Дети Темнолесья - Роман Артемьев Страница 42

Придется подождать. Он не станет рисковать своим еще не рожденным ребенком. На отношениях с Аласэ отрицательный ответ никак не отразится — древний лорд поймет его мотивы. Кто знает, может быть, учитель с самого начала рассчитывал на отказ? Несмотря на то что Торат больше не считался его учеником, некоторые связи остаются навсегда. Взятая однажды на себя ответственность за выпущенные в мир знания, например. Тогда предложение учителя следует воспринимать как очередное испытание.

— Мм, — спросонья зашевелилась Аластесс— Счастливого дня.

— Счастливого дня. Как спалось? Ты видела мирные сны?

— Ужасно, — пожаловалась супруга. — Мне приснилось, что ты собираешься уехать в Рассветные земли в свите посла.

— Никуда я не уеду.

Аластесс напряглась. Она ничего вчера не сказала после визита старшего родственника, не имея права советовать что-либо или просить. Могла бы намекнуть, если бы не врожденная гордость. Так аристократка и ходила остаток дня хмурая и молчаливая — ждала решения мужа.

— Аласэ придется поискать себе другого офицера.

Жена безуспешно пыталась скрыть довольную, счастливую улыбку. Тем не менее она напомнила:

— Второй такой возможности может и не случиться.

— Что-то подсказывает мне, что наставник несильно рассчитывал услышать положительный ответ, — пожал плечами Торат. — Не думаю, что он расстроится.

— Должна признаться, мне было бы намного спокойнее знать, что ты сидишь в штабе, в своем собственном кабинете, а не бродишь где-то с секирой наперевес, — задумчиво пробормотала жена. Беловолосый замешкался с ответом — он не рассматривал ситуацию с такой точки зрения. Аластесс сделала жест рукой, допустимый в философской беседе и свидетельствующий о покорности року: — Не столь важно. Неизвестно еще, где опаснее. Интриган из тебя не слишком хороший.

— Так, может, стоит поучиться?

— В другое время, — твердо ответила жена.

09.2357 от П. К. Темный Провал

— Суровая у тебя супружница, — сочувственно шептал дварф, не забывая подозрительно посматривать по сторонам. — Это ж надо — даже в кабак не отпустила!

— Валин, как ты выражаешься, «проставляться» принято на вторую весну после рождения, иначе нельзя, — терпеливо объяснял дроу. — До тех пор ребенка никому не показывают, кроме ближайших родственников.

— Так и не надо показывать. — Карлик задрал кверху бороду, чтобы лучше видеть лицо собеседника. — Просто посидим, ребята тебя поздравить хотят. Уважают очень.

— Я не могу выйти из дома. Обычай такой.

Торат уже понял, что слово «обычай» способно оказать на дварфа прямо-таки мистическое воздействие. Коротышки с колоссальным почтением относились к заветам предков — как своим, так и чужим.

— Извини, Валин, меня жена зовет.

Тонкий перезвон колокольчиков заставил дварфа нервно вздрогнуть. Прошлый раз, месяц назад, Валин слишком громко принялся поздравлять беловолосого с рождением наследника, чем вызвал гнев могущественной шаманки. С легкостью призванный дух преследовал вопящего старейшину вплоть до здания Гильдии магов, где спасенному бегуну объяснили всю неправильность его поступка. Ему вообще не следовало заходить в гости. Дроу ограничивались письменными поздравлениями и ритуальными подарками, избегая тревожить новорожденного визитами. Невнятные оправдания, что он «от всей души», в расчет приняты не были, ругались темные сильно.

Напуганный и страдающий дварф прислал слезливое и жалостливое письмо с извинениями, приложив отрезанный клок бороды. По меркам коротышек, унижение полное. Аластесс при виде столь глубокого раскаяния сменила гнев на милость (резкие перепады настроения стали для нее обычным явлением) и даже позволила посетить ее дом с подарками. Дварфийская община уважала Тората и хотела как-то загладить невольную вину своего вождя.

Торат считал визит излишним, но спорить с женой не собирался. На ближайшие полгода ее прихоти обрели в семье статус закона. Даже Аластор не осмеливался перечить внучке и позорно сбежал сразу после того, как убедился в магических способностях новорожденного. Глава высокого рода Волка по-прежнему боялся, что кровь младшего рода, к которому принадлежал Торат, даст себя знать. Напрасно: малыш обещал вырасти в хорошего мага.

На всякий случай Валин пришел в шлеме. Предполагалось, что сложнейший рунический узор позволит хозяину сбежать, если что-то пойдет не так. Защита слабенькая, во время всего разговора дварф испуганно косился на лестницу и заговорщицки понижал голос. Смотрелся коротыш очень забавно. Услышав же последние слова Тората, он торопливо попрощался и практически выбежал на улицу. Шаманских «штучек» Аластесс Валин боялся куда больше, чем обитавших в скалах чудовищ.

— Ушел?

Ребенок чувствовал присутствие постороннего, чужого в доме и потому плакал. Аластесс злилась.

— Я поставил на дверь печать безмолвия, — успокоил ее муж.

— Да, мы чувствуем. Никого не хотим видеть. Ты уже придумал нам имя?

Связь между младенцем и матерью заставляла женщину любое событие рассматривать с двух точек зрения, поэтому мыслила она сейчас не совсем нормально. Впрочем, напомнил себе Торат, по сравнению с самками драконов, склонными разрывать на куски всякого, кто осмелится приблизиться к их драгоценным яйцам, его жена просто душка. Слабое утешение.

— Еще нет.

— Думай скорее! Нам интересно!

Первое имя выбирает мать, второе — отец. Начинаются имена с родовой приставки, чтобы каждый мог сразу определить, кем является собеседник. Третье и четвертое имена выбирают главы родов на основании им одним известных признаков, советуясь с прорицателями и магами. Перед четвертым именем ставится небольшая приставка, показывающая склонность обладателя к одной из стихий. Последнее имя дроу выбирает себе сам. И крайне редко произносит его вслух.

Аласэ только кивнул, услышав решение Тората. Судя по всему, он ждал отказа и сделал предложение из каких-то своих соображений: кто знает, что на уме у древнего?

Знакомые и друзья старались не беспокоить, однако сообщили о введении в Темный Провал дополнительных войск. Как и ожидалось, полк пограничной стражи и полк корпуса теней. Хорошая новость: меньше работы заменившему Тората Итирэлю и недавно назначенному главе разведчиков.

На южных рубежах опять зашевелились орки, из-за варварской активности Аласдиор не смогла приехать — ограничилась длинным разговором через водяное зеркало. Дочь рассказывала, что Соколиный, Бурый и Белый каганаты объединились и планируют весной совместный поход, неизвестно только на кого. На всякий случай принц-консорт приказал укреплять границы с зеленошкурыми и отложил перевод армейских частей на север. Таким образом, крепость, комендантом которой назначен Аласэ, построят немного позднее.

Мало кто знал, что князь Эрмариэль, чьего приезда с нетерпением ожидали в столице Темнолесья, приходится дедом Аластесс. Интересно, привезет ли он дочь? Аластесс не помнила свою мать, она страстно хотела повидаться, показать своих двоих детей, познакомить с мужем. Насчет последнего у Тората были сомнения — он не знал, как отнесется к нему светлейшая княгиня. Предыдущий опыт общения с надменными высокородными Благих Земель ничего хорошего не сулил.