Отзвуки времен - Андрей Васильев Страница 59

– Что. Он уверен, что парень в лес поперся, на поляну, о которой третьего дня мы на лавке лясы точили. Желание, дескать, пошел загадывать, руку себе таким образом решил исправить.

– А врачи чего? – уточнил Рауф Рашидович – Неужели на обходе не заметили, что пациента нет? Ни на утреннем, ни на вечернем?

– Так выходные же, обхода толком нет, плюс куча народу домой под подписку ушла.

– Ну да, ну да… А ты сам как думаешь – он на самом деле дома, или все же…

– Не знаю – помолчав, произнес Михаил Львович – Но если нет, если не дома, то тогда материалистическая картина мира в моих глазах начнет не то, чтобы рушиться, но потрескивать. Но это вряд ли. Рауф, мы взрослые люди. Я верю в невозможные совпадения, в невероятные встречи в неожиданных местах, еще много во что, но не в искривление пространства и иные заколдованные места из творчества Гоголя. Так что этот щегол сейчас какую-то свою подружку огуливает, чем в некое мифическое зазеркалье. Или, не приведи господь, просто в лесу заблудился.

– Вот это уж точно сказки – рассмеялся его собеседник – Я знаю, что куча людей каким-то образом умудряется летом блуждать в подмосковных лесах, но не здесь же, на Лосином острове? В какую сторону не пойди, все одно куда-то да выйдешь – либо к Щелковскому шоссе, либо к Ярославскому, либо к МКАДу.

– Ну, не скажи. Там вроде даже болота какие-то есть, так дядя Коля говорил.

– Слушай, этот парень не реликт, у него с собой смартфон, в котором установлен навигатор и куча других приблуд. Так что дома он. Дома. И, надеюсь не у себя, а у какой-то красивой девчонки.

– Но если нет, и он не заявится до понедельника, то здесь такой тарарам начнется! – вздохнул Михаил Львович – А больше всего я боюсь за дядю Колю. Как бы его удар не хватил. Он мужик хороший, совестливый, хоть и зыркает на всех вокруг сурово.

– Это да – признал Рауф Рашидович – Ладно, пойдем, в нарды перед сном сыграем. В конце концов, я же должен дать тебе право на реванш за вчерашний разгром?

– И по рюмочке тяпнем – хлопнул в ладоши Михаил Львович – А то и по две!

Приятели ушли, а Николай, не замеченный ими, уселся на банкетку, стоящую в уголке и задумался, меланхолично отхлебывая из кружки налитый в нее сладкий чай.

Он, в отличии от парочки, отправившейся играть в нарды, особо не сомневался в том, что этот непутевый Алешка на самом деле рванул в лес, туда, где по утрам и вечерам серый туман по земле стелется. Николай помнил его взгляд и то, сколько в нем было тоски на пару с надеждой. Задолбался парень в больнице валяться, ему хотелось вернуться к нормальной жизни, той, в которой нет анализов, рентгена и прочих медицинских забав. Ну, а в том, что он во всю эту экзотику поверил ничего странного нет. Это там, в городе, среди цифровых технологий подобные истории кажутся сказками. Тут же, в клинике, стоящей посреди леса, где на территории можно увидеть лису, а за воротами, пусть даже редко, и лося, многие вещи кажутся вполне правдоподобными. Особенно если все уже задолбало до края. Как там в поговорке? «Тонуть станешь – и за гадюку схватишься».

Другой вопрос – как ему в данной ситуации следует поступить? С одной стороны, надо идти спасать этого недотепу. Ну, или хотя бы попробовать понять, есть там что-то на поляне с мандулой, описанной дядей Колей или нет. К этому, как минимум, его призывает долг сотрудника отдела 15-К. С другой – у него нет одобрения руководства на подобные действия, потому за подобную партизанщину после от него, руководства, запросто можно по загривку хорошего леща схлопотать. Олег Георгиевич – он где добрый, а где и беспощадный. К тому же ни ножа, ни табельного оружия у него тоже нет, а без них лезть в столь сомнительную авантюру крайне неразумно. Приблизительно так же, как с пистолетом на танк бежать.

Прикинув все так и эдак, Нифонтов принял решение для начала созвониться с Ровниным и известить его о случившемся, допил чай, наполнил кружку по новой и отправился к себе в палату.

И все бы ничего, но его планам помешала одно странное, почти невозможное обстоятельство. Телефон Ровнина был все зоны доступа. И не только его. Мезенцева, Пал Палыч, Вика, даже тетя Паша – все они оказались недоступны.

В какой-то момент по спине Николая пробежала волна озноба. Может, пока он тут валялся, случилось что-то эдакое, выходящее за рамки обычных потасовок с нежитью и нечистью? Может, колдун оказался сильнее, чем его коллеги? Или он все же сумел сплотить вокруг себя достаточное количество миньонов и взял штурмом дом на Сухаревке? Тем более, что ни Женька, никто другой из ребят ему уже два дня как не звонил.

Чушь, конечно, но в жизни чего только не бывает? Он вот чудом себе череп о пень не раскроил, а ведь более нелепую смерть для сотрудника отдела 15-К трудно придумать. Когти оборотня, клыки вурдалака, яд, пуля наконец – это да. Это по канону. А башкой о пень… И жил грешно, и помер смешно. Стыдобища, да и только.

Посидев так пару минут, он решил все же набрать номер Тициной, последней из коллег, кому он еще не звонил. Впрочем, особой надежды на то, что ему кто-то ответит кроме автосекретаря, у него не было совершенно. Дело в том, что имелась у Валентины одна особенность, которая невероятно раздражала Ровнина с тех самых времен, когда они только-только познакомились. Тицина всегда отключала свой телефон в ночь с субботы на воскресенье. Как она сама говорила: «я имею право хоть одну ночь в неделю высыпаться как человек, так что идите все лесом».

Каково же было изумление Николая, когда вместо слов «абонент временно недоступен» он услышал гудки, а следом за тем недовольный, не сказать мрачный, голос Валентины.

– Коль, тебе чего надо? – осведомилась она, зевая – А?

– Валь, чего у вас там происходит? Почему я ни до кого дозвониться не могу? У вас вообще все нормально?

– У нас никогда все нормально быть не может – саркастически ответила ему Тицина – Мы для этого слишком ненормальная организация с абсолютно ненормальными сотрудниками. Сам посуди – кто за такие зарплаты пойдет работать в место, откуда его гарантированно вынесут вперед ногами? Только психи.

– Это ясно – перебил ее Нифонтов, чуть ли не крича – Наши где все?

– Да угомонись уже – голос Валентины чуть смягчился – На операцию они уехали, хмыря какого-то серьезного хомутать. Я деталей не знаю, а и знала бы, по телефону все одно не сказала, но дело сильно непростое, потому они все аппараты поотключали. А Мезенцевой смартфон вообще в отделе остался, так ей Ровнин велел. Сам же знаешь, она…

– Ну да – Николай облегченно выдохнул – А то я уж не пойми чего подумал. Фффух!

– Решил, что остался последним из могикан? – фыркнула Валентина – Понимаю. Кстати, мне Титыч рассказывал, что такое пару раз случалось. Первый в совсем старые времена, а второй после революции, в восемнадцатом году. Одну половину отдела тогда перебили вурдалаки под прикрытием красного террора, а вторую…

– Валь, это безумно интересно, но не сейчас – взмолился Николай – Скажи, хмырь, по чью душу отправились наши, он тот самый, который меня чуть не прибил?