Ромашки для королевы - Оксана Демченко Страница 46

Сэльви прошла к малому столику с напитками, намочила одну из салфеток, как всегда обнаружившихся очень кстати в ее кармане, вернулась и стерла кровь с мрамора.

– Слушай, Рир, а мы теперь уже не в плену?

– Нет.

– Тогда не стой столбом! У тебя тут имеется бывшая жена, я требую немедленного ее искоренения.

– Это как? – опешил Орильр.

– Домой, к папе с мамой! – сердито сообщила Сэльви. – И выкуп весь назад. У нас в селе так обычно делалось. Мне твои сокровища без надобности, но их надо пристроить в хорошие руки. Я полагаю, Диалю. Он такой несчастный, бедняжечка! Или этому хмурому рыжему типу, для общей пользы.

Орильр задумчиво пожал плечами. Он уже знал о бедах рода Шаэль и счел идею жены разумной и вполне оправданной. Другое дело – пока еще рано вмешиваться в события.

Лэйлирр вздрогнул – маги храна закончили приготовления, нанесли на пол узор и уложили в его центре перстень отца. Еще несколько минут, и всё станет необратимо. По крайней мере, наивные подданные полагают именно так. И пленник, оказавшийся родственником, – тоже. Король торопливо снял с шеи алмазное ожерелье, расстегнул мантию и полез куда-то в глубь своих одежд, разыскивая на груди нужный амулет. Он получил вещицу почти сто лет назад, заключив особый союз, оставшийся тайной даже для самых доверенных лиц. И получил власть. Настоящую, мощную, много раз проверенную. Власть убирать бесследно тех, кто ему не угоден. Одно движение – и всё, внезапная остановка сердца. Так говорили даже старшие маги, недоуменно разводя руками. Рыжий Жависэль зверел, подозревая в очередной странной смерти руку короля, но доказать не мог. Руку! Если бы он знал, как это точно!

Союз сперва немного беспокоил Лэйлирра, всё же новые «друзья» – ведимы… Но взамен удобной и всесильной власти убирать проблемы с дороги– у него ничего особенного не запросили: просто одно ограничение стало пожестче. А именно – возник запрет на посещение эльфами лесов северного удела. И еще у короля испросили полного невнимания к тому, что с полей льна иногда станут пропадать сосланные.

Гроздь темных бусин выскользнула из-за ворота и легла в руку. Холодная, уже наливающаяся злой силой, чуя его страх и гнев. Гроздь стала плавиться, напаивая ознобом всё тело и сводя пальцы, словно холод пробрал до самых костей. Одновременно тьма бархатом заскользила по коже, перетекая с ладони на тыльную сторону руки.

Ему сказали – пользуйся, нет никаких ограничений. Каждая отнятая жизнь во благо союзу. Просто протяни руку и позови.

Седого – первым, улыбнулся король. Вот ведь мразь живучая! Еще и родственник– как иногда зло шутит судьба! Сперва убрать с пути папочку, а теперь и дядюшку. Короны всегда в крови купаются. Это их удел.

Он резко выбросил вперед, в сторону врага, руку в черной перчатке, охватившей кисть до самого запястья, жадно напружинив пальцы в ожидании горячего толчка. Жизнь сама уходит из тела, указанного в качестве жертвы, впитывается в подаренный амулет и греет, хотя бы и ненадолго. Сейчас…

Он услышал собственный истошный визг, еще не сознавая, что произошло. И вдруг увидел полыхнувшие тьмой глаза ведьмы. Его предупреждали об одном небольшом ограничении, запоздало припомнил король. Если носитель тьмы подвергнется нападению – он, нарушивший договор, сам станет добычей. Познает ужас разрыва нитей, соединяющих душу и тело, и произойдет это медленно, чтобы лопнувшей струной ударила и отдалась в мозгу боль. Король уже ничего не мог изменить – темная вода проклятия все глубже затягивала, медленно гасли бьющие в пол лучи света, таяли лица, рассыпались в пыль воспоминания.

Несколькими минутами позже на троне лежала лишь перчатка.

Ее осторожно взяли каминными щипцами и отправили в огонь. Маги храна зашептали заклинания, очищая зал от мглы темной и страшной силы.

Орильр не замечал ни мглы, ни переполоха, ни запоздалого усердия магов. Он держал на руках свою жену, тихую и очень маленькую, и с ужасом думал, что снова ничего не успел. Она была бледнее снега, холодна и неподвижна. И выражение на лице пугающе знакомое – словно она всё сделала верно и довольна собой, обретя покой. Второй раз! Женщина, которую он должен был охранять, приняла на себя непосильное бремя, а он недоглядел, не отвел, не уберег…

Ведьма осторожно приоткрыла левый глаз. Все же приятно получить подтверждение того, что ты дорога мужу, любима и заслуживаешь слез, что утратив тебя, он страдает. Ну хоть на одну ма-аленькую короткую минуточку! Потому что дольше седому никак нельзя позволять мучиться.

– Эй, ты меня уже оплакал? – уточнила ведьма еле слышно.

– Сэльви… – Орильр охнул, не веря себе. – Сэль, я сам тебя додушу! Малыш, как ты меня испугала. Никогда больше не вздумай меня так вот закрывать. Слышишь?

– Не причитай, а накорми. Зверски хочется есть. И нет даже сил шевельнуть рукой. – Она с сомнением изучила потолок. – Слушай, а ты готовить умеешь? Может, лучше отлежаться и самой приготовить, пока не отравил?

– Умею. Заказывай.

– Да? – Она оживилась и даже попробовала сесть, но не справилась. – Ладно, тогда сам виноват. Желаю незнакомое, эльфийское, и из трех блюд. И обязательно рассказывать рецепт. Да, и первое как можно скорее. И еще горячего вина, немедленно.

Орильр кивнул и торопливо нашел глазами Верховного. Тот молча махнул рукой – сам провожу, ясно и так, на кухню. Рыжий выглядел довольным. Ему даже не пришлось казнить короля, пусть и гнусного. И причина безумного поведения его фальшивого величества теперь ясна. А для воспитанника гномов возможность бороться с Черными – это прямо цель жизни, – улыбнулся Орильр.

Кухня оказалась огромной и отменно чистой. Устроенная в уголке, укутанная в два плаща, Сэльви весело блестела глазами и осматривалась с растущим интересом. Жависэль уже сидел рядом и поил ее вином, куда по обычаю гномов подмешал какие-то жгучие специи.

– Рир, это самое красивое место в вашем дурацком дворце, – сообщила девушка, постепенно унимая дрожь. – Какие ножи! И кастрюли… Укради мне парочку маленьких, а? И колпак прихвати, он смешной.

– Вообще-то твоему мужу еще предстоит отбиваться руками и ногами от звания наместника короля, это уже почти его личная кухня, – ехидно сообщил Верховный. – И я полагаю, это не конец его неприятностей. Сейчас пойдут в старый архив и начнут копаться. Нет, я точно бестолковый гном! Мог бы и догадаться, будь толковым… Рир, не сердись.

– Не могу! – Возмутился седой. – Потому что ты должен заткнуться. Я готовлю, а ты своей болтовней мне мешаешь. Сэль же велела мне рассказывать рецепт. Вот закончу… Так, ведьмочка моя, мед должен быть обязательно дикий… Далее орехи… Вот закончу и «прощу» тебя так, гном, чтобы неделю все кости болели.

– Заманчиво.

– Чуть-чуть подержать под крышкой… сволочь рыжая, во что ты меня втравил! Вот сам теперь впрягайся, из тебя будет хороший наместник. Ты хоть дела знаешь, кого душить, кого… И три небольших ложечки взбитых сливок, еще перетертая мята, горький настой семидесяти трав на старых винах…