Пуля - Лорел Гамильтон Страница 5

Что-то заставило меня обернуться и посмотреть назад на Мику и Ашера в начале прохода. Ашер пытался поприветствовать Мику так же, как и меня, но Мика отодвинулся. Ашер сел смеясь, в то время как Мика проскользнул мимо Жан-Клода и меня, чтобы сесть по другую сторону от меня, рядом с Джей-Джей. Жан-Клод похлопал Мику по спине, как бы говоря: все в порядке. Наедине Жан-Клод и Мика приветствовали друг друга намного теплее, но Мика дал ясно понять, что он не был пищей для всех. Ашер принял это как вызов, сможет ли он соблазнить Мику, и когда не получилось, он, кажется, ощутил неловкость. Я любила Ашера, но в нем были садистские наклонности, которые мне были не очень по душе.

Если он не перестанет нажимать, он навсегда останется в черном списке Мики. Я не знала, что делать с ростом напряженности в отношениях между двумя мужчинами, но что-то нужно было сделать, прежде чем Ашер оттолкнет моего Нимир-Раджа достаточно далеко, вынудив его сделать что-то неприятное. Мика и Жан-Клод пытались разорвать друг другу горло в первый раз, когда познакомились. Если у Жан-Клода и у меня не получится успокоить Ашера, Мика сам позаботится о нем, и нам может не понравиться, как он это сделает. Он не был гомофобом, он просто не хотел давать кровь Ашеру, а тот, похоже, плохо воспринимал отказ.

Мика напрягся рядом со мной, он старался сохранить нейтральное выражение лица, но если вы знали, где искать, на нем нетрудно было заметить гнев. Я накрыла его руку своей. Он был жестким и неуступчивым, но затем расслабился в моей руке. В конце концов, он улыбнулся мне, но его реакция в общественном месте дала мне понять, что Ашер был очень близок к тому, чтобы довести его до ручки.

Я посмотрела на Жан-Клода, чтобы понять, заметил ли он. Он смотрел на сцену, как будто ничего неподобающего не случилось. Он не заметил, или же пытался пока игнорировать эту проблему? Мне нужна была поддержка, а не поведение страуса, прячущего голову в песок. Но если у Жан-Клода и было уязвимое место, то это был Ашер, и ладно, может быть, я. Нам обоим сходили с рук вещи, которым ему, вероятно, следовало положить конец, как он поступал раньше.

Нечестивец смотрел на меня. Он видел и понимал проблему. Обе проблемы: между Ашером и Микой, и тот факт, что Жан-Клод, казалось, ее игнорировал. Я была уверена, что Нечестивец и Истина подыграют мне, если я смогу придумать выход, который не разрушит нашу счастливую маленькую тележку яблок.

Беда была в том, что на вампирской территории я была человеком-слугой Жан-Клода, и Ашер был Мастером вампиров достаточной силы, чтобы владеть своей собственной территорией. Он остался, как заместитель Жан-Клода, потому что он любил нас и не хотел разлучаться, но это означало, что моя позиция власти была немного неуверенной.

Я была истребительницей вампиров, но я бы не убила Ашера, и он это знал. Так что угрозы я не представляла. Я была некромантом и могла контролировать нежить, не только зомби, но большинство немертвых, в том числе вампиров. Но я знала, что если я достану свой главный козырь и возьму Ашера под контроль подобным образом, он никогда не простит меня. И когда я настолько сильно брала кого-то под контроль, иногда это не проходило, что меня немало тревожило.

Моника шла, торопясь, по противоположной стороне от прохода. Большинство людей вынуждены были убирать ноги или вставать на той стороне, что была дальше от всех нас, считавшихся частью ее группы. Это было в духе Моники. Она явно сделала ставку на Ашера и была отвергнута. С тех пор она держалась от него подальше.

Она улыбнулась и махнула нам всем, когда села рядом с Джей-Джей. Рядом с нами все еще оставалось одно свободное место.

Огни вспыхнули снова, и в начале прохода рядом с Ашером показалась Вивиан. Он и Жан-Клод поднялись, так что я тоже поднялась. Мика был уже на ногах. Вивиан была достаточно маленькой, так что мы, вероятно, могли бы остаться на своих местах, но старшие вампиры часто реагировали на женщин так, как будто суета не вышла из моды, и, если они могли быть джентльменами, я тоже могла быть леди.

Она прошла мимо меня с торопливым "извините, что опоздала".

— Ты не поздно, — сказал Мика.

Я добавила:

— Вы как раз вовремя.

Чем заслужила небольшую улыбку. Ничто не могло на самом деле сделать Вивиан менее красивой, но вокруг ее глаз и рта пролегла усталость беспокойными морщинками на ее красивой коже. Ее кожа была такого оттенка кофе со сливками, что казалась почти белой. Технически она была афроамериканкой, но в ней было много от ирландки: начиная от густых, почти прямых волос и заканчивая серо-голубыми глазами Она была одним из верлеопардов в нашем парде. Однажды мне пришлось спасать ее от очень плохого человека. Он делал с ней ужасные вещи. Я бы убила его в конце концов, но месть исправляет положение только в кино. В реальной жизни после того, как злодей мертв, травмы продолжают жить внутри жертв.

Она была здесь, чтобы посмотреть на ее друга по комнате, Стивена, на сцене. Она заговорила с Джей-Джей, когда села по другую сторону от Моники. Вивиан сняла свое пальто, и как только я увидела платье, я поняла, почему она опоздала. Она поехала домой с работы, где трудилась в качестве помощника по административным вопросам в страховом агентстве, чтобы переодеться. Платье почти ничего не прикрывало, черное с бронзовым бисером и золотыми бусинами, которые дрожали, когда она двигалась. Вечерние платья Джей-Джей и Вивиан почти заставили меня сожалеть о том, что я не переоделась, но тогда я бы действительно опоздала. Я могла бы взять что-то на работу, чтобы переодеться, но если честно, это не пришло мне в голову до этой минуты. Ну, и ладно.

Мика наклонился и прошептал:

— Ты выглядишь великолепно.

Я ответила шепотом:

— Это было так очевидно?

— Для меня, — сказал он и пожал мне руку. Я пожала ему руку в ответ, и мы обменялись улыбками, которые предназначались только друг для друга. Натаниэль был единственным, кто разделял с нами эту улыбку иногда, но его здесь не было, потому что он должен был быть на сцене.

Рука Жан-Клода прикоснулась ко мне, и я поняла намек, прижавшись головой к его плечу и взяв его за руку. Он был дамским угодником на протяжении веков, и он поклялся, что я была первой женщиной, которая заставила его чувствовать себя немного неуверенно. Я, как правило, тяжело действовала на эго определенного типа мужчин. Те, от которых женщины обычно теряли голову, никогда особенно не трогали меня, потому что я всегда чувствовала, что если они заставят меня потерять голову, значит, они попрактиковались на большом количестве женщин до меня, и будут практиковаться с женщинами после меня. Я редко ошибалась на этот счет. Кроме того, обычные уловки по вскруживанию головы часто оставляли меня озадаченной. Я до сих пор не был уверена, следует ли мне извиниться перед Жан-Клодом за то, что портила ему его игру, или гордиться этим.

Часть меня по-прежнему считала, что, упади я в его объятия легко, он бы ухаживал за мной, выиграл, и к настоящему моменту оставил ради другой игры. Может, это было несправедливо, или говорила моя неуверенность, а может правда.