Одна истинная королева. Книга 2. Созданная из тени - Дженнифер Бенкау Страница 45

– Начнем с меня, – говорит Натаниель.

Он все-таки решился. На губах Лиама мелькает улыбка. Чему он радуется? Не знаю. Тому, что Натаниель собирается сбросить с себя оковы винкуласа? Или Лиам просто думает, что, если Натаниель будет первым, мне будет не так страшно?

Счастливая Серафина расстегивает пуговицы, помогая Натаниелю снять верхнюю одежду, и расстилает ее на земле. Стянув рубашку, Натаниель садится. Винкулас поблескивает золотом на его темной коже.

– А тебя они тоже здесь расколдовывали? – шепчу я Лиаму.

– Нет. В доме Серафины, у камина. Тогда… – голос у него срывается. – Все было иначе.

Спросить что-то еще я не успеваю. Близнецы опускаются на колени по обе стороны от Натаниеля: Камаил спереди, а Серафина сзади.

– Осторожнее с магией, она мне еще нужна, – хриплым голосом предупреждает Натаниель.

Камаил усмехается:

– Ее мы не тронем.

Близнецы берутся за скрещенные руки слева и справа от Натаниеля, будто образуя ковш, которым можно черпать воду. Или магию. Закрыв глаза, Серафина откидывает голову. Камаил беззвучно шевелит губами.

– Ничего не происходит, – шепчет Алис.

Она ошибается. Еще как происходит. Сомкнув веки, я слышу тихое журчание воды, которая струится по рукам близнецов. Они поглощают ее, смешивая в совершенно новую магию. Неизвестная магия, о которой не написано в книгах, не сложено легенд. У того, что неслышно вибрирует в воздухе, еще нет имени, его надо придумать. Серафина вздыхает медленно и шумно, и винкулас вдруг трещит, словно по нему пустили ток. Это изменение можно почувствовать, оно как запах дождя в разгар солнечного дня. По телу бегут мурашки. Лиам рядом вздрагивает, а из горла Камаила вырывается гортанный глубокий звук, который я сначала принимаю за настороженное рычание. На самом деле он смеется. В воздухе искрятся океанские брызги, и их уносит ветер. Несколько капель попадают мне на лицо, и я не уверена, они обжигающе горячие или холодные, будто лед? Касаюсь щеки, но не чувствую ничего, лишь воспоминание.

Но вот исчезло и оно.

– Не получилось? – спрашивает Натаниель.

Рассмеявшись, Серафина бросается к нему на шею.

– Все получилось, младший братик!

Натаниель на мгновение напрягается в ее объятьях. Затем глубоко вздыхает.

Глаза Алис полны слез. С трудом верится, неужели она растрогана? Нет, в ее взгляде отражается чистая ярость.

– Это был дар, – беззвучно шевелит она губами.

Лиам не сводит взгляда с ночных небес, словно ища там магию чароносцев.

– Вы больше не уничтожаете магию, – дрожащим голосом говорит он. – Вы ее освобождаете.

– Вообще, идея была твоя, – замечает Камаил. – Ты хотел немедленно разрушить чары винкуласа, был готов умереть ради этого. Когда мы начали разбивать магию чароносцев, ты принялся ее ожесточенно защищать и обрушил на нас все, на что оказалось способно твое сознание ткача кошмарных снов.

Несмотря на эти слова, в голосе Камаила слышится одобрение.

Лиам бледнеет:

– Вы видели?..

– Не просто видели, – отвечает Камаил.

– Я думал, это горячечный бред…

Серафина подает Натаниелю рубашку.

– Если в твоем клане все так бредят, – обращается она к Лиаму, – то не хотела бы я оказаться поблизости.

– Я не в ответе за весь клан, – возражает Лиам. – И никогда не говорю за весь клан.

Покачав головой, Серафина протягивает мне руку:

– Ваше Величество? Готова?

Я уже собираюсь подойти к ней, но Лиам удерживает меня.

– Я не уверен, – признается он.

Теперь я тоже не уверена, правильно ли поступаю.

Но разве не за этим мы здесь? В лучшем случае жить мне осталось несколько лет… Надо рискнуть. Мягко высвобождаюсь из хватки Лиама и сажусь, скрестив ноги, между близнецами.

– Готова покончить с Королевой и прочей чепухой. Я – нечто другое.

Пока не понимаю, что именно… но хочу это выяснить.

– Не бойся, – тихо говорит Камаил.

– Мы ничего не разрушаем, – шепчет Серафина. – Мы смотрим. Если получится, то просто извлечем ее из тебя.

Неожиданно меня охватывает дикий страх. Я боюсь потерять нечто такое, без чего не смогу жить дальше. Я будто взглянула на себя со стороны и осознала, что мне чего-то недостает. Чего-то значимого. Сколько можно потерять от самого себя и при этом не потеряться самому.

Магия близнецов такая же, какой я увидела ее ранним утром. Она подобна потоку незамутненной воды, чистой и свежей. Она вымывает страх и сомнения из мыслей, успокаивает раны, течет к паутине, расставленной Лиаскай в моей душе. Лиаскай никак не реагирует, ничего не замечает. Она спит. Я чувствую себя предательницей, потому что обманула ее доверие. Вина… что за странное чувство! Нет, ни к чему мне угрызения совести. Я хочу избавиться от того, что меня убивает.

По телу пробегает дрожь. Кристально чистый поток магии мягко, но решительно проникает под паутину Лиаскай, осторожно пытаясь отделить ее от меня. С чем бы сравнить это ощущение? Это как окунуть в растопленную свечу палец и чуть погодя снять тончайший слой воска с кожи. Приятная тянущая боль. Меня словно освобождают от какой-то тяжкой ноши. Улыбнувшись, я бросаю взгляд на Лиама: пусть не переживает.

Мы смотрим друг на друга… И происходит что-то странное. Теперь я вижу не только своими глазами, но и одновременно с этим наблюдаю за всем происходящим откуда-то сверху. А в следующий миг чувствую, как меня затягивает в ночь. В пустоту, в Никуда, в необозримые дали небес. Похоже на падение, только наоборот, и я ничего не могу с этим поделать. В ушах у меня гремит тишина, но я вижу Лиама, который говорит со мной, умоляет – кричит! В мгновение ока он оказывается рядом, подхватывает меня, а мне кажется, будто я на целую вечность зависла между мирами. Не могу ни пошевелиться, ни закричать. Не хватает какого-то очень важного звука. Ритма, который мне нужен.

Не могу дышать.

Вокруг меня сгрудились все. Вижу лица, испуганные глаза, шевелящиеся губы. Но ничто из этого не достигает меня.

Я так далеко отсюда.

Так далеко.