Темный Набег - Руслан Мельников Страница 45

Дверь снаружи охраняли русичи. За дверью – в комнате заперлись трое. Но говорили только двое. Всеволод и Берн-гард. Эржебетт неподвижно лежала на своем ложе. Под медвежьими шкурами. С сомкнутыми устами и закрытыми глазами. То ли в беспамятстве, то ли просто спала.

Дышала девушка спокойно и ровно. Хорошо дышала… Рана на ноге – уже промыта и почищена, насколько возможно. Заноз от расщепленного древка осталось, конечно, еще немало, но повязка заменена. А под повязкой – проверенная мазь на травянистых отварах, мхах и настоях, что со временем вытянет и гной, и мелкую щепу. Об этом можно было не беспокоиться. Беспокоиться следовало о другом.

– Я должен знать, кто и почему пустил эту стрелу?

Злополучный арбалетный болт со сломанным наконечником лежал между воеводой русской дружины и тевтонским магистром. Мастер Бернгард, насупившись, смотрел то на стрелу, то на Всеволода.

Массивный дубовый стол, на котором находился болт, выдвинут из простенка за сундуком и лавкой. Стол теперь стоит на новом месте – перед дверью. Так, при необходимости, его можно быстро опрокинуть и завалить вход в комнату Для пущей надежности. Вдобавок к прочному засову. Если ломиться кто незваный будет.

Перетаскивать с места на место этакую тяжесть, конечно, непросто, но вот перевернуть – под силу даже Эржебетт. Даже раненой Эржебетт. Коли поднатужиться.

А жить захочет – поднатужится.

А наваленный на дверь стол – это еще одна преграда перед неведомым супостатом. И выигранное время. Лишние минуты, чтобы прийти на помощь.

– Таких стрел здесь много, русич, – после долгой паузы ответил наконец магистр. – Как, впрочем, и мечей, один из которых ты однажды уже бросил к моим ногам.

– Много, значит? – прищурился Всеволод.

– Мои стрелки часто насаживают серебреную сталь на осину, – пожал плечами Бернгард. – Случается – и зубрят наконечники, бывает – подпиливают или надщепляют древко, чтобы подстреленный нахтцерер не смог вырвать острие из раны. Это оружие изготовлено в моем замке – вот все, что я могу тебе о нем сказать.

– В твоем замке, Бернгард, – многозначительно заметил Всеволод, – в твоем…

– В моем, – кивнул магистр. – И я убежден, что оно было направлено против нечисти.

– Эржебетт – не нечисть, – закипая, прохрипел Всеволод.

– Так, может, и стреляли вовсе не в нее.

Они уперлись друг в друга взглядами. Как копьями.

– То есть? – хрипло спросил Всеволод.

– Досадная случайность, какие часто возникают в бою, – Бернгард все же лучше владел своим голосом. И еще лучше – лицом. Говорил тевтон спокойно, смотрел прямо. – Кто-то целил в упыря, прорвавшегося на стену. Мимо тебя, между прочим, прорвавшегося. А под стрелу угодила твоя… твой оруженосец. Влез не вовремя, встал на пути пущенного арбалетного болта– и вот… Такое ведь могло быть?

Могло. Наверное. Только вот беда: отчего-то Всеволоду сейчас в это простое объяснение совсем не верилось.

– Эржебетт не следовало участвовать в обороне, – продолжал Бернгард. – Она не относится к числу опытных воинов, а потому неудивительно, что несчастье произошло именно с ней.

– Несчастье? – скривил губы Всеволод. – Попробуй убедить меня в том, что это было несчастье, а не покушение.

Тевтон вздохнул.

– Арбалет – оружие точного боя, и мои стрелки владеют им не хуже, чем татары – луком. А стрелять сзади, из замка по внешней стене, освещенной огнями и факелами совсем не трудно. Дистанция – не велика. Мишень – как на ладони.

– И? – нахмурился Всеволод.

– Если бы кто-то, действительно, хотел смерти Эржебетт, он и разил бы ее насмерть. Не первой стрелой, так второй – пока ты ее перевязывал. Но ведь Эржебетт не убили.

– Однако в нее попали! – Всеволод пристально смотрел магистру в глаза. – Знаешь, Бернгард, у меня складывается впечатление, будто кому-то очень хочется посмотреть, как Эржебетт будет реагировать на серебро: как человек или как темная тварь. То к ней в перчатке тайком несут раствор адского камня, то бьют серебряной стрелой. Словно… проверяют словно.