящих тайны господ немного спасало лишь то, что их верные слуги иногда меняли комбинации цифр на дверях, иначе бы путь тайных свиданий уже давно превратился бы в проходной двор.

Сбившись со счету, сколько раз она свернула и в какую сторону, девушка уже собиралась занервничать и, как это принято у благородных дам, впасть в отчаяние. Но стоило лишь соленой жидкости начать свой путь по слезным каналам, как провидение послало ей помощницу. Сначала вдали послушались тихие шаги, а затем на каменных стенах заиграли отблески горящего факела. Примерно через минуту из-за поворота показалась дама вместе со старым слугой, гордо несущим и небольшую корзинку. Лицо любительницы тайных встреч закрывала полная маска, а контуры фигуры и прочие отличительные черты надежно скрывал длинный, черный плащ.

– Смотри-ка, Лу, новенькая, – пропел тоненький голосок, видимо, обращаясь к слуге. – Милочка, если уж ты пустилась на приключения, умей позаботиться о себе! – с брезгливой снисходительностью произнесла светская дама, намекая, что не грех было бы и Октане обзавестись маской да плащом.

– Непременно учту совет умудренной в подобных делах дамы, – с ехидцей улыбнувшись, парировала баронесса и сделала перед матроной неглубокий реверанс. – Впрочем, вы, сударыня, тоже допустили просчет. Не боитесь, что случайные свидетели вашего ночного променада ненароком узнают слугу?

– Слугу? – удивленно и презрительно фыркнула закутанная в плащ особа. – Да кто же на них внимание обращает? Слуги все на одно лицо, дорогуша. А вам бы я посоветовала немного укоротить змеиный язычок!

Сделав менторское замечание юной выскочке, фаворитка на прощание победоносно хмыкнула и, приказав засыпающему слуге держать факел выше, гордо прошествовала в боковое ответвление. Резонно рассудив, что выбранный дамой путь вел куда угодно, но только не к опочивальне герцога; ведь Самвил был не в том состоянии, чтобы принимать гостей, пускай и хорошеньких; баронесса направилась в соседний проход, но стоило ей отойти на пять-шесть шагов, как позади раздался грохот и душераздирающий крик.

На высокомерную собеседницу было совершено нападение. Баронессе вдруг нестерпимо захотелось узнать, как выглядит настоящий наемный убийца, да и вид лежащего на камнях бездыханного тела доставил бы ей удовольствие. Дама была с ней груба, значит, был повод позлорадствовать. Не каждому посчастливится увидеть труп только что нажитого врага, еще не успевшего сделать пакость, но непременно собиравшегося этим заняться. Ничуть не смущаясь обстоятельства, что встреча с наемником на месте преступления вещь опасная, Октана подобрала подол длинного платья и быстро побежала назад.

Только завернув за поворот, баронесса тут же налетела на тело слуги. Старичок сидел, прислонившись спиной к стене, и обеими руками пытался остановить хлещущую из разорванного горла кровь. В выпученных глазах на мертвецки бледном лице застыли ужас и страх; ужас от увиденного и страх предстоящего перехода в иной мир. Всего в трех шагах от умирающего, плача, постанывая и судорожно размахивая руками, в объятиях припавшего к ее шее вампира трепыхалась недавняя незнакомка. Выбившиеся из-под капюшона белые волосы были перепачканы свежей кровью. Терзавший ее тело вампир, рыжеволосый, рябой детина явно не был обучен культуре ночных трапез. Обычно кровососы аккуратно обращаются с жертвой, высасывают кровь, оставляя на теле лишь два маленьких следа от укуса. Этот же экземпляр человекообразной пиявки был настолько возбужден, что превратил нежную дамскую шейку в кровавое месиво.

Глаза чудовища и свидетеля встретились. Резко отбросив в сторону еще живое тело, из обширной раны которого фонтаном хлестала кровь, рыжеволосый кровосос радостно зарычал и, растопырив окровавленные пальцы, стал медленно приближаться к новому блюду, по его мнению, более аппетитному и свежему. Октана ничего не чувствовала, ни страха, ни даже легкого нервного напряжения. Окутавшая в этот миг ее мозг пелена пресекала на корню все возникающие эмоции. Она знала, что сделает в следующий миг, и как закончится схватка, быстротечный поединок, ничуть не будоражащий кровь. Всего один резкий удар нежной девичьей ручки, и в маленьком кулачке забилось в агонии черное, склизкое вампирское сердце.

Ослушавшийся приказа старшего товарища Фанека умер, так и не успев понять, что же произошло. Картинка подземного мира внезапно погасла перед глазами, и мозг кровососа мгновенно погрузился в небытие.

«Фу, гадость какая! – брезгливо поморщилась баронесса и выпустила из ладони интенсивно сокращающийся, омерзительно скользкий и пахучий комок. – Вот незадача, все платье в крови. Похоже, встреча с герцогом переносится на завтра. Не могу же я показаться на людях в таком жутком виде? Самвил ладно, стерпит, но мне ведь потом в город нужно возвращаться. Лучше уйти сейчас, ранним утром, когда дворцовая стража уже спит, а жители еще не пробудились от сна. Ненавижу кровососов, вечно встрянут, куда их не просят, и все дело испортят!»

Стараясь хоть немного оттереть маленьким батистовым платочком кровь с рук и с единственного платья, расстроенная баронесса отправилась в обратный путь, а в это время виски уже покинувшего спальню Самвила Кора пронзила острая боль. Бывший глава дукабесской общины почувствовал, что его единственный подручный погиб. Жалости не было, возникло лишь облегчение и надежда на то, что перед смертью глупый деревенский балбес не наделал слишком много шума.