Хитник - Михаил Бабкин Страница 50

Остроконечная металлическая башня, сплошь усеянная крупными заклёпками и ржавая как днище утильного сухогруза, возвышалась посреди огороженного решёткой круга. В поеденных ржавчиной листах там и тут виднелись чёрные кляксы дыр, из которых медленно вытекал то ли дым, то ли пар – что ещё более усиливало сходство «могильника» с ракетой в предстартовой позиции.

Зелёный свет фундаментного колеса погас: мираж превратился в реально существующую постройку. В Призрачный Замок, битком набитый осуждёнными и посмертно наказанными колдунами-умертвиями.

– Оружие к бою! – зычно скомандовал сэр Калбасик. Глеб, спохватившись, бегом кинулся к друзьям, крепко прижимая к боку сумку с боеприпасом и тревожась: а ну как от тряски сдетонируют выданные Акимом разноцветные шарики-«боллы»? И огненные, и замораживающие, и останавливающие – все одновременно. Глеб на миг представил себе, как превращается в красно-синий фейерверочный шар, смесь пламени и льда, застывший в момент взрыва от сработанных стопболлов, и ему немедленно захотелось бросить ту сумку. И задать стрекача в противоположную от ржавой башни сторону.

– А фиг вам! – неизвестно кому крикнул Глеб, наддавая ходу.

Федул и Модест не обратили внимания на подбежавшего к ним парня – гном с бабаем, зарядив рогатки и нацелив их на «могильник», сосредоточенно ждали, когда оттуда, из чёрных пробоин, попрут злобные умертвия. Глеб тоже снарядил рогатку первым попавшимся под руку шариком: разобраться в лунном полумраке какой именно «болл» он использовал, было практически невозможно. Да и ненужно, всё равно в горячке боя не до выяснений – какой заряд в рогатку вложишь, таким и выстрелишь.

Внутри Призрачного Замка что-то гулко ухнуло, словно в пустой цистерне взорвалась граната, из дыр-клякс вырвались мощные струи пара – это действительно оказался пар, но тяжёлый, ледяной, от которого решётка вокруг башни немедленно покрылась инеем – и из пробоин, словно из люков, полезли долгожданные колдуны. Глеб в изумлении опустил рогатку, уставясь на «могильник»: подобное он видел только в кинофантастике! Происходящее казалось абсолютно нереальным… вернее, очень даже реальным, но выдранным из другой действительности, из киношной. Из какого-нибудь американского блокбастера с бюджетом в тридцать-сорок миллионов долларов и нашпигованного компьютерными спецэффектами.

Цепляясь за заклёпки, за выеденные ржавчиной в стенах «могильника» щели-выщербины, умертвия медленно, но верно спускались вниз, к земле.

Глеб, вспомнив виденные им фильмы, невольно принялся классифицировать ту нежить: были там и зомби – опальные маги в расшитых серебряными звёздами мантиях, сгнившие до черноты, до отваливания плоти с костей; были и мумии древних жрецов в истлевших бинтах, из-под которых сыпался прах. И неопределённой принадлежности разнокалиберные призраки (мутно-белые, похожие на гигантских медуз с тёмными провалами вместо глазниц) тоже присутствовали.

Несколько особняком от прочих – ха, даже здесь существовала клановость! – ползли шаманы, легко узнаваемые по нашитым на ветхие одежды костяным амулетам, с непременными погремушками и бубнами, притороченными у кого где. Шаманы всех видов и национальностей, высушенные кто зноем, кто лютым морозом до пергаментности кожи, до хруста в суставах.

Среди прочих присутствовали и дамы, как же без них в колдовском деле! Правда, опознать их можно было лишь по драным платьям и остаткам длинных волос на черепе, а в остальном они мало чем отличались от других самоходных покойников.

Ну, с этими Глебу было всё понятно, нежить как нежить, привычная, узнаваемая, ничего особенного. Но помимо голливудских типажей из отверстий в стенах «могильника» вылетало, выползало и вытекало вообще невесть что, о чём Глеб понятия не имел! Некие самостоятельные щупальца, прозрачные и лёгкие, извивающиеся, ввинчивающиеся в воздух… бесформенные сгустки мрака с постреливающими во все стороны ветвистыми молниями… ручейки пульсирующей слизи, которые против всех законов физики текли по ржавым стенам не вниз, а вверх, к лунному свету… и ещё что-то, и ещё, чего ошеломлённый Глеб попросту не разглядел, не успел.

И вся та нечисть беспрерывно шипела, улюлюкала, выла, кричала и визжала: шум стоял неимоверный! Глеб невольно вспомнил школьные переменки, особенно в начальных классах, и подивился явной схожести услышанному.

А ещё это сборище мёртвых преступников воняло, да ещё как! Запах стоял будто на скотобойне в горячий летний день – Глеба поначалу едва не вывернуло, однако чуть погодя он принюхался, притерпелся.

– Вован, ты гляди чего творится-то, – испуганно охнул кто-то за спиной парня, – впервые столько дохляков вижу… Вот же прут, вот же лезут! Будто их кто силком из могильника выпихивает.

– Кузя, слышь, а чё там за летучие глисты какие-то и фигли-мигли с молниями? – подивился не видимый Глебу Вован, сплюнул брезгливо. – Тьфу! Чой-то не шибко они на умертвия похожи.

– Да то остатки совсем развоплотившихся колдунов, – охотно пояснил собеседник, – из числа тех, у кого ни тела, ни сущности не осталось, а лишь одни обрывки этих, как их… помню, Калбасик объяснял… ментальных мыслеформ! Вот те обрывки в тюрьму и сажают. Типа закон есть закон, пропади он пропадом.

– Ну вааще, – угрюмо буркнул Вован, на том разговор и закончился. Потому что раздался трубный глас командора Калбасика:

– Огонь! – и в тот же миг началась охота. Вернее, безжалостный отстрел вылезшей из Призрачного Замка беглой нечисти.

Часто защёлкали рогатки; за пяток секунд сотни боллов пронеслись над решёткой, попав как в железную башню, так и в умертвий. Хотя, честно говоря, больше досталось «могильнику» – мертвецы попросту осыпались с Призрачного Замка при первых же взрывах, не удержались на стене. «Могильник» покрылся яркими вспышками: алыми, жёлтыми и голубыми, отчего вдруг стал похож на украшенную разноцветными лампочками новогоднюю ёлку. Ту, что устанавливают на главной городской площади и под которой проходят ежевечерние народные гуляния – нередко заканчивающиеся пьянками, мордобоем и развозом пострадавших в милицейских или медицинских машинах. Когда как.

Впрочем, нежити тоже досталось: безобидные на вид шарики-боллы оказались превосходным оружием. При попадании огненного заряда умертвие взрывалось снопом ярчайших искр – будь то хоть зомби, хоть призрак; морозильный шарик, ясен пень, замораживал беглеца в сосульку, которая сразу рассыпалась ледяным крошевом. Но интереснее всего действовали стопболлы: они не уничтожали цель, а крепко-накрепко фиксировали её, не давая возможности двигаться – причём останавливали даже в полёте! Вокруг пылающего разноцветными всполохами Призрачного Замка уже висело с десяток таких «зафиксированных», пойманных стопболлами в момент падения с башни.

– Весьма любопытная ситуация, – внезапно подал голос Хитник. – Я никак в толк взять не мог, почему эта железная балда столько веков простояла и до сих пор не сгнила окончательно. А оно всё очень просто получается. Ха, кто бы мог подумать!

– Ты о чём? – не понял Глеб. – О «могильнике», что ли?

– Разумеется, – подтвердил мастер-хак. – Эти охотнички действуют как заправские кузнецы: раскаляют железо фаерболлами, тут же закаливают его фризболлами и заполировывают стопболлами! С таким деловым подходом Призрачный Замок ещё тысячи лет простоит. И, понятное дело, никто на его ремонт денег не даст, смысла нет. Впрочем, какое мне дело до той башни и её обитателей, у меня нынче есть развлечение поинтереснее, – Хитник, судя по голосу, усмехнулся. – Похоже, Глеб, я научился управлять архивами напрямую, минуя личность мага Савелия! Это нам может здорово пригодиться, особенно в трудную минуту.