Сети - Юлия Бажова Страница 47

– Потерпи. – Сильные пальцы принялись массировать его шею в основании черепа. – Сейчас Долма принесет болеутоляющее. Оставила его в седельной сумке, растеряшка.

Целительница все еще не оборвала связь с ним. Ее чуткий Дар уловит крупицы лжи и подозрительное неравнодушие к дикарке. К тому же, если Марго сняли с дерева, она наверняка уже проболталась. Боги, что она им наплетет… Не догадался предупредить ее. Морган почувствовал, что вот-вот опять потеряет сознание. Лучше не возмущать пространство мыслями о Марго. Идея, которая не витает в воздухе, не постучится ни в чью голову. Он осторожно поинтересовался:

– Почему ты ездишь с отрядом, Соула? Тебе не кажется, что воевать – немного не твоя стезя?

– Я полукровка, – сказала Соула просто, как о чем-то обыденном. – Клан мамы признал меня только тогда, когда в два года у меня проснулся Дар. Целители не берут меня в подмастерья. Взяли сестру. И я стала подмастерьем Долмы. Вместе у нас получается неплохо.

– Хм… – Больший идиотизм придумать сложно. «Иногда мы ведем себя глупее дикарей». – По тебе не видно, что ты полукровка.

– Мастерам видно. У меня бывают срывы при работе Даром – вот как сегодня. К тому же я не могу зашивать раны.

Морган невольно вздрогнул, когда она приподняла левое предплечье: вместо руки болтался пустой рукав, завязанный узлом на локте.

– Я пробовала закрывать раны фантомными руками, но теряла при этом столько сил, что падала в обморок.

– Срывы у тебя от волнения и неуверенности, – заверил ее Морган. – Я поговорю о тебе с нашей целительницей.

Соула печально улыбнулась, откинула со лба челку. Прямые угольно-черные волосы до плеч делали ее совсем не похожей на сестру. Хотя подбородок такой же решительный.

– Пустая затея. Мое имя для целителей как ругательство. – Последние слова девушки прозвучали со смесью горечи и гордости.

– У меня дар убеждения, и она моя двоюродная тетка. – Морган вернул девушке улыбку. – Как ругательство звучит полностью?

– Соулина Аояги Аштра.

Аояги… Морган напряг память. Он определенно слышал это имя. Как ни бережет он голову от вторжения нелицеприятных подробностей чужих жизней, усердно и систематически обсасываемых матерью и теткой, кое-что в извилинах оседает.

– Живешь в Аштре?

– С тех пор как погибла мама, я почти не появляюсь дома. Мамы нет восемь лет, а ее все еще упрекают в осквернении рода. Кочую из отряда в отряд. В последний раз я заезжала в Аштру шестнадцать месяцев назад, на полтора часа.

– А твой отец?

– Он замечает только Долму.

– Родной отец.

Соула хмуро передернула плечами.

– Я его не знаю.

«И знать не хочу», – прочел Морган по ее лицу.

Ее пальцы перебрались на кисть раненой руки, начали нажимать на лечебные точки на ладони. Мучительная боль приутихла.

– В отрядах к тебе хорошо относятся?

Девушка неопределенно хмыкнула.

– Однажды я применила против претов дордже. Ситуация была критической. У меня не было другого выхода. Многих это возмутило. В итоге мастер отказал мне в просьбе изготовить новый жезл.

«Урод, – подумал Морган. – Спасибо, арбалет ей не подарил».

Дордже убивает мгновенно, а обычным оружием еще надо постараться уложить тварь с одного удара. Когда ты в кольце, возможности для второго у тебя может и не оказаться. Особенно если в твоем распоряжении всего одна рука. Хотя да, использование дордже всуе строго запрещено. Преты не демоны, а просто паразитная форма жизни, их можно убить чем угодно. Жезл-молния предназначен для Асуров, и век его недолог. Одна, две, максимум три твари, в зависимости от того, насколько силен Дар Асура, и кристалл на наконечнике темнеет – знак того, что жезл пора отдавать мастеру на очищение и переплавку. Сегодня Морган не прибег к дордже по одной лишь причине: остатка ресурса его жезла не хватило бы даже на треть стаи, на кристалле уже начали появляться темные пятнышки.

– Ты не пробовала обратиться в Храм?

– В Храм? – В голове Соулы прозвучало искреннее удивление. – Зачем? Воинам нечего делать среди лентяев, которые распевают мантры ради сотрясения воздуха и оправдывают свое безделье высокой миссией. Не верю, что они хранят какие-то знания прошлого. Прикрытие, сказочки для дураков. Туда уходят слабаки, отбросы. Моя мама, несмотря на все проклятия и кривотолки, до конца осталась верна своему долгу. На ее отряд напали преты. Внезапно. Неожиданно. Претов было в десять раз больше, но все сражались до последнего. В конце концов в живых осталось двое – мама и ее напарник. Маминого коня преты загрызли, и напарник подхватил ее на своего. Они дали фору, и им удалось оторваться. Но очень скоро скакун, нагруженный двумя седоками, начал уставать. – Пальцы, массирующие запястье Моргана, напряглись и замерли. – И тогда мамин напарник, хранивший чистоту крови как зеницу ока… – Соула сглотнула и быстро закончила: – Отобрал у нее дордже и столкнул с лошади. Но преты все равно его догнали. – Она с усмешкой вскинула подбородок. – За свою жизнь я убила шесть Асуров и сто семьдесят восемь претов.

Морган пристыженно поджал губы. Немало даже для парня с двумя руками.

– Извини. Я не имел в виду насовсем. В Храм обычно ходят просто помолиться. В желании спросить совета у Богов нет ни малейшего проявления слабости. Насчет пустого распевания мантр ты заблуждаешься. Откуда, ты думаешь, они берутся? Их создают жрецы. И напитывают Силой столетиями. Чтобы потом любой из нас, просто пропев нужный набор звуков, мог повлиять на материю.

– Мне ни к чему советы Богов. Мой путь мне известен. У меня никогда не было ощущения, что я блуждаю в потемках. Ну вот… – Соула бережно уложила больную руку ему на живот и с удовлетворением улыбнулась. – Так гораздо лучше. Сейчас придет Долма, и мы тебя обмоем.

– Нет-нет. Не нужно, – с некоторым смущением пробормотал Морган. Малейшее движение головой заставляло комнату раскачиваться. Он отлежится и позаботится о себе сам. Пускай девчонки отдохнут и поедят. На обеих лица нет от усталости. Он прикрыл глаза. Должно быть, самые яростные поборники долга получаются из полукровок: они всю жизнь вынуждены доказывать свое право зваться Сурами. Соула, несмотря на свой талант, никогда не станет ни командиром, ни советником, ни признанным мастером. Всю жизнь, которая не обещает быть длинной, ей придется мириться с ролью подмастерья посредственно одаренной сестры.

С крыльца донесся топот. Кухня ожила. Измученное тело Моргана дружно подняли и прислонили к стене. Соула принесла из комнат простыню, одеяло и большую подушку, которую подложили ему под спину, а Долма, не спрашивая согласия, освободила его от окровавленной одежды и ботинок. Раз уж он не позволяет двум очаровательным девушкам себя обмыть… Спустя минуту Морган, закутанный в простыню, глотал горькое снадобье, а изголодавшаяся целительская сестрия поедала ветчину, хлеб, помидоры и маринованные грибы, запивая все клюквенным морсом. У Моргана аппетита не было. По ходу дела девушки рассказали предысторию ночного инцидента.