Хроники Пустоши - Алексей Бобл Страница 53

Туран сразу признал в двух громилах с дубинками охранников заведения. Один подпирал спиной стену у входа, другой стоял возле крутой лесенки на второй этаж. Охранников должно быть больше, решил Туран, и тут же на ступеньках показался третий громила. Увидев Ставро, он кивнул.

На втором этаже, разделенном плетеными перегородками на отсеки, вышибала подвел гостей к двери с вырезанной на ней цифрой «3».

Дождавшись, когда шаги охранника стихнут, Ставро постучал – три раза, пауза, еще три, потом два. Тишина. Великан терпеливо ждал. Наконец лязгнул засов, и дверь открыл человек в запыленной брезентовой куртке. Окинув гостей взглядом, отступил.

Они вошли в небольшую комнатку, незнакомец сразу захлопнул дверь и задвинул засов. Здесь находились еще двое, мужчина и женщина; он стоял у окна, она сидела на лавке за столом. У мужчины на щеке виднелся след от пули – зарубцевавшаяся звездочка. Фигура под длинной курткой казалась необычной, какой-то угловатой, правое плечо больше левого.

Ставро, шагнув к столу, сверху вниз посмотрел на женщину. Турану она показалась ничем не примечательной – молодая, хотя и постарше его, худая, в меру симпатичная, темные волосы собраны на затылке рогаликом вроде тех, что пекла старая Брута на ферме. Взгляд спокойный – видно, что ей не впервой бывать на таких встречах. Сидит прямо, даже как-то гордо, руки лежат на столе, пальцы переплетены.

Человек со следом от пули на щеке повернулся к окну. Под курткой что-то лязгнуло. Когда он поднял руку и оперся о стену, механический звук повторился.

– Ян, – позвала женщина, вставая и развязывая тесемки плаща-дождевика.

Бесшумно, словно тень, по комнате скользнул второй мужчина. Подхватил плащ, перекинул через локоть и также бесшумно вернулся к двери. Под плащом на женщине были короткая туника и бриджи.

– Здравствуй, Ставро.

Хозяин «Крафта», бросив на стол шляпу, сел на другую лавку и сказал:

– Здравствуй, Знаток. Где проектор?

* * *

Крючок с Дерюжкой удивленно подняли головы, когда хозяин влетел в ангар. Они уже водрузили запакованный в брезент ракетомет на сендер, с которого сняли заднее сиденье, и привязали к скобам на борту.

– Чё стряслось? – испуганно спросил Дерюжка.

– Шакаленка видел! – выпалил атаман.

– Этого… Турана? Он же сдох в буре.

– А вот не сдох! И… – Макота запнулся.

По радио бубнил неразборчивый голос, перемежаемый помехами. Вроде бандиты пока не слышали объявления небоходов. И может статься, еще не скоро услышат. В караване только один приемник – на «Панче», Захар в кабине его иногда включает. Надо будет запретить… или нет – в кузов к себе перетащить. Никто из его клана ничего без главаря толком не сделает, но сведения о поисках шакаленка и о том, какие деньги за него положили летуны, атаман все равно хотел оставить при себе.

– Короче, я щас за ним прослежу, – решил он. – Дерюжка, там за перегородками плащ лежал с капюшоном – сюда тащи, быстро, быстро!

Бросив отвертку, молодой со всех ног помчался в глубину ангара. Макота проверил оружие и взглянул на Крючка:

– Чёй-то ты на меня так уставился, когда про хлопца услыхал?

Лопоухий пожал плечами.

– Удивился просто, – сказал он ровным голосом.

– Удивился… Ну ладно.

Вернулся Дерюжка с плащом в руках. Подбежал, протянул хозяину.

– Едете обратно без меня. – Макота стал натягивать плащ поверх куртки. – Ящур с телегой на месте стоят, я поглядел. Заводите внутрь, грузите ящики. Все как было сказано: Крюк на телеге, Дерюга на машине. Заезжаете в трюм к нам, говорите Захару, чтоб сразу ракетомет на «Панч» ставил. – Атаман взял Дерюжку за шиворот и, притянув к себе, грозно уставился ему в глаза. – Слышь, и сидите там тихо-тихо! Чтоб ни звука, чтоб не напился никто, наружу не высунулся, к девкам местным не пристал, драки чтоб не было… Ты слухай внимательно: как возвернетесь, прикажешь, чтоб все вкруг «Панча» собрались, и речь толкнешь, вот эти мои слова. Скажешь: хозяин шибко злой был, строгий, пообещал, как на духу, если кто наружу полезет из трюма или шум подымет – он тому лично тесак в задницу затолкает и будет ковырять, пока насквозь не проковыряет. Захару скажи, чтоб торопился. Всем – чтоб наготове были выехать в любой миг. Ясно? Крюк, тебе все ясно?

– Ясно! – заверил Дерюжка, расправив плечи и выпучив на хозяина глаза. – Слушаюсь! Все понял! Так точно!

– Да, – глухо откликнулся Крючок от сендера.

– Хозяин, – жалобно протянул молодой бандит, – а скажи, зачем наготове быть? Куда спешим?

Спросил – и аж зажмурился, испугавшись, что Макота сейчас опять залепит ему по морде. Но атаман лишь оттолкнул Дерюжку от себя, приложил ладонь к сердцу и сказал задумчиво:

– Чую я, щас тут такое начнется… Чую. Валить надо будет по-быстрому и по-тихому. За подъемник заплатишь, держи. – Он швырнул Дерюжке монету, развернулся и зашагал к двери в створке ворот.

* * *

Макота едва не упустил шакаленка со здоровяком в плаще, хорошо хоть помнил направление, в котором они шли, и сумел нагнать, когда парочка сворачивала за длинный ряд контейнеров, принадлежащих торговцам манисами. Здесь пахло гнилью, в загонах шипели ящеры, стояли кадки с арбузными корками, плавающими в скисшей мякоти. Продавцы закрывались: солнце сползало за горизонт. Заметив, как впереди взметнулись полы плаща из желтой кожи, Макота поспешил туда. Свой плащ он застегнул на все застежки, накинул на голову капюшон, в рот сунул трубку, но раскуривать не стал, лишь посасывал, ощущая на губах горечь табака, которым пропитался мундштук. Под плащом на груди висел обрез, на ремне – маузер Зияда; черный пистолетик атаман перезарядил и сжимал правой рукой в кармане.

Хотя открывать пальбу на Корабле, тем паче в Арсенале, он не собирался. Про местные порядки ему рассказывали. Кресты с распятыми ворами высились у борта, по дороге Макота дважды проходил мимо прокторов.

За контейнером открылась пустая площадка, на дальнем краю которой лежала цистерна с прорезанными окнами и дверями. Над цистерной, установленная на длинной штанге, скрипела на ветру вывеска: «Бакен». Рядом с основанием штанги дежурил вооруженный охранник.

Макота остановился. Шакаленок и великан в плаще шагали к цистерне не торопясь, но и не медленно, и вид у обоих был очень деловой. У шакаленка за ремнем топорик, на плече винчестер. Откуда такое ружье? – удивился Макота. Он прикусил мундштук, пытаясь сложить картину воедино. Шакаленок – с фермы на юге Пустоши. От нее до Корабля много-много дней пути. Мог у него быть знакомец здесь? Не мог. Значит, что получается? Хлопец сбежал в пустыню, и здоровяк в плаще подобрал его там, прежде чем он сдох в иловой буре. Подобрал и привез назад, на Корабль. Вроде ничего другого не придумаешь?

Прячась за контейнерами, атаман обошел цистерну с тыла. Здесь дверей не было, только окна вверху, затянутые шкурами ползунов. Цистерну удерживала балка, упирающаяся в палубу. Макота подошел ближе, размышляя.