Отзвуки времен - Андрей Васильев Страница 47

– Последнее вообще ни разу не показатель – критически отметила Мезенцева – Мне в школе рассказывали, что солнце русской поэзии влюблялось во все, что движется. Да и к парку это отношения никакого не имеет.

– И то верно – утрамбовал табак пальцем Олег Георгиевич – А вот тебе история из совсем недавнего прошлого. В двадцатых годах именно там, в Кузьминках, бактериологическое и химическое оружие массового поражения испытывали, в условиях, близких к боевым. Иприт, фосген, хлор. Так сказать – вся палитра боевой химии в действии.

– Прямо в городе? – аж рот от удивления открыла девушка – Вот так запросто?

– Ну, во-первых, тогда это был еще не город. Во-вторых, тогда к подобным вещам относились проще – пояснил ей начальник – Не любили отдалять испытания от складов, с целью экономии рабочего времени. Там же и отходы в землю закапывали. Два в одном, так сказать. Вот так и появилась в Кузьминках территория под названием «Лес жары», в котором лично я никому не посоветую собирать грибы и ягоды. Гулять по тропинкам – сколько угодно. Но не более того. Там ведь до сих до сих пор в земле чего только не лежит. И кого – тоже.

– Надеюсь, нам не надо будет чего-то такое выкапывать? – обеспокоилась Мезенцева.

– Нет-нет – благодушно отмахнулся от нее начальник, а после щелкнул зажигалкой – У вас все проще. Вы нынче вечерком сведете знакомство с одной из легенд Кузьминок, а именно с некоей Аграфеной Завалихиной, той самой, которую наш Тит Титыч Груней зовет.

– Судя по тому, что они пусть даже косвенно, но знакомы, Груня эта давно не сильно жива – предположил Николай – Она кто? Вурдалачка?

– Нет, ведьма – пыхнул трубкой Ровнин – Но не профессиональная, а, назовем это так, любитель. Может, потому она и задержалась на нашем пласте бытия. Ладно, тут надо по порядку. Лет сто пятьдесят с гаком назад девица Аграфена, служившая в барском поместье, крепко втрескалась в одного парня. Он там же обретался, при конюше обитал. Красивая пара была, наверное. Ну, конюха я сам не видал, но Груня и правда хороша собой невероятно. Да сами чуть позже убедитесь.

– И? – поторопила его Мезенцева.

– А дальше все банально – у него любовь за зиму прошла, у нее нет. Он по весне с новой барышней что не вечер, вокруг прудов круги нарезает, предыдущая в подушку плачет. И все бы ничего, да Груня наша природной ведьмой оказалась, потомственной, что дело и решило. Там же некоторые возможности при сильном эмоциональном всплеске сами по себе активизируются, причем не самые лучшие, из числа тех, которые не на пользу людям направлены. Нет, сначала она пробовала, скажем так, добром вопрос решить. Привороты, заговоры, прочий ассортимент. Но не сработало ничего, вот какая штука. Может, и правда эти двое половинками одного целого оказались, такое иногда случается. Если люди друг другу предназначены судьбой, то их никаким заговором в стороны не растащишь, здесь только смерть может помешать. Вот тогда и появилось в Кузьминках знаменитое «дерево повешенных», он же «вяз самоубийц». Именно на нем повесилась коварная разлучница, когда узнала, что ее избранник одним днем сгорел от лихорадки.

– А он не сгорел? – хитро прищурилась Женька – Да?

– Смекалиста – снова пыхнул дымком Ровнин – Молодец. Вестимо, не сгорел. Знай себе работал на конюшне, чего ему сделается? Но для Груни, конечно, лучше, если бы оно все наоборот было. Когда любвеобильный конюх проведал что к чему, он долго думать не стал. Народ тогда был порешительней, чем сейчас, потому в гневе особо не раздумывал о том, кто что скажет и каким боком что выйдет. Короче – повесил парень свою бывшую на том же самом вязе, после чего задал из Москвы стрекача, куда подальше от боли воспоминаний и от следователей уголовной полиции. Думаю, он на Дон подался. Там простор. Там воля.

– А Груня-то и не угомонилась – продолжил Николай за шефа.

– Тоже молодец – похвалил и его начальник – Нет, не угомонилась. Лет через десять нарисовалась, в майские дни, то есть аккурат то самое время, когда ее бывший дружок на дереве подвесил. И как результат – три повесившиеся девушки, одна за другой. Все трое были удачливы в любви, и как одна увели парней у подруг. На удачу следствие велось добротно и обстоятельно, околоточный попался въедливый. Он, было, раскопал историю о Груне, но больше убийств не случилось, и дело отослали в архив.

– А еще через десять лет…

– И снова угадал, но тут в дело вмешалась случайность. Тот смышленый полицейский за прошедшее время сменил место службы, и волею судеб оказался ровно в том здании, где и мы с вами сейчас находимся. Он стал сотрудником его императорского величества специальной канцелярии по делам… Ну, и так далее, и тому подобное. К тому времени опыт у бывшего околоточного был изрядный, обстоятельства предыдущих убийств он вспомнил мигом, свел одно с другим, да и отправился ночью туда, в Кузьминки, к вязу, где и повстречал призрак Груни, которая как раз собралась третью девчонку заставить себе на шею петлю набросить. Кавалеру ее она глаза отвела и отправила туда, не знаю куда, а девчонку к тому самому вязу привела, с понятной целью. И вот что любопытно – вместо того, чтобы попробовать этот призрак прогнать или изничтожить, он его начал совестить. Мол, что же ты творишь, Аграфена, как тебе не стыдно, не виновата эта девка перед тобой ни в чем, остановись, и без того у тебя на душе грехов полно. Грамотно мужик прокачал ситуацию, видать, очень хорошим спецом был, уровня Францева покойного. Не поняли, нет? Груня ведьмой по рождению была, но не по призванию. В ковен она не вступала, в плясках не участвовала, клятв верности никому не давала, то есть не делила в душу на две части – людскую и ведьмину. И, представьте себе, добился он результата, проняли призрачную девушку те слова. Расплакалась Груня, повинила себя в лиходействе пару минут, да и рассыпалась на мелкие брызги росы.

– Но через десять лет снова появилась с теми же самыми намерениями – подытожил Николай.

– Именно. И эта традиция соблюдается уже век с лишним, причем с точностью до недели. Иногда мы успеваем обойтись вообще без жертв, иногда, увы, нет, но в целом статистика на нашей стороне. Последний раз Груня засветилась, как верно сказал Тит Титыч, три года назад, тогда нам удалось ее прихватить до того, как она первую живую душу погубила, Запрудский с ней беседу провел.

– А уничтожить ее было не проще? – поинтересовалась у начальника Евгения – Вместо того, чтобы каждые десять лет в лотерею играть – успеем, не успеем.

– Было бы проще – уничтожили бы – выбил трубку в пепельницу Ровнин – Не ты первая такая умная. Пробовали, ничего хорошего из этого не вышло. Призраки, Евгения, они тоже разные попадаются, иные из них ох, какие крепкие орешки. Потому давайте собирайтесь и дуйте в Кузьминки. Как раз скоро темнеть начнет, парочки начнут по тропинкам шастать, и наверняка хоть одна из девчонок Груне по моральным качествам подойдет как жертва. В смысле, коварной разлучницей окажется.

– Ясно – Николай встал из-за стола – Сделаем.

– И самое главное – Ровнин тоже поднялся на ноги – Наша подопечная несмотря на свою склонность к душегубству особа не самая скверная, если с ней себя вести как положено, то она, прежде чем исчезнуть, может даже с тобой парой слов обменяться. Со мной в нулевых, по крайней мере, она поговорила немного. Коля, постарайся выяснить – с чего это ей в голову взбрело шестью годами раньше положенного в наш мир заявиться? Да еще и не в мае, а в марте? Уверен, причина есть, и я хочу завтра ее узнать. Если честно, будь такая возможность, я бы сам туда съездил и все вызнал. Мезенцева, не криви лицо, не ровен час, навсегда такой останешься. Речь не о том, что я в вас сомневаюсь. Просто она меня знает, значит градус доверия выше.