Огромный черный корабль - Федор Березин Страница 53

В этот момент пленник резко дернулся пытаясь освободить руки, это ему не удалось, тогда он дико закричал:

– Люди, что же вы смотрите на этих скотов через дверные щели! Думаете вас они обойдут стороной? Нет...

Он умолк и бессильно повис в руках Лумиса. Через пару секунд хватка несколько ослабла и парень учащенно задышал.

– Можешь не затыкать ему рот, пусть отведет душу, – прокомментировал «ловец гангстеров», открывая одну из дверей. – Все равно никто не выйдет: у нас народ такой – тебя не трогают – не встревай, пусть даже это твой сосед-собутыльник.

Лумис вспомнил некрасивую девушку на улице: «Через считанные дни нас будет миллионы». Вот тебе и миллионы.

Дверь ушла в сторону, и они попали в комнату.

– Не уважаю я радиоэлектронные замки, а эти модные, реагирующие на отпечаток пальца, вообще не признаю. Я люблю старые – механические – безотказные как топор, – философствовал Лотерзан. – А то сейчас например, как бы я вошел в квартиру, если домашняя охранная система сидит на голодном пайке, без тока? Я не опасаюсь, что ключ расплавит какая-нибудь, не вовремя сработавшая, ульма-схемная горелка и не трачу нервы, доказывая двери, что «откройте пожалуйста», на другой октаве произнес именно я, и мой голос изменился из-за ангины.

Широкое стеликетовое окно насквозь пронизывали раскаленные лучи, выпрыгнувшего из трещины в небоскребах солнца Фиоль. Все дышало полным покоем, только где-то, у линии, заслоненного зданиями, горизонта, плыли несколько боевых, разведывательных дирижаблей и медленно, совсем игрушечно, распускался бутон фиолетового дыма – там применялось что-то явно помощнее иглометных зарядов.

Туловище «белого шлема» – Букле Лотерзана – на некоторое время беспечно исчезло в створках раздвижной стены, а затем, на чуть возвышающийся над полом столик, опустились бутылки и фужеры самой невероятной и причудливой формы. В эту же минуту, несколько пришедший в себя после «двере-замкового» отравления, Лумис просмотрел в мозгу, не менее двадцати способов его ликвидации. Жизнь этого человека висела на тончайших весах нервно-электрического взаимодействия нейронов мозга профессионального террориста, но полицейский абсолютно не догадывался об этом.

– Я считаю, наше знакомство, твое счастливое освобождение и сенсационное интервью – необходимо отметить, – заявил «вероятный звезда «Ночных новостей», наконец-то сняв свою неизменную белую каску и наглядно продемонстрировав такую же покатую лысину. – Запри наш трофей в туалете, – распорядился он, показывая на пленника.

– Свиньи, обожравшиеся свиньи, – уже не прокричал, а лишь обозначил тональность молодой мятежник.

Лумис принял решение, он отвел взгляд от оставленного без присмотра игломета в углу и, изолировав паренька в указанном месте, вернулся к столу.

– Вот это мне нравится, – довольно промурлыкал полицейский, сливая в стакан содержимое полупустых стеклянных сосудов, обклеенных стерео-рекламами. – Признайся, братец, ты ведь служил в Императорской гвардии, так?

– Как любой нормальный эйрарбак, – кивнул Лумис.

– Наверное еще и в каких-нибудь парашютистах, да?

– Я «чёрный шлем», – приоткрыл завесу Лумис, ибо признание не грозило абсолютно ни чем, и даже могло дать положительный эффект.

– Ух ты! – не притворно восхитился полицейский. – Вот видишь, я сразу догадался, что ты не просто репортер-писака. И теперь совсем уже не жалею о своей потревоженной от отдыха заднице. Ныне мы свои ребята, так? – Ответа данное высказывание не требовало. – Мы знаем, что значит настоящая служба. Ведаем, что есть дисциплина.

– За встречу, – заявил он протягивая Лумису своеобразный коктейль. – Это, между прочим, тоже своего рода лекарство. И не только от всяких хворей, или там от отравления, как у тебя сейчас. Еще, кстати, и для душевного успокоения неплохо, – философствовал Лотерзан, цедя из стаканчика маленькими глотками. – Надоела человеку окружающая суета, он привел в дом вот такого стеклянного друга, – Букле мелодично звякнул бутылкой о бутылку, – и весь мир стал розовым. Просто и удобно, но в отличие от всяких дорогущий мекро-наркотиков, совершенно безвредно. И не надо выдумывать ни какой фантастической страны грез, напялив на голову психогенератор, наш собственный мир становиться прекрасным.

«Почему я слушаю этот бред, – анализировал Лумис, словно глядя на себя со стороны, – мне, что больше нечего делать. Ну, освободил меня этот человек, ну и что? Ведь из ложных же исходных посылок исходил. Слюнтяйство какое-то. Вот Кор Баллади ни мгновения бы не сомневался, это уж точно, кремень, а не человек. Разрядил бы игломет и бровь бы не дрогнула. Ну, кто этот «гроза мафиози» мне? Ну, знаю я его имя, и что теперь? А чем хуже те, кого я ночью дырявил? Имен я их не знал, и что же?» Он не мог разрешить дилемму, и продолжал играть в спектакле.

Одну за другой, он опрокинул три наполненные до краев, ажурные, вместительные рюмочки, давно он не позволял себе таких отупляющих развлечений. Но ему надо было заснуть, а он предполагал, что после такой нервной ночи и стольких литров пролитой крови, это будет крайне непросто – необходимо залить мозг какой-нибудь отравой. То, что оказалось в наличии, вполне подходило. А новый знакомый, не прерываясь, болтал языком на самые разнообразные темы и по мере выявления широты его кругозора, надежды на то, что удастся его споить обращались во мнимую единицу, а когда батарея пустой посуды была сметена на ковер и на ее месте возник переливающийся на солнце, словно сказочный дворец, объемистый графин, окруженный не менее пышной свитой, Лумис прикинул, что в этом виде соревнований Букле Лотерзан может дать ему бесконечную фору. Приходилось менять план в корне. Лумис влил в желудок еще скляночку, прежде чем растолковал неумолимому борцу с трезвостью, что если журналист хочет сделать сенсацию, он не должен терять ни секунды, а поэтому, ему необходима пустая комната в которой можно выспаться. Основное не пьянеющий герой будущих репортажей уразумел быстро, но зато пустился в бесстыжие дебаты, длительностью в два фужера, по актуальнейшему вопросу, кем является Лотерзан – просто героем репортажа или уже соавтором. Еще до того, как они все-таки сошлись на первом, Лумис почувствовал легкое головокружение. Ненасытный поглотитель горячительных напитков мгновенно воспользовался этим и сделав быстрый тактический ход бутылками, почти уже завязал дискуссию, протяженностью в пятьсот миллилитров, о том: кому больше доверяют поданные Империи Эйрарбаков, полиции или же прессе. Точку Лумису удалось поставить лишь когда он «нечаянно» расколол миниатюрный графинчик, расплескав его золотистое содержимое по звукоизолирующей стене. То был крайне опасный момент: любители огненных жидкостей типа «Жар Красного Гиганта» или «Мать Фиоль в гневе» бывают крайне несдержанны при такого рода действиях. Он и правда едва успел перехватить Букле, но не схватившегося за оружие, а нырнувшего в бар за новой порцией «Силы Тёмного Карлика» призванной заглушить новую печаль.

Лумиса немного пошатывало, когда он, наконец, оказался один на один с подушкой и диваном: в этой квартире не уважали технические чудеса типа эрго-ванн. Но несмотря на недостачу прогрессивных бытовых приборов Лумис тут же отключился.