Зови меня Шинигами. Дикая охота - Виктория Эл Страница 50

Ши подошёл, запрокинул голову, посмотрел вверх.

А, может, гостиница. Окна поменьше ‒ номера, а есть ещё огромные, через которые помещение можно рассмотреть почти целиком, до такого же огромного окна в противоположной стене. Двери тоже когда-то были целиком стеклянные и, наверняка, сами раздвигались перед входящими. А теперь они вообще без надобности, можно пройти сквозь.

Заходить внутрь не очень-то хотелось, Ши предпочитал открытые пространства. Наелся уже маленьких ограниченных помещений. Да и с крышей у него не так давно не слишком удачно сложилось.  Но раз уж договорился.

По сумрачному холлу сквозняк гонял мусор и засохшие листья. Двери лифтов нараспашку, но кабинок нет. В шахтах пусто и гулко, только металлические балки, ни тросов, ни противовесов. То есть кабинок нет совсем. Но Ши и не планировал подниматься на лифте.

Дадут ему выбраться на крышу или нет? Встретят раньше, на каком-нибудь из лестничных пролётов. Хотя там у него явно будет преимущество. А, может, охотников ещё и нет на месте. Ши специально пораньше припёрся и пока никого не чувствует поблизости. Но и здание большое, слишком много перегородок, если хорошо спрятаться, он не заметит.

Лестница, ведущая вверх с последнего этажа, огорожена решёткой, но дверь в ней не заперта, мало того, ещё и распахнута, а Ши по-прежнему никого не ощущает поблизости. Дверь на крышу закрыта, но открывается простым нажатием на ручку.

Здесь тоже никого, только ветер. Ши не направился к краю, вообще никуда не пошёл, забрался на надстройку, присел на корточки. Вот и будет гордо торчать здесь ‒ сип белоголовый. Снизу его не увидеть, и даже если выйти на крышу, сразу не обнаружить. Удобно для внезапной атаки. Но почему-то кажется, сейчас его хитрость не прокатит. Даже если он не заметил слежку, далеко не факт, что её действительно не было. Могли наблюдать издалека, а ещё могли сверхъестественным способом скрыть своё присутствие.

Время медленно проплывало мимо, вместе с облаками. Ветер отрывал от него по минуте и уносил прочь.

И где все? Развели? А смысл? Запрут его здесь на крыше, чтобы он сам окочурился от голода и холода?

Забавно звучит ‒ запереть на крыше. Когда ни стен, ни потолка, только пол. А никуда не денешься. Но Ши найдёт способ, его трудно где-то удержать. Из лаборатории тоже мог бы сам сбежать. Оба раза. Только в первом случае даже мыслей не возникало, верил, что его место именно здесь, что снаружи ему по большей части делать нечего. Идти некуда, не к кому и незачем. А во втором… Да всё равно было: где находиться, для чего и находиться ли вообще. Раз позволил себя столь легко поймать, значит, другого не достоин.

Это к чему он сейчас прошлое вспоминает? Рановато ещё всей жизни перед мысленным взором проносится. Не сегодня. Когда-нибудь. Намного-намного позже.

Не к добру это ‒ долгое созерцание летящих облаков, глупости в голову лезут. А для них тоже сейчас не время. Вместо того, чтобы сосредоточиться, расслабился и ‒ реально ‒ едва не прозевал появление охотников.

Выпрямился, напружинился.

Первый бесстрашно проскочил в распахнутую дверь, развернулся ещё на ходу. Точно знал, куда смотреть. Приподнял одну бровь, многозначительно и красноречиво, поинтересовался:

‒ Ты уже здесь?

‒ Не терпелось, ‒ откликнулся Ши.

Далёкий щелчок, и что-то чересчур быстро устремилось к нему со спины. Ши успел отклониться, но болт просвистел совсем рядом. Значит, нашлась команда, которая всё-таки решилась на арбалет. И сразу пришлось нырнуть вниз, спасаясь от тонкого хлыста, выросшего прямо из руки одного из охотников. Разлохмаченный, сыплющий искрами конец его, шипя, распрямился в воздухе над головой. А должен был, наверное, захлестнуться на шее. И новый болт уже жужжал пчелой.

Пока уворачивался от второго болта, опять взвился хлыст, обвил ногу. Резкий рывок, и Ши не удержался, опрокинулся, но кое-как извернулся, чтобы грохнуться не плашмя спиной. И хорошо, что покрытие у надстройки оказалось не слишком твёрдым. Перекатился. Хлыст ослаб и сполз с ноги.

Пора убираться с этого пьедестала.

Не поднимаясь, скатился вниз через край, и опять извернулся, падая, чтобы, словно кот, устойчиво приземлиться на ноги.

Всё-таки решили погонять для начала? Для того и выбрали крышу, здесь он всегда оставался на виду.

И опять их слишком много. Не по правилам! Но часть не вмешивалась, наблюдала со стороны.

Неужели праздные зрители? Те, кто сделали ставки, пришли посмотреть, как всё случится. Имели право? Но Ши не привыкать. Он всегда знал про людей, следивших за ним, даже если они прятались за стеклом с односторонней прозрачностью. Он всё равно прекрасно чувствовал их присутствие. И ему плевать. Пусть пялится хоть весь мир.

Но всё изменилось в одно мгновенье, замерло, услышав прозвучавшее звонко, как удар гонга, легко перекрывшее все прочие звуки:

‒ Стойте!

Ши не заметил, когда она появилась. А ведь стояла сейчас даже не у дверей, оглядывалась по сторонам.

‒ Хватит уже. Развлеклись, ‒ добавила повелительно и резко.

‒ Ты? ‒ Ши не столько спросил, сколько констатировал. Для себя.

‒ Да, ‒ Лана растянула губы в показательной улыбке. Получилось почти даже приветливо. Но ещё высокомерно. ‒ Я же говорила: ты придёшь гораздо раньше, чем думаешь. И ответишь передо мной. За то, что сделал.

‒ Это твоя команда?

‒ Моя, ‒ подтвердила Лана, неторопливо, но уверенно приближаясь. ‒ Только мне не нужен приз. Совсем-совсем не нужен. ‒ Она остановилась всего в нескольких шагах. ‒ Он у меня уже есть. ‒ Зачем-то достала из кармана мобильник, мазнула по нему пальцем и выставила перед собой, экраном к Ши. ‒ Смотри.

Фото. Чёткое до предела. Не разглядеть невозможно, кто на нём.

‒ Они у тебя?

Лана чуть наклонила голову к плечу, прищурилась.

‒ Сомневаешься? Предпочитаешь не верить?

Конечно, предпочитает. Но верит. Как-то сразу безоговорочно верит. Поэтому и не возражает, молчит, а Лана ждёт от него хоть какой-то реакции, не выдерживает и спрашивает сама. В голосе едва различимая насмешка, и получается, будто дразнит.

‒ Хочешь их увидеть?

Секунда, растаявшая без следа.

‒ Нет.

Она не ожидала. Любое другое слово, но не это. Угрозу, предупреждение, может, даже просьбу. Но Ши прекрасно понимал, что всё бесполезно, фразы на ветер. Она решила заранее, и эти её вопросы всё равно что уколы маленькой тонкой иглой. Чуть-чуть поиздеваться перед тем, как нанести решительный удар.

Собственная беспомощность бесит. Наверное, он впервые в жизни не представляет, что ему делать. Стоял и стоял бы целую вечность, сжав губы, в одном единственном застывшем моменте. И к чёрту мир, пространство и время. Пусть всё навеки замрёт, лишь бы ему не решать.