Сто Тысяч Королевств - Н. К. Джемисин Страница 5

— А почему это небезопасно, лорд Теврил?

Он поморщился:

— Зови меня просто Теврилом, ладно? Лорд Декарта приказал, чтобы тебе оттиснули знак полного родства. Ты принадлежишь к Главной Семье. А я — простой полукровка.

Я стояла и не понимала: то ли я что-то пропустила (а надо было слушать внимательнее!), то ли мне чего-то не сказали. А может, этих «чего-то» было много. В общем, много чего мне не сказали.

— Теврил, пойми меня правильно, но все это для меня — бессмысленный набор слов.

— М-да, теперь это очевидно.

И он провел ладонью по волосам — впервые за все время беседы я увидела, что ему не по себе.

— Объяснять — слишком долго. А до заката осталось меньше часа.

Наверное, еще одно древнее правило, которым столь привержены дражайшие Арамери. Древнее и бессмысленное.

— Ну ладно. Но… — Я нахмурилась. — А что с моим кучером? Он меня в первом дворе ждет!

— Ждет?

— Ну, я как-то не планировала оставаться…

Теврил стиснул зубы, с трудом сдерживаясь. Я так и не узнала, что он на самом деле думал о моих умственных способностях.

— Я пошлю кого-нибудь сообщить, что в его услугах не нуждаются, — вежливо произнес он. — Его наградят за труды. У нас тут полно слуг, кучер тебе больше не нужен.

Слуг я видела — мы осматривали дворец, а они деловито сновали вокруг. Бесшумные фигуры в белом. Непрактично в белом полы драить, кстати. Но ладно, я ж тут не хозяйка, пусть дедовы родственники управляются как умеют.

— Этот кучер, между прочим, полконтинента со мной проехал, — вдруг озлилась я.

Причем я озлилась, но не хотела этого показывать.

— Он устал. И лошади его тоже устали! Неужели никак нельзя оставить беднягу переночевать? Да хлопните вы ему на лоб эту штуку, и пусть он едет завтра с утра! От простой вежливости с вас не убудет!

— Миледи, только Арамери носят сигилу кровного родства. И ее невозможно смыть или стереть.

— Только… — И тут меня посетило озарение. — Так что, здешние слуги — тоже члены семьи?

Он посмотрел на меня, и в его взгляде не было горечи — как ни странно. А ведь он мне уже намеками попытался все объяснить: папа-гуляка, а он, сын непутевого отца, управляющий. Высокая ступень служебной лестницы, но все равно Теврил — слуга. Он такой же Арамери, как и я, но его родители не состояли в браке. В глазах правоверных Итемпасов он — незаконнорожденный, отверженный с рождения. К тому же Декарта не любил его отца.

Словно прочитав мои мысли, Теврил заметил:

— Леди Йейнэ, лорд Декарта не зря сказал: все потомки Шахар Арамери должны служить. Каждый на своем месте — но все без исключения.

Сколько же всего стоит за этими словами. Разных историй, жизней, о которых я ничего не узнаю. Интересно, как много наших родственников оторвали от родины и семьи, лишили будущего и приказали явиться сюда — мыть полы и чистить овощи на кухне? Сколько их родилось в этом дворце? И умерло, так и не покинув его стен? И что случилось с теми, кто попытался бежать?

Неужели мне предстоит стать слугой? Как Теврил?

Но нет, нет. До Теврила никому дела нет. И он не стоит, как я, между наследниками и троном. Нет, я слугой не стану. Такой удачи мне не выпадет.

Он дотронулся до моей руки — я истолковала его жест как сочувственный.

— Это недалеко. Пойдемте.

* * *

На верхних уровнях Небо состояло сплошь из окон. В некоторых переходах даже потолок был сделан то ли из прозрачного стекла, то ли из хрусталя, хотя в нем отражались лишь небо и шпили. Солнце еще не село, оно едва коснулось горизонта несколько минут назад, но Теврил вдруг резко прибавил шагу. Я стала присматриваться к слугам — искала фамильное сходство. И оно обнаруживалось: зеленые глаза, особенные черты лица, у меня отсутствующие, я же в отца удалась. Ну и циничный взгляд — впрочем, это мне, наверное, мерещилось. А так, они все оказались очень разными на вид, прямо как Теврил и я, хотя большая часть происходила из амн или какой-нибудь сенмитской расы. А еще у каждого на лбу виднелся знак. Я их и раньше заметила, но подумала, что это какой-то выкрутас местной моды. У кого-то над бровями оттиснуты были треугольники или ромбы, но большинство довольствовались обычной черной полосой.

А еще мне не понравилось, как они на меня смотрели. Вскидывали глаза — и тут же воровато их отводили.

— Леди Йейнэ?

Теврил остановился в нескольких шагах впереди, заметив, что я отстала. Что поделаешь, он унаследовал от амн длинные ноги, а я нет. Да и денек выдался тяжелый.

— Прошу вас, поторопитесь, у нас не так много времени.

— Ну хорошо, хорошо, — пробормотала я.

Сил на то, чтобы быть вежливой, уже не осталось.

Но Теврил не двинулся с места. Он застыл, как изваяние. Оказалось, он смотрит вверх.

А над нами стоял человек. И смотрел на нас.

Я сказала, что это человек, потому что тогда я не знала, кто он на самом деле. А он походил на человека. Он стоял на нависающем над коридором балконе, под полукруглой изящной аркой — ни дать ни взять статуя в нише. Наверное, подумала я, шел по перпендикулярному коридору. Он словно бы направлялся куда-то, но что-то остановило его на полушаге. И он успел повернуть к нам голову. Из-за игры света и тени я никак не могла разглядеть лица, зато чувствовала на себе тяжелый пристальный взгляд.

И тут он положил руку на перила балкона — медленно, сознавая, что к нему прикованы все взгляды.

— Что с тобой, Наха? — послышался женский голос, и слабое эхо загуляло по коридору.

Через мгновение она возникла на балконе. Ее, в отличие от мужчины, я видела прекрасно: хрупкая амнийская красавица с роскошной гривой грозового цвета, аристократическими чертами лица и царственной осанкой. Я узнала ее по волосам — это была та самая женщина, что сидела в Собрании рядом с Декартой. Леди красовалась в платье из тех, что к лицу только амнийкам, — прямое, длинное, узкое одеяние кроваво-гранатового цвета.

— Что ты видишь? — вкрадчиво спросила она мужчину, хотя взгляд ее оставался прикованным ко мне.

Она подняла руку, пальчики что-то перебирали — я присмотрелась и увидела, что женщина крутит тонкую серебряную цепочку. Причем длинную — она свешивалась вниз и тут же поднималась вверх. И вдруг я поняла: блестящие звенья связывают руку женщины — и мужчину у перил.

— Тетушка, — проговорил Теврил — нарочито громко. Чтобы даже такая дурочка, как я, сообразила, перед кем стоит.

Я сообразила. На балконе играла с серебряной цепочкой леди Симина. Моя кузина — и соперница. Еще одна наследница Арамери.

— Этим вечером вы выглядите обворожительно.

— Благодарю, Теврил, — ответила она, продолжая все так же пристально глядеть мне в глаза. — А кто это с тобой?