Зови меня Шинигами. Дикая охота - Виктория Эл Страница 49

‒ Он убил моего отца.

Предполагаемо, но почему-то Кира абсолютно не готова была к подобному ответу. Даже в груди похолодело. Опустила глаза, прижалось щекой к Данькиной макушке, вдохнула его особенный запах, почувствовала ласковое живое тепло.

Возражать нет смысла, потому что это вполне могло случиться. Даже ‒ скорее всего ‒ именно это и случилось.

Ну почему с Ши такие проблемы? Жуткие. Не исправить, не простить, не отмахнуться. И не знаешь, как реагировать на эти слова: «Он убил. Отца». Одновременно хочется и осудить, и оправдать. Но первым вырвался вопрос:

‒ Когда?

‒ Весной, ‒ сообщила Лана.

‒ Ну он же тогда…

Значит, всё-таки оправдать. Хотя, наверное, нельзя такое оправдывать. Совсем нельзя, и неважно, какие обстоятельства. Потому что не самозащита, вообще никак не защита. Заказ, холодный расчёт. Правда, не его, чужой, а Ши просто как оружие в чьих-то руках.

Но для погибшего человека это не имеет значения, для его близких тоже, потому Кира и замолчала на середине фразы. Но Лана произнесла требовательно и раздражённо:

‒ Что тогда?

‒ Он не по своей воле, ‒ договорила Кира. ‒ Им управляли.

Лана сощурилась, опять уставилась прямо в глаза.

‒ Хочешь сказать, что он не виноват? Не виноват в том, что убивал.

‒ Не знаю, ‒ резко выдохнула Кира. Она ведь только что думала о подобном и даже сама для себя не смогла решить, зато в другом была уверена точно. ‒ Но… я-то тебе ничего не сделала. А Данька ‒ тем более. Он-то тут причём? Почему он тоже здесь?

Нет Кира совсем не хотела расставаться с сыном, но ведь тут ‒ однозначно. Лучше бы он остался с бабушкой. Зачем это девица забрала с собой и его? Младенца, который и ходить-то ещё не умеет. В чём он виноват перед ней?

Да и Ши. Кира прекрасно понимала, что на месте Ланы испытывала бы к нему те же чувства. Но, чёрт возьми, он же тоже не один ответственен за всё. Ему не дали права самому выбирать собственный путь, ему с детства прививали не те моральные устои. А, может, и вообще не прививали никаких. Он пробовал, он честно пробовал по-другому расставить приоритеты, но его насильно возвращали к прежним установкам.

Да, его не назовёшь невинным, но, если бы Кира захотела кому-то отомстить, она бы ни за что не стала втягивать в эти разборки других. Тех, кто были совершенно ни при чём.

‒ Анку должен ответить за то, что совершил, ‒ твёрдо произнесла Лана. Даже ни тени сомнений. ‒ Пережить то же самое.

‒ Хочешь его убить?

Лана помотала головой, медленно, придавая особую весомость движению, а заодно и последовавшим за ним словам, которые тоже произносила неторопливо и чётко.

‒ Нет. Я о другом. Он должен испытать совсем не то, что мой отец. То, что испытала я. Я же видела. Я всё видела. И как папа умирал ‒ тоже. Вот и он пусть переживёт всё это.

Кира еле дослушала. Уже после первых фраз догадалась, какие прозвучат дальше, и с языка само сорвалось гневное:

‒ Только на месте твоего папы буду находиться я?

Лана молчала. Не подтверждала, но и не отрицала. И это её молчание оказалось ужаснее самых жутких слов. Киру пробрало, до замирания сердца, до ощущения холода вдоль по позвоночнику.

Почему она не желает отвечать? Ведь Кира же спросила напрямую, сама всё поняла. Или не всё? Но какие ещё могут быть варианты?

У Ши никого нет. Даже про Киру не скажешь, что она совсем уж его. И кто тогда? Ну не Данька же? Не хочет же эта девица Даньку…

Кира заглянула пристально в тёмные глаза.

В глубине твёрдого холодного взгляда прятался безумный огонь одержимости.

Она совсем свихнулась?

‒ Даже не думай. Слышишь? Я не настолько крутая, как… ‒ хотела сказать «Ши», но вовремя остановилась. Не надо. Для остальных пусть по-прежнему будет: ‒ Анку. Но с тобой справлюсь. В этом случае ‒ справлюсь. Только рискни.

Да Кира её на части порвёт, если она попытается что-то сделать с Данькой. Она и сейчас еле сдерживала желание набросить на эту ненормальное. И что останавливало?

Как всегда, тупая уверенность, что люди гораздо лучше, чем кажутся? Чем пытаются казаться. Ну не может она, не может, не может…

‒ Посмотрим, ‒ заявила Лана с самоуверенным вызовом и больше ничего не стала говорить. Отвернулась, типа, высокомерно, направилась к дверям.

Вот же дрянь. Сначала Кира её пожалела, посочувствовала, попробовала понять, но теперь…

Втянула с силой воздух, попыталась успокоиться, взять себя в руки, чтобы Данька не почувствовал охватившие Киру чувства, чтобы не испугался, не заревел. Спросила вслед:

‒ А он знает, что мы здесь?

Лана остановилась на мгновенье, оглянулась, заявила с нескрываемым торжеством и злорадством.

‒ Пока нет. Но скоро узнает.