Сказки темного города. Соната - Наталиса Ларий Страница 5

– И чем тебе мама не угодила? – заорала я в ужасе, поскольку никогда не слышала таких слов от отца, а уж о том, чтобы он на меня руку поднимал, так вообще речи и быть не могло, а тут вдруг такое.

– Ты меня поняла, – не ответил он на вопрос. – Одевай как хочешь свою игрушку, но все остальное – только по согласованию со мной. Иначе худо будет и тебе, и ей.

Сказав это, он развернулся и, дернув коня за поводья, направился к выходу с территории особняка. Я же в немом изумлении смотрела ему вслед, потирая горящую от пощечины щеку и вытирая покатившиеся слезы.

– Амаль, – прошептала Идрис, положив мне на плечо руку. – Мой отец тоже строг всегда был…

– Это не строг, – хрипло проговорила я. – Здесь что-то другое. Он всегда меня держал в ежовых рукавицах, когда я здесь жила, но вот чтоб так…ударить. Это слишком. Седлай нам лошадей, – взяв себя в руки крикнула я конюшему, который стоял поодаль.

Следующий час я ехала верхом не произнося ни слова. Щека горела огнем, давая понять, что отец даже особо не пытался рассчитать силу, чтобы лишь припугнуть меня. Нет, это был намеренный и жестокий удар с целью причинить боль. Было так странно. Я даже не чувствовала обиду. Нет. Лишь какую-то злость, которая просто испепеляла меня изнутри. Теперь только поняла, почему мама так часто была заплаканной. Она говорила мне всегда, что просто вспоминает какие-то эмоциональные моменты из жизни тех, кому она помогала, поэтому и плачет порой. Но нет, не поэтому. Раз отец так выразился насчет нее, значит и на нее он тоже поднимал руку и увезла меня тетка от него, скорее всего потому, что боялась за меня и она бы ни за что не разрешила мне вернуться, если бы это не был приказ короля. Но за что он мог так ненавидеть мою красавицу-маму, которая так его любила? Или мне так только казалось и мать делала вид, что любит, дабы ее дочь была уверена в том, что семья основана на любви? Тысячи вопросов и ни единого ответа. Тряхнув головой, я приняла решение на днях навестить тетю и задать ей конкретный вопрос, касающийся того, что произошло.

– Какая красота! – восхищенный возглас Идрис прервал мои мысли. – Я слышала, что черный залив великолепен, но чтоб настолько!

Черный залив моря, разделявшего северные земли вервольфов и ведьм, правда был неописуем, особенно в солнечную погоду, когда лучи солнца проникали в его темные воды, разбавляя непроглядную гладь и превращая нечто темное в волнующе-сверкающее. Но не только в воде было дело. Окружающие каменистые береговые склоны были покрыты ослепительно-белыми камнями гор, создавая собой непередаваемый природный контраст, который словно подчеркивал своим видом извечную тему борьбы черного и белого…тьмы и света.

– Ubi non est, tenebrae, non est in loco, nam lux et vice versa, – проговорила я.

– Там, где есть тьма, нет места свету, и наоборот, – прошептала Идрис, наблюдая за тем, как черные волны накрывают белый берег.

– Весьма сомнительное высказывание. Но так всегда говорила моя мама, – проговорила я, спешиваясь и привязывая свою лошадь к одному из растущих рядом деревьев.

– А вы верите в то, что тьма и свет могут иметь две стороны медали?

– Я ни во что не верю на все сто процентов. Добро и зло для меня – понятия абстрактные. Возьми к примеру Маису. Она погубила цветок, но забрала его страдания. Плохая она или хорошая после этого? – улыбнулась я.

– Интересная вы, светлая ведьма. Вас словно не учили тому, чему нужно в свое время. Вы ведь как раз и разделили всех на темную и светлую сторону магии. Значит Маиса – зло для вашего ковена, но не в ваших глазах. Отчего так? – прищурила глаза девушка.

– Не знаю. Может потому, что я росла подле темной ведьмы? – повела я бровью.

– А ваша тетя темная? – недоверчиво спросила Идрис.

– Относительно. В семье моей матери отец, мой дед, был темным ведьмаком, мама же, то есть моя бабушка, светлой ведьмой. Тетка пошла в отца, его линия крови взяла верх в ее венах, мама же родилась похожей на бабушку. Поэтому тетку и удалили от двора в свое время, сослав за пределы столицы в лесную глушь. Не совсем глушь, конечно, но тем не менее.

– А как…? Вам же запрещено заключать такие браки. Это у нас позволительно, но, чтобы среди светлых вот такой союз? Это же нонсенс!

– Ну, когда будущая невеста уже в положении, а отец девушки первый приближенный к королю ковена, иногда можно и закрыть глаза на то, что жених – темный ведьмак. Тем более, что дедушка отказался от своих сил ради бабушки. А когда так, то король может позволить такой союз. Только вот дети…тетку должны были отправить в семью отца, но опять же, когда она достигла шестнадцати, ей предложили или сохранить силы, но уехать к деду и бабке по линии отца, или же забыть о магии и остаться здесь.

– И она осталась?

– Да, отказалась и осталась. Она не ведьма как таковая. У нее нет сил. Но, – шепотом проговорила я, – она очень много знает. Таро, темный гримуар, всякие штучки, которые не известны светлым – знания ведь получать не запретишь. В общем, я росла среди этакого хаоса, сотворенного из светлых и темных знаний. Благо, не особо вникала в это все, а так бы кто его знает, какой бы я ведьмой выросла. Но я более любила, как уже говорила тебе, играть, гулять, ездить верхом, наряжаться и прочее, что не особо добавило в мою голову знаний о том, что от меня в итоге будут ожидать здесь. Целитель…да хоть бы не заморить кого, куда уж там до исцеления, – усмехнулась я, видя, с каким интересом слушает меня Идрис. – А ты, как представитель темных вервольфов, чем ты похвастаться можешь? – задала я вопрос, беря девушку под руку и идя с ней медленным шагом вдоль круто обрывающегося берега по белоснежной дороге, усыпанной маленькими шлифованными камешками.

– Да мы со светлыми кланами мало чем отличаемся, – пожала она плечами. – У нас больше прав разве что, и не столь все строго, как у них. Вот мой дед женился на пленной ведьме, будь он из светлых, это было бы проблематично сделать, а у нас – в порядке вещей. Бабушка, правда, так и не приняла обращение, но все же.

– Я не представляю себе, как это, обращаться, – скривилась я. – Лапы, шерсть, вой, это же ужас.

– Ну, этого я вам объяснить не могу. Это нужно пережить, чтобы понять, как это прекрасно, – улыбнулась девушка. – Только теперь, – она провела пальцами по ошейнику, – я не вервольф, да и не человек.

– Ничего, что-нибудь придумаем, – задумчиво проговорила я. – Отпустить тебя вот так просто? Я бы отпустила хоть сейчас, но ты далеко не уйдешь. Нарвешься на дозорных и тебя тогда казнят. Купленным быть даже хуже, чем пленным. Рабам обрести свободу сложно. Но нет ничего невозможного в этом мире. Запомни это, – потрепала я ее по плечу. – А теперь пошли, искупаемся, – проговорила я, начиная спускаться к берегу.

– А если кто проезжать мимо будет? – беспокойно спросила Идрис, глядя на то, как я уверенно стаскиваю с себя одежду и захожу в темную воду.

– У нас с тобой нет ничего такого, чем бы были обделены другие женщины. Поэтому, ну увидят и что с того? – засмеялась я.