Демоны кушают кашу - Тимофей Царенко Страница 54

— Что… что со мной…

— Это место меняет тебя. — Голос девочки стал глубже. Он принадлежал уже не ребенку.

Остра боль скрутила тело Рея, и он свернулся в позу эмбриона. Скрипели и крошились зубы. Руки выкручивало и раздуло. На спине начал расти горб.

— АААААГХ… — От боли Рей перестал что то видеть. Из прокушенного языка полилась вязкая кровь.

— В этом месте все то, чем кажется. Оно не дает лгать. Лгать перед самим собой. — Голос Авроры был удивительно ясно слышен даже не смотря на дикую боль, заливающую сознание. По телу громилы шли волны, трещали кости, кожа лопалась, обнажая мышцы

Из горда вырывался только хрип.

В влажным хрустом горб на спине лопнул, и из него показались два жутких крыла, острые тонкие кости с натянутой между ними тонкой кожей.

Сквозь кожу на левой руке пророс тонкий шип темно-бордового металла. Правая лапа обзавелась лишним пальцем, плоть текла, все больше становясь похожей на древесную кору.

Сознание Рея помутилось, но не погасло. Волны изменений продолжали рвать тело. В какой-то момент пропала боль. Стало легче дышать. Рей сплюнул кровь с осколками зубов, и поднялся на ноги. Тут же пошатнулся, так как земля улыла непривычно далеко. В носу засвербело и Рей чихнул. За спиной что-то дернулось, раздался хлопок. Салех настороженно замер.

— Дядя Салех а ты красивый! — Голос Авроры стал раздаваться иначе, словно из ушей убрали затычки.

— А…. Э… Что со мной? — Рей переступил с ноги на ноги и потерял равновесие. Он махнул рукой и что то за спиной пришло в движение. Перед лицом мелькнуло…

— Это что гербарий? — Ошарашено проговорил громила, или уже не громила?

— Дядя Салех, хочешь я тебе зеркало наколдую?

— Аврора, никаких… — Рей было хотел продолжить отповедь, но потом сообразил, что они уже и так, вроде как, в аду. В том смысле, что еще плохого может произойти? Так что Рей мысленно махнул рукой и сказал — а давай!

Девочка вскинула руку, и в воздухе повисла отражающая поверхность. Рей взглянул на себя.

— Говорила мне Регина, не водись ты Рей с Гринривером. Облик человечий потеряешь. Кто же знал что она права на столько? — Ошарашенно прошептал Салех разглядывая собственно отражение. Его не покидала надежда что ему глючится и они просто надышались зелий в лаборатории профессора Трифоди. Потому что в зеркале отражался не он.

Трехметровая фигура, две руки, две ноги, два крыла, одна голова. Только увидав такого «ангела» любой здравомыслящий человек принялся бы стрелять. Что вероятно — себе в голову.

Привычной осталась только левая нога. Хоть и подросла в размерах. Что характерно — вместе с сапогом. Хотя на фоне того, что он мог пошевелить пальцами протеза это был факт не заслуживающий внимания. Правая рука была словно вырезана из дерева. Под обсидиановыми когтями что-то светилось. А еще она была шестипалой. Левая рука напоминала человеческую разве что издали. Вместо кожи был серый камень. А между безымянным и средним пальцем торчит жутковатых размеров коготь темно-бардового цвета, длиной с запястье. Рей посмотрел на странное оружие и стоило ему подумать, как ему теперь подтираться, коготь тут же втянулся в руку. Грудная клетка напоминала латный доспех, где камень и дерево сплелись в причудливом узоре. Внимание привлекали крылья, они тоже выглядели поделкой безумного химеролога. Левое крыло представляло собой несколько костей, собранных в виде, крыла на которые кто-то натянул кусок человеческой кожи. Правое было двое больше левого, сверху покрытое перьями, а снизу — живыми листьями.

Но больше всего досталось голове. И если челюсть, да и рот остались вполне человеческими (второй язык и два десятка дополнительных зубов не в счет) то вот нос был представлен тремя узкими щелями на гладкой коже. А вот выше носа не было ничего. То есть совсем ничего. Бугристая кожа покрывал череп, лоб, и гладкий участок там, где должны быть глаза. На бедрах висели остатки штанов. Заглядывать в них Салех не решился.

— Мда… Зато на вокзале встречать будет просто гостей. Идите к тому, в кого стреляют, не ошибетесь. — Рей, как всегда в опасной ситуации, начал не смешно шутить.

— Дядя Салех! Пойдем Ричарда будить, иначе тот совсем раствориться! — Аврора отвлекла воспитателя от процесса ошизевания.

Рей, неловко переступая ногами, повернулся на месте, и направился к скрюченной фигуре на земле.

— Дядя Ричард! Просыпайся! Нельзя спать! Дядя Ричард! — На слова графеныш не Реагировал. Не реагировал он и на попытки себя расталкать.

Рей даже поднял спутника и потряс. Тот не ожил. Пришлось по старинке. Уронить и наступить.

Гринривер взвыл, вскочил, и ошарашенно завертел головой.

— Дядя Ричард! Дядя Ричард! Не бойся, сейчас… — Затараторила девочка.

— Юная леди? А мистера Салеха сожрала эта тварь? Слышь, пидрила, если ту думаешь что с гибелью Рея Салеха стала самой уродливой на земле, то вынужден огорчить, у меня остались фото моего компаньона! Даже такой страхоебине как ты не сравниться с моим другом! Во имя твое… — Ричард бодрился, но с трудом переступал на негнущихся ногах. Он поднял трясущиеся руки и вытянул их перед собой.

— Ричард! Не смей Ругаться при ребенке! И с каких пор ты стал меня другом считать? — Ошарашено буркнул Рей.

— Мистер Салех? Вы натянули этого монстра? В том смысле, на себя натянули? Неплохая маскировка! А крыльями шевелите с помощью ягодичных мышц? А титул моего друга вы заслужили посмертно, но раз вы живы… — На Ричарда, как и всегда в подобных ситуациях, напала болтливость.

— Ничего, посмотрим, как ты выглядеть будешь! — Мстительно прошипел Рей, глядя на то, как начинает корежить приятеля.

— Что… — Ричард скрючился на земле.

— Это все образ жизни твой, невоздержанный. Если человек плохо себя вдет, то в какой-то момент времени превращается в говно. Вот и с тобой такой момент настал. Ты не переживай, твое графейшиство, мы тебя закопаем и на тебе семена взрастим, болиголов и акконит посадим, чтобы значица, достойное посмертие тебе обеспечить. — Рей не мог отказать себе в удовольствия поиздеваться над приятелем.

А у Ричарда, тем временем, глаза налились тьмой, и из них потекла черная жидкость, то ли кровь, то ли слезы. Руки и ноги стали истончаться, волосы на голове зашевелились, а кожа словно выцвела.

Рей и Аврора заворожено наблюдали за метаморфозой.

Обновленный Гринривер поднялся на ноги.

— Что… Что со мной?

— Поздравляю тебя, Гринривер! Ты человек глист! — Торжественно заявил Рей и расхохотался. Звук вышел такой, словно огромная циркулярная пила рвет зубьями гнилую деревяшку.

Аврора махнула рукой, и теперь зеркало возникло перед Ричардом.

Тот неверяще уставился на себя.

Для начала надо отметить что Ричард стал высоким. Даже выше нынешнего Рея, метра четыре. Длинные руки, длинные ноги, длинное тело. Все очень, очень тонкое. Молодому человеку удалось сохранить свое лицо. Только оно выцвело, и стал белым, словно напудренным. Жуткими провалами на нем смотрелись чернильно-черные глаза. Еще Ричард снова лишился волос. Кожа тоже раскрасилась, и Гринривер обзавелся очень странным «костюмом». Словно кто то задался целью на белом бумажном человеке нарисовать костюм— тройку. На голове Ричарда была самая настоящая корона, из стали и терний. Колючки впивались в голову. Где-то торчали острые шипы. Вся конструкция непрерывно двигалась, словно прорастая и тут же увядая.