Страхи мудреца. Книга 1 - Патрик Ротфусс Страница 54

Она нахмурилась.

— Но при чем тут движение? Огонь ничего двигать не может!

— А ты вспомни о трении, — тут же возразил Сим. — Если что-нибудь потереть, оно нагреется!

И он в доказательство энергично потер ткань своих штанов.

— Вот так!

Он с энтузиазмом тер свое бедро, не сознавая, что, поскольку все это происходит под столом, со стороны это выглядит более чем непристойно.

— Все это — энергия. Если продолжать это делать достаточно долго, то станет даже жарко!

Денна каким-то чудом ухитрилась сохранить серьезное выражение лица. Но Вилем заржал, прикрываясь ладонью, как будто ему было стыдно сидеть за одним столом с Симом.

Симмон застыл и побагровел от стыда.

Я пришел ему на выручку:

— Хороший пример, да. Ступица тележного колеса — теплая на ощупь. Это тепло возникает в результате движения колеса. Симпатист может направить энергию в противоположном направлении, превратив тепло в движение. Или тепло в свет, — добавил я, указав на лампу.

— Отлично, — сказала Денна. — Стало быть, вы размениваете одну энергию на другую. Но как именно вы это делаете?

— Есть такой особый образ мыслей, он называется «алар», — ответил Вилем, — когда ты так сильно во что-то веришь, что оно случается на самом деле.

Он поднял один драб, второй последовал за ним.

— Я верю в то, что эти два драба связаны, и поэтому они связаны.

Внезапно второй драб со звоном упал на стол.

— Если перестать верить, они перестанут быть связаны.

Денна взяла в руки драб.

— Так это что-то вроде религии? — скептически спросила она.

— Да нет, скорее сила воли, — сказал Сим.

Она склонила голову набок.

— Тогда почему бы так и не сказать — «сила воли»?

— «Алар» звучит лучше, — ответил Вилем.

Я кивнул.

— Если мы не будем называть все впечатляющими и загадочными словами, нас никто не станет принимать всерьез.

Денна одобрительно кивнула, уголки ее очаровательного рта растянулись в улыбке.

— И это все? Энергия и сила воли?

— Еще симпатическая связь, — сказал я. — Сравнение Вилема с водяным колесом — очень удачное. Связь подобна желобу, ведущему к колесу. Плохая связь подобна желобу со множеством щелей.

— А что создает хорошую связь? — спросила Денна.

— Чем ближе сродство двух предметов, тем надежней связь. Вот, к примеру…

Я плеснул себе в бокал немного бледного вина и окунул туда палец.

— Вот идеальная связь с вином, — сказал я. — Капля того самого вина.

Я встал и отошел к очагу. Пробормотал связывание и уронил с пальца каплю вина на раскаленную железную решетку, на которой лежали дрова.

Не успел я сесть на место, как вино у меня в бокале пошло пузырьками, а вскоре и закипело.

— Вот почему, — угрюмо сказал Вилем, — не стоит допускать, чтобы в руки симпатисту попала хотя бы одна капля твоей крови.

Денна посмотрела на Вилема, потом на бокал и побледнела.

— Обожженные руки, Вил! Ну что ты несешь! — с ужасом воскликнул Симмон. Он посмотрел на Денну. — Ни один симнатист ни за что не сделает ничего подобного, — серьезно сказал он. — Это называется «наведение порчи», и мы такого не делаем. Никогда.

Денна заставила себя улыбнуться, хотя улыбка вышла несколько натянутая.

— Если никто и никогда так не делает, отчего же это имеет специальное название?

— Раньше делали, — объяснил я. — Но теперь — нет. Уже больше ста лет такого не было.

Я разорвал связь, и вино прекратило кипеть. Денна потрогала стоящую рядом бутылку.

— А это вино почему не закипело? — озадаченно спросила она. — Ведь это то же самое вино!

Я постучал себя по виску.

— Дело в аларе. Фокус и направление — все у меня в голове.

— Ну, хорошо, — сказала Денна, — это хорошая связь, а какая же тогда плохая?

— Давай покажу.

Я достал из кармана кошелек, рассудив, что после замечания Вилема на примере монет это будет выглядеть не так страшно.

— Сим, у тебя есть большой пенни?

Большой пенни нашелся, и я разложил монетки перед Денной в два ряда. Указал на пару железных драбов и пробормотал связывание.

— Подними, — сказал я.

Денна взяла один драб, второй последовал за ним.

Я указал на вторую пару: драб и единственный оставшийся у меня серебряный талант.

— А теперь этот!

Денна взяла второй драб, и талант поднялся в воздух следом за ним. Она прикинула на вес обе монеты.

— Второй тяжелее!

Я кивнул.

— Потому что металлы разные. Между ними меньше сродства, поэтому тебе приходится вкладывать больше энергии.

Я указал на драб и серебряный пенни и пробормотал третье связывание.

Денна переложила первые два драба в левую руку и взяла третий драб правой. Серебряный пенни поднялся в воздух. Она кивнула.

— А этот еще тяжелее, оттого что он другой формы и из другого металла.

— Именно! — сказал я. И указал на четвертую и последнюю пару: драб и кусочек мела.

Денна с трудом оторвала драб от стола.

— Да он тяжелее, чем все остальные, вместе взятые! — сказала она. — В нем, наверно, полтора кило, не меньше!

— Потому что между железом и мелом связь хреновая, — сказал Вил. — Плохая передача.

— Но ведь вы же говорили, что энергию нельзя ни создать, ни уничтожить, — возразила Денна. — Если я потратила столько сил на то, чтобы поднять этот жалкий кусочек мела, куда же девалась лишняя энергия?

— Умный вопрос! — хмыкнул Вилем. — Очень умный. Мне только через год пришло в голову об этом спросить.

Он смотрел на нее с восхищением.

— Часть энергии рассеивается в воздухе, — он помахал рукой. — Часть поглощается самими предметами, а часть переходит в тело симпатиста, который контролирует связь. И это может стать опасливым, — добавил он, нахмурившись.

— Опасным, — мягко поправил Симмон.

Денна посмотрела на меня.

— Так, значит, сейчас ты веришь в то, что каждый из этих драбов соединен с каждым из этих предметов?

Я кивнул.

Она развела руками. Монетки и мел разлетелись в разные стороны.

— А это не… не трудно?

— Трудно, — кивнул Вилем. — Но наш Квоут — изрядный пижон.