Таня Гроттер и перстень с жемчужиной - Дмитрий Емец Страница 49

– Зербаган! Ой! Мы не хотели! – запоздало узнав,охнул Ягун.

Круглые не то совиные, не то рыбьи глаза подозрительноуставились на него.

– Мы разве знакомы?

– Мы встречались у бабуси в магпункте. Помните, онаедва не сглази… рассердилась немного, когда вы спросили, есть ли у нееписьменное разрешение на сбор лечебных трав? – напомнил Ягун.

– Так та полоумная старуха, которая лечит безмедицинского диплома, твоя бабка? – уточнил Зербаган.

Голос его чуть потеплел. С минус пятидесяти до минус сорокадевяти.

– Бабушка! – вежливо, но настойчиво повторилЯгун. – Бабуся лечила за десять тысяч лет до открытия первогомагинститута. И кстати, Гиппократ был ее учеником!

Ревизор усмехнулся:

– Но диплома, однако, она получить не удосужилась. Ноне будем об этом… Нет смысла возвращаться к тому, что уже упомянуто в отчете.

Глаза Зербагана скользнули с Ягуна на Таню, и ей показалось,что он узнал в ней ту, которая уничтожила когда-то Чуму-дель-Торт.

– Что ты… что вы здесь делаете? – спросил он.

– Ищем эйдосы, – не задумываясь, ответила Таня.Это занятие казалось ей вполне невинным.

Жабий рот Зербагана растянулся в ухмылке. Что касается егосекретаря Бобеса, то он весь так и скорчился от смеха, точно в заднем карманебрюк у него обнаружился включенный электрошок. Таня с удивлением уставилась надергающегося карлика.

– Бобес! Держите себя в руках! – сказал Зербаганхмуро.

Убедившись, что хозяин (о небо!) обращается к нему да еще исердится, карлик-секретарь торопливо ссутулился и втянул голову в плечи.

– Простите, хозяин! Бобес очень виноват! Если выхотите, Бобес возьмет тетрадь, много тетрадей и миллион раз напишет «Хозяин,прости жалкого червя!» – пропищал он.

Зербаган нетерпеливо мотнул головой. Его побледневшие пальцытугим кольцом сомкнулись на посохе.

– А что вы сами делали в башне? – вдруг бесстрашноспросил Ванька.

Таня внезапно с гордостью (и со стыдом, что раньше неосознавала этого) поняла, что, скромный и тихий Ванька в большей степени, чемона, Ягун или даже Бейбарсов, способен на безрассудный поступок. Легко бытьсмелым, если ты всемогущий некромаг. Гораздо сложнее, когда ты смертен и твоямагическая искра не так уж и горяча.

– Я? – переспросил Зербаган с недоумением.

Ухмылка медленно покидала его извилистые губы. Вскинувпосох, маг направил мраморный шар в грудь Ваньки. Валялкин дернулся и скривилсяот боли. Неведомая сила гнула Ваньку, притягивала его к мраморному шару. Еголицо стало белым как мел. Шар выпивал из него жизнь.

– Ты задаешь слишком много вопросов, мальчик! Кто ты,если задуматься? Жалкий маг-недоучка, который сам не знает, каким силам бросаетвызов! – прохрипел Зербаган.

– Не… знаю, но… примерно… догадываюсь… – едвавыговорил Ванька.

Его голос звучал сдавленно, как у человека, которого душат.Обессилевшая рука медленно поднималась, надеясь еще метнуть искру.

– А раз ты догадываешься, щенок, то как ты… –продолжал шипеть Зербаган.

Он не договорил. Сумка на бедре у Ваньки подскочила. Струяогня была такой силы, что заговоренная веревка, стягивающая горловину,прогорела в одно мгновение. Из сумки вырвался беспокойный сгусток энергии. Онметнулся, зацепил стену, потолок, завертелся волчком. Увидев карликовогодракона, Зербаган забыл о Ваньке. Его лицо задергалось. Он занес посох ипопытался ударить дракона мраморным шаром. При этом он случайно задел краемпосоха подскочившего карлика, и тот растянулся, сильно стукнувшись лбом остену.

Не успел шар коснуться дракона, как Тангро рванулся вперед,к лицу страшного мага. Струя драконьего пламени опалила Зербагану лицо,уничтожив ему брови и волосы.

Зербаган закричал, и это был крик не человека и не зверя, аскорее глухой, скрежещущий звук, который могло бы издать пресмыкающееся.Повинуясь его крику, мраморный шар выбросил фиолетовое сияние. Упругая,страшная сила сбила с ног Ваньку, Таню, Ягуна и далеко отбросила дракона. Лежана спине, Таня видела, как Зербаган быстро уходит, нашаривая стены и прикрываяглаза ладонью левой руки. Бобес все еще лежал на камнях, но начинал ужеприходить в себя.

Разошедшийся дракон бросился на карлика, выдыхая огонь, ноВанька, вскочив, набросил на него сумку и животом прижал ее к полу. Таня сЯгуном поднялись на ноги. Кости вроде были целы, хотя Тане и казалось, будтоона упала с контрабаса во время матча. У Ягуна на правой скуле вздувалсяфингал. Пока это была только легкая припухлость с запятой кровоподтека.

– Не… ну дела… подрались и, главное, С КЕМ! Кажется,события вышли за рамки моей лишенной рамок фантазии! – сказал Ягун, качаяголовой.

– Тангро едва не выжег ему глаза! Никогда бы неподумал, что он способен на такое, – сказал Ванька.

Он осторожно привстал с пола и, подсвечивая себе кольцом,заглянул в сумку, готовый отдернуть голову, если потребуется. Пар, змейкойвытекавший из ноздрей карликового дракона, был вполне мирного сероватого цвета.Лишь острый гребень на его спине ало тлел, теряя цвет, как остывающая полоскажелеза.

– Доволен как слон! Сейчас заснет!.. Но хотел бы язнать, чего он так разозлился? – спросил Ванька.

– Тебя защищал, – предположила Таня.

Ванька покачал головой:

– Меня-то меня. Но вообще-то драконы не такие умные. Даи беспокоиться Тангро начал еще с вечера, – протянул он с сомнением.

Ягун что-то пробормотал. Он вспомнил взгляд, которымЗербаган посмотрел на дракона. Это был взгляд мага, который узнал. Над этимстоило поразмыслить, но только не здесь, не в Башне Привидений.

Внезапно у Ягуна заныли виски. Ему показалось: из камня,потревоженного магией посоха, донесся стон. Так стонут при зубной боли – притой ровной, не самой сильной, не прекращающейся зубной боли, которая неотпускает ни днем, ни ночью. Боли, которая стала спутницей существования.Неужели они где-то здесь, те замурованные эйдосы? Точно получая ответ, Ягунуловил тревожный запах духов. Из стены с другой стороны послышался мужскойсмех. Казалось, душа бодрилась и ни за что не желала признать себя несчастной.Эйдос не может погаснуть, пока он борется. И в этом, возможно, залог еговечности.

– Я вот что подумал! А что, если вам попытатьсяполюбить друг друга снова? Тогда условие клятвы формально будет соблюдено.Башне Привидений не к чему будет придраться, – предложил Ягун.