Девять. Отбор по моим правилам - Екатерина Романова Страница 50

– Понимаю, к лекарю вы не пойдете, но завтра вечером снимите повязку и проверьте. Если будет нарывать, то примите зелье номер семь. Сейчас дам…

Император ухватил меня за запястье и утянул обратно на кровать.

– Завтра осмотрите и вынесете свой вердикт.

– Завтра вечером бал.

– Осмотрите после бала.

Опустилась тишина. Он поглаживал пальцами мою ладонь, а я впервые жалела, что работаю в разведке. Вот бы мы были обычными людьми, без обязательств, титулов и социальной разницы. Рабыня в бегах и император. Даже подумать смешно. К тому же, завтра после бала я должна быть с Арсланом. Вполне возможно, через сутки я полечу в Дракнмар, ведь убирать дракона на территории Империи рискованно. Придется выждать, спланировать диверсию в землях ящеров…

– Вы знаете, ради чего я прибыла на отбор, – проговорила, освобождая свою руку. – Если я не смогу достичь цели, то мне нет смысла оставаться. Отпустите меня.

– Нет, – жестко, почти с угрозой.

– Но вы уже отказались от меня. Будьте последовательными. Не меняйте своих решений.

– Я совершил ошибку и исправляю ее.

– Напротив.

– Это не вам решать.

– Вы не сможете удержать меня, – поднялась и отошла к столу. Лучше займусь уборкой. Смотреть на императора невыносимо.

– Я могу удержать даже ветер, смогу и тебя.

Рассмеялась.

– Вы слишком самоуверенны, ваше величество. Я не стану проходить проверку на невинность, что вы на это скажете?

– Что и сам ее не проходил, – лениво ответил он и поднялся. Я не оборачивалась, но слышала, как тихо скрипнула кровать.

– В отличие от леди Перии, я не возьму четыре октавы, – выпалила навскидку, стряхивая со стола остатки трав.

– Она и одной-то не возьмет. Сомневаюсь, что кто-то способен этим похвастаться.

– Видите, насколько я плоха в музыке.

– Я в ней еще хуже, – раздалось за спиной.

– Ваше величество, императрица должна разбираться во многих вещах, а я…

Безумно хочу прижаться к нему спиной. Просто откинуться назад и почувствовать тепло его кожи.

– Императрица должна нравиться императору. Больше она ничего и никому не должна, – холодно проговорил он, невесомо касаясь моих рук.

– Если бы в реальной жизни все было так.

– Реальность создаем мы.

– Моя реальность – это магический преобразователь и тысячи разрушенных судеб.

– Без него их будут миллионы.

Закрыла глаза и порывисто выдохнула.

– Драконы собираются объявить войну? Они здесь за этим? – я развернулась и попала в плен.

Император оперся ладонями о столешницу за моей спиной и посмотрел на меня со смешком.

– Обязательно вышлю разведке Дома Земли награду за самую смышленую шпионку, – меня быстро поцеловали в кончик носа.

– Это не смешно! – ткнула его величество пальцем в грудь.

– Я могу заставить реку течь вспять, – медленно проговорил он, исследуя мое лицо кончиками пальцев. Трепетно. До дрожи. До замирающего сердца. – Могу вызвать солнце ночью или заставить снег падать летом.

– Но вы не заставите меня подчиниться вашей воле, – прошептала, впиваясь ногтями в столешницу за спиной.

Император загадочно улыбнулся.

– Знаешь, что это?

В его ладони неожиданно появился женский кортик, который я уже видела.

– Нет.

– Хорошо, – проговорил он с потаенным коварством и провел кончиком лезвия по моей шее. Оттянул ворот халата, обжег холодом плечо. Быстрый укол. Выступила капелька крови, коснулась клинка, и оружие растаяло в руке его величества. Зато на месте моего пореза появилось маленькое изображение кортика.

– Что вы сделали? Что это?

– Твоя защита. Этим оружием можно убить любого.

Я оттянула ворот халата и рассмотрела изящную копию клинка.

– И дракона?

Император усмехнулся, поглаживая черный символ-татуировку.

– Только не в Гардейрии, пожалуйста.

– Разумеется. И вас тоже?

– В теории.

– Что это значит?

– Узнаешь, если попробуешь.

– Спасибо.

Повисла тишина. Мы смотрели друг на друга и не двигались. Было в этом что-то завораживающее, просто стоять в полуобъятиях, наслаждаться жаром его тела, дыханием, мягко стекающим по моим волосам, и притягательным ароматом далекого моря.

– Идем в кровать, – хрипло произнес его величество.

Слова прозвучали звонко, как пощечина. Я от негодования открыла рот, но, прежде чем успела ответить колкость, на мои губы лег палец.

– Спать, Рейна, спать, – тяжело проговорил император, отсекая мое негодование. – Я ранен и, хотя продолжаю храбриться, но мне больно. Сегодня я останусь здесь, присмотришь за мной.

Злость как рукой сняло. Я помогла его величеству дойти до кровати, хоть в этом вряд ли была необходимость, и поинтересовалась:

– Вам принести еще подушки? Одеяло? Что-то нужно?

– Тебя. Больше ничего.

Император устало лег.

– Не смотри на меня так, – произнес он с закрытыми глазами, – не знаю, как это работает, но когда ты меня касаешься, боль отступает. Просто будь рядом, Рейна, и этого достаточно.

Я смотрела на императора как на маленького ребёнка, нуждающегося в помощи. Он лежал уставший и с виду беззащитный (хотя я не тешила иллюзий на этот счёт). Хотелось унять его боль. Помочь. Я сама проходила через это, и знаю, как невероятно тяжело держать лицо, умирая от боли.

– Я буду с вами, сколько потребуется.

Опустилась на кровать и протянула его величеству руку. Он сжал мою ладонь своими сильными пальцами и улыбнулся, по-прежнему не открывая глаз.

– Как это работает?

Император усмехнулся.

– Если бы я только знал, но твои прикосновения исцеляют.

Мы лежали молча и держались за руки. За окном стрекотали сверчки, шумела листва. На душе дремала безмятежность, словно мы одни в целом мире. Хотелось продлить момент, насладиться им, запомнить каждой клеточкой тела, каждым вздохом, взглядом. Чтобы в будущем наслаждаться пережитыми эмоциями. Мы, шпионы, как никто другой понимаем значимость момента. У нас нет прошлого и будущего. Есть только миг. Завтра я стану Эльзой, Кларой, Петрой, кем угодно. Моя жизнь может оборваться в любую секунду. Эти воспоминания, возможно, однажды спасут меня. В моменты отчаяния в чужой стране, когда тебя окружают враги, важно держаться за что-то. Искры обнаженных душ, их безмолвное единение, чувственная эйфория – то, ради чего стоит жить. Храня эти воспоминания, оберегая как великую драгоценность, ты понимаешь, что тебе есть за что бороться. Чтобы у тебя, у твоих детей, у простых граждан империи, далеких от политических игр, была возможность переживать такие моменты. Чтобы не сойти с ума. Чтобы понимать, что все это не зря…