Спасти Ангела - Джеймс Паттерсон Страница 48

— Как же так? Не было еще случая, чтобы взрывные механизмы оказались Газману не по плечу.

— Но я никакого газа не чувствую, — принюхивается Дилан. — Правда, это ничего не значит. У него вполне может не оказаться ни запаха, ни вкуса.

Делаю несколько быстрых кругов над площадью. Дым оседает, и я опускаюсь все ниже и ниже. Там, где семь минут назад мы вынырнули из люка, зияет здоровенный развороченный… кратер. Да, да. Именно кратер, футов примерно в тридцать глубиной и столько же в диаметре. Сердце у меня остановилось. Где Ангел? Где Газзи? Где Клык?

Вдруг вижу крошечное крылатое существо, взмывающее в небо, и как раз в тот же момент окрестные улицы сотрясает новый мощнейший взрыв. Даже на такой высоте взрывной волной меня подбрасывает на несколько футов вверх, а нос забивает пылью.

— Макс? — Лицо у Газзи почернело от грязи, а глаза переполнены ужасом.

— Газ! Цел? Что с Ангелом? Где Клык?

Газзи задыхается так, что даже крылья его не держат. Поддерживая его, опускаюсь с ним на развороченные гранитные плиты. Он хочет что-то сказать, открыл было рот, но снова зашелся кашлем. По щекам его текут слезы.

— Газзи! Что? Что случилось?

Он только трясет головой и дико кашляет.

Земля под нами вибрирует. Новый взрыв в отдалении? Подземная взрывная волна? Заставляю Газзи подняться в воздух. Он летит или, по крайней мере, держится в воздухе, но все давится пылью, и вид у него пришибленный и несчастный.

А у меня в мозгу бьется только два вопроса: «Где Ангел? Где Клык?» В панике оборачиваюсь на Дилана. Он без слов все понимает и тут же ныряет в кратер.

Не может быть, чтобы они погибли. Голова раскалывается при одной мысли об этом. А Газзи все хрипит и говорить по-прежнему не может. Мне и раньше случалось думать, что я теряю Ангела или Клыка. Скажем, совсем недавно, когда Клык улетел, я была уверена, что больше никогда его не увижу. Но тогда я хотя бы знала, что он жив. А теперь? Что будет со мной, если он…

Я тщетно гоню от себя страшные мысли. Но они засели в голове и, точно битое стекло, на части рвут мой мозг.

Не успел Дилан приземлиться на краю кратера, Клык, черный от сажи, в разодранной в клочья рубашке, вырвался из клубов дыма и пыли.

— Газзи! Живой!

— Ангел! Она летела за мной, — в отчаянии всхлипывает Газзи. — Понимаете, прямо за мной. — Он смотрит на нас, озирается вокруг, точно все еще надеется, что Ангел где-то спряталась и вот-вот вынырнет у кого-нибудь из нас из-за плеча.

Подлетаю к Клыку вплотную, хватаю его за плечи, будто чтобы убедиться, что это он, что он живой.

Мгновенная вспышка острой радости тут же погасла. Мои руки сами собой упали с его плеч. Я отпрянула:

— Где она?

— Не знаю…

— Как ты посмел ее бросить? — взвизгнула я.

— Макс! Газ сказал, что он почти все закончил. Я думал, Ангел сказала…

Смотрю Клыку прямо в лицо. Оно совсем серое, а в глазах, обычно таких непроницаемых, стоят слезы. Я попятилась от него в воздухе. В груди клокочет отчаянный вопль. Клык молчит. Но его молчание яснее ясного говорит мне: он не знает, где она. Он боится, что случилось непоправимое.

Кровь стынет у меня в жилах. Горло свело. Может, ее завалило повторным взрывом? Но это маловероятно. Я вспоминаю ее нежное открытое личико. Вспоминаю, как она храбро сказала, что ей нипочем любая опасность.

— Ангел, где ты, — белугой ревет Газзи, размазывая по щекам грязь, сажу и слезы. Мой отважный специалист по взрывчатым веществам на самом деле просто девятилетний мальчонка, только что потерявший свою сестру.

А я потеряла свою кроху.