Девять. Отбор по моим правилам - Екатерина Романова Страница 51

Я бережно провела по волосам его величества. Кончики пальцев уколола стихийная магия.

– У ваших волос тоже есть секрет?

Он устало усмехнулся. В такие моменты Император становится озорным мальчишкой. Вокруг его глаз рассыпаются морщинки, губы становятся живыми, на щеках появляется румянец. Исчезает ледяной и решительный правитель.

– Я не любитель косичек, если честно, но мне не пришлось выбирать. Это часть моей магии. Мое секретное оружие, – проговорил он театральным шепотом. – Смотри.

Как по волшебству, длинные пряди императора ожили. Они взмыли в воздух длинными щупальцами и потянулись ко мне. Одна коснулась лица, другая шеи, третья – плеча, четвертая груди.

– Ваше величество! – возмутилась сквозь смех. Волосы щекотали и заигрывали. Попробовала скинуть со своей груди прядь, но та зашипела, раскрылась змеей и легко цапнула меня за ладонь.

– Не виновен, – невозмутимо заявил Император. – Это проявление стихии. Даже я не способен полностью их контролировать, поэтому предпочитаю заплетать в косу.

– Вы позволите? – слова сорвались прежде чем я поняла, что сказала.

Император замер. Кажется, никто прежде не задавал ему таких вопросов. Он посмотрел на меня настолько серьезно, словно решал судьбоносный вопрос.

– Насколько хорошо ты знакома с традициями императорского рода?

– Честно говоря, это досадное упущение. Если я предложила что-то оскорбительное, то…

– Досадное ли упущение, – хитро улыбнулся его величество. – Попробуй, если отважишься.

Придерживая бок, мужчина сел ко мне спиной. Волосы танцевали вокруг его головы, и это зрелище завораживало. Я бережно коснулась головы императора, пропуская сквозь пальцы потоки чужой силы. Они были настолько мощными, что мне приходилось силой держать ладонь. Но стихийная магия не отталкивала меня. Напротив она звала, умоляла не отказываться от нее, дать ей шанс.

Я нежно разделила волосы императора на четыре пряди, потому что так правильно. Так надо. По одной на каждую стихию. Волосы сами складывались в плетение. Идеальное. Ровное. Прекрасное. В конце, правда, немного сбилась, но вышло лучше, чем я могла. Когда закончила, меня потряхивало от необъяснимого восторга. Коса ожила, пощекотала меня по носу, поцеловала в щеку и замерла вдоль позвоночника его величества.

– Вот и все, – прошептала, откидываясь на подушки.

Я переживала необъяснимые эмоции. Смесь эйфории и грусти. Произошло нечто важное, и это меня напугало, потому что коснулось сердца, задело душу и навсегда оставило в ней след.

– Вот и все, – согласился император, устраиваясь рядом. – Спи, моя отважная малышка…

Так меня еще никто не называл. Хотела возмутиться, ответить, но неожиданно накатила усталость. Веки потяжелели, руки словно налились свинцом и приросли к кровати, сознание медленно уплывало куда-то вдаль, выхватывая фразы, напитанные едва заметным волнением.

– Пожалуйста, скажи, что тебе не больно…

Тело опалило жаром. Надо мной словно зависла горящая стена. Приятно жгло кожу, разгоняло кровь, но не причиняло боли.

Следом пришел холод. Колючий мороз пробежался по коже, поцеловал губы, свился неприветливым ежиком на животе и исчез, обернувшись влагой. Мне даже показалось, я слышу шепот волн, томно ласкающих берег. Привкус морской соли на языке, запах сырой от дождя травы и…

Цветы! Пахнуло разнотравьем. Обожженное медовым солнцем, оно пахнет именно так. Смесь душицы, зверобоя, иван-чая, горечавки, клевера и люпинов. Я разбирала оттенки других цветов, но они сливались в упоительный калейдоскоп ароматов, кружили голову, ласкали, дарили силы.

– Я снял все щиты, – откровение императора прозвучало как гром среди ясного неба, и я распахнула глаза. – Во время сна они могут пасть, я должен убедиться, что не убью тебя ненароком.

От растерянности я раскрыла рот.

– Это так… так… обескураживающе, ваше величество. Приятно, что вы решили попробовать сейчас, а не потом. Не понятно, правда, в чем разница.

Мужчина усмехнулся.

– В постели можешь звать меня Вэйлиан.

– По имени я буду звать только мужа, ваше величество. Добрых снов.

Мимолетная улыбка. Убедилась, что правитель в безопасности, повернулась к нему спиной и закрыла глаза.

Спать, Рейна! Ты будешь спать. Сердце безумно надо мной смеялось и спелось с бабочками в животе.

Император укрыл меня одеялом, придвинулся ближе и обнял со спины. Так легко и просто, словно мы полвека замужем, и это наша обычная ночь.

Я не знала, как реагировать. Не было в этом жесте ни пошлости, ни намека, ни скрытого помысла. Только бесконечная нежность и трогательная забота. Мой мозг умеет действовать в ситуации тактического риска. Ни смертельная опасность, ни шквал пульсаров, ни ливень из стрел, ни угроза разоблачения не выведут его из строя. Но обычное человеческое проявление чувств ввело меня в ступор.

– Спи. Завтра тяжелый день.

Завтра бал и Арслан. А еще отчет на базу. Но для этого мне нужно выспаться! И как это сделать, когда противник держит меня в плену, эмоционально и физически?

Усмехнулась и сунула руку под подушку. Мой любимый кортик-малыш на месте. Холодная сталь в ладони успокаивает. Меня учили приспосабливаться к любым ситуациям. Я спала в обнимку с четырехметровым питоном, было дело, с императором что ли не высплюсь?

– Доброй ночи.

Уснула я на удивление быстро. Натренированное сознание отключило мысли и погрузилось в режим отдыха, но дальше я себе не принадлежала. Мне снова приснился этот сон…

Мужчина и женщина довольно потирают руки, пересчитывая золотые монеты. Женщина поглаживает огромный живот, мужчина нетерпеливо облизывается. Их глаза лихорадочно блестят. Они даже не смотрят на испуганную семилетнюю малышку, чью руку грубо сжимает незнакомый мужчина со шрамом поперек лица. Девочка растеряна и напугана, она не понимает, что происходит.

– Договорились! Очень договорились! – жадно проговорил мужчина, ссыпая монеты в мешочек.

Женщина выхватила кошель и припрятала в своей безразмерной сумке.

– А новорожденных по чем принимаете?

– Обращайтесь. Договоримся. Есть у меня знакомые храмовники, они хорошо приплатят.

Мужчина снова облизнулся, нетерпеливо вытер ладонью подбородок и кивнул. Они ушли, не оборачиваясь. На малышку даже не смотрели, словно ее и не существовало.

– Ну что, красавица, – с усмешкой проговорил незнакомец, поднимая лицо девочки за подбородок. Он крутил ее, осматривая, словно товар. – Диво как хороша. Такая курочка снесет мне золотые яички, а, малышка?

Я судорожно вздохнула и открыла глаза. Долго лежала, прислушиваясь к размеренному стуку. Не сразу поняла, что меня успокоило биение чужого сердца. Сильное, уверенное, оно стучало мне прямо в ухо. Я беззастенчиво лежала на груди императора, впитывая его силу. Его ладонь лежала поверх моей в защитном жесте. Я тяжело сглотнула. Новые, непонятные ощущения напугали. Сердце тревожно колыхнулось.