Ардагаст и братство тьмы - Дмитрий Баринов Страница 59

На Священном острове, над большим чумом, покрытым шкурами белых медведей, трепетало знамя росов. В чуме, усевшись на мохнатых шкурах, не спеша пировали Андак с Саузард, Хан-Хаденгота и чёрный шаман. Управившись с олениной, поджаренной на прутиках по-сарматски, они теперь смаковали свежее китовое сало. Им прислуживали красивые девушки-сииртя, чьи стройные татуированные тела прикрывали лишь кожаные пояски. Все четверо были довольны собой и жизнью в покорённой стране.

На острове не было хороших пастбищ, поэтому коней и оленей держали под надёжной охраной на материке, в долине реки Ою. Верхом на них росы и ненцы разъезжали по стране, собирали дань. Пару селений разорили за непокорность, в остальных только секли виновных. Красивых женщин брали себе, натешившись, отпускали, даже с подарками. Чумы-кладовые на острове были полны мехов, моржовых клыков, рогов нарвала и бивней земляных быков. Был даже мешок амбры. Саузард, знавшая толк в благовониях, с удивлением уведала, что самое дорогое из них находят в желудке кита. Завоеватели охотились — больше для своего удовольствия — на оленей и белых медведей. Андак, чтобы потешить молодечество, отправился даже охотиться на кита, но только опрокинул байдару и чуть не утонул. Зверобоям пришлось вытаскивать за гарпунный ремень вместо кита росского князя.

А сииртя и тундровым печорцам приходилось теперь охотиться гораздо больше, чтобы прокормить и себя, и пришельцев и принести им дань. А ещё нужно было часто возить новых хозяев края в байдарах через пролив. Уйдут они или останутся зимовать? И уйдут ли вообще? Надежды не было даже на богов. Нга оказался сильнее Нума. Мать-Земля и её шаманка Аюни молчали. Не откликались на зов шаманов боги Белого острова. В тундре часто нападали на охотников людоеды-сюдбя, совсем осмелевшие рядом с сюдбя-людьми. Людоедов и других злых духов, чьи истуканы теперь стояли на Мысу Идолов, ублажали жертвами. Съехавшиеся отовсюду чёрные шаманы вымогали себе подарки, пугая всяческими бедами.

Андак, взяв серебряную чашу с кумысом из рук девушки, ласково пощекотал сииртянке поясницу и сказал:

— Венеды говорят: «В гостях хорошо, а дома лучше». Скоро зима, кони могут не прокормиться. И хмельного тут совсем не умеют делать. Хорошо хоть у нас есть дойные кобылицы. Что, сюдбя, поделим дань — и в родные стойбища?

— Поделим, сюдбя, — кивнул Хан-Хаденгота. — Я с дружиной тоже вернусь. А на следующий год снова приду за данью.

— Ой, не уходи, росский сюдбя, — прижалась к ногам Андака сииртянка. — Нас племя презирать будет за то, что спали с чужаками. Или возьми нас с собой. Разве мы тебе надоели?

— Князю росов не надоедаю только я!. — бросила на неё злобный взгляд Саузард.

— Никуда вы не уйдёте. Пока не совершите ещё один поход — самый трудный, самый славный, — неожиданно и спокойно произнёс Чёрный Бык.

— Эй, шаман! Как можешь приказывать воинам? — возмутился вождь ненцев.

— Ты что, великий царь сарматов, что посылаешь в поход князя и царевну росов? — сверкнула глазами Саузард.

— Не я посылаю, Нга посылает. Что бы вы делали без него и без меня? Гонялись по тундре за печорцами? А сииртя уплыли бы на остров. Но вы взяли их самое святое место, души их душами рабов сделали. Весело жили? Много дани взяли? Теперь делайте, что Нга велит. Когда замёрзнет море, идите в набег на Белый остров.

У Хан-Хаденготы пропала вся его обычная дерзость.

— Что говоришь, Чёрный Бык? На Белый остров только шаманы летать могут, и то белые. Никто не знает, на земле он или на небе.

— И здесь и там. От устья Оби и Ямала на север, отсюда — между севером и востоком.

— Как добраться? Берегом — долго, зима скоро.

— Зачем берегом? Напрямик.

— На чём? Ягель, трава на льду не растут. Чем оленей, коней кормить? Или на собаках ехать?

— На конях, на оленях, — кивнул шаман. — Вместо десяти дней за один доедете, когда я вам золотой стрелой путь открою, что идёт сразу по земле и по небу. Она вам и вход на остров через белые скалы, что как солнце светятся, откроет.

— А там? Мы сюдбя, не боги, даже не черти — с богами воевать! — воскликнул Андак и оглянулся на жену.

Та выглядела как ястреб, раздумывающий, бросаться ли на слишком крупную дичь. А шаман невозмутимо продолжал:

— Белый остров защитить некому. Светловатый Парень и его воины бьются далеко, на восточном краю света. Я вложу в ваше оружие силу Чёрного Солнца, силу грома, силу, что души убивает. Перебьёте святых мудрецов, всё сожжёте, большую добычу возьмёте, а я открою в сердце острова путь подземному огню и морю. Встретятся они — острова не станет.