Пленники летней ночи - Леа Дуэ Страница 41

— Погодите. Откуда нам знать, что здесь нет ее?

Тео прищурился и огляделся.

— Вытяните руки, — сказала Хейзел.

Бэй послушалась.

— Все, — она ждала. — Видите. Кольца ни у кого нет. Даже когда она была в облике Гвен. кольцо было видно на пальце.

Бэй удовлетворенно кивнула, и они договорились никуда не ходить в одиночку.

— Тогда за работу, — сказала Гвен. — Нам нужно много веревки.

Голик оттащил Тео в сторону.

Эдди пошел за ней к лесу.

— Паутина?

Она кивнула и посмотрела на других братьев.

Эдди проследил за ее взглядом.

— Он из нас лучший.

— Тео?

Он покачал головой.

— Голик.

Она разглядывала его братьев мгновение, а потом улыбнулась Эдди.

— О, даже не знаю.

Он улыбнулся в ответ, но это увяло, когда Тео пошел к ним.

— Хорошо, думаю, мы уже меняемся партнерами.

Братья смотрели друг на друга, проходя мимо.

Гвен закатила глаза и пошла к деревьям.

— Гвен, стой, — Тео оббежал ее и быстро прижал руки к ее талии. Она отклонилась, ей уже хватило его объятий, но он вернул пояс ей на талию и отошел.

Она застегнула пряжку и открыла рот, чтобы заговорить, но он прервал ее.

— Мы с тобой все равно вряд ли смогли бы вместе, — он посмотрел на деревья, крепость, а потом на ее лицо. — Кто знает, куда мне придется пойти за мамой. В такую жизнь никого не втягивают. Тебе лучше вернуться домой с сестрами.

Он не сказал про Эдди.

Он выдохнул и повернулся идти.

— Тео?

Он оглянулся через плечо.

— Ты стал бы хорошим королем.

— Может, по собраниям я буду скучать больше, чем думал, — он пошел к Голику.

Она помогала Эдди собирать паутину, думая о словах Тео. Ей очень нравился Эдди, но могла ли она оставить сестер ради него? Ее сердце болело от мысли, и она отогнала ее ради дел важнее. День прошел без драмы, они жгли костер, пытаясь привлечь людей дымом. И собирали паутину.

Она и девочки ушли вечером в башню. Эдди сказал, что там их не должна достать Сисси, ведь он боялась высоты, но он и его братья остались у лестницы.

Круглое пространство напоминало Гвен их комнату в башне, но было меньше, и девочки были не все. Кроватей не было. Хейзел была удивительно тихой, пока они устраивались.

— Хочешь поговорить? — сказала она, повторяя слова Хейзел с прошлой ночи.

Она вздохнула едва слышно среди шепотов ночи.

— Чем ты думала, убегая так одна? Нельзя вести себя так эгоистично.

Это было нечестно, ведь Гвен столько всего за годы делала для сестер.

— Как можно звать меня эгоисткой? Как думаешь, почему я была там? Я делала это для нас, особенно для тебя. Нам нужно выбраться отсюда и помочь Голику. Ты не поможешь ему, пока мы не сделаем это.

— О, я уже решила.

Гвен плотнее укуталась в одеяло.

— Да?

— В какой-то степени, — прошептала Хейзел, — я рада, что он принял зелье. Порой ты не понимаешь, как важно для тебя что-то, пока его не потеряешь, — она замолчала. — Я хочу вернуть его, Гвен, и я хочу это ради его блага.

— Ты знаешь, что я сделаю все ради этого.

Хейзел покачала головой.

— Мое счастье — не твоя работа, но я понимаю твои чувства. Все те сироты, которых я посещаю, заслуживают счастливого конца, но не всего его получат. Им нужно делать выбор. Сколько бы я ни делала для них, они решают, какой путь выбрать. Я просто делаю так, чтобы у них был хоть один хороший путь для выбора.

Гвен посмотрела на Бэй, та ушла на лестницу и делала вид, что не слышит.

— Я не решилась сделать этот шаг, когда путь был передо мной. Не знаю, был бы результат другим, если бы я это сделала, но Голик так знал бы о моих чувствах. Прошу, не повторяй мою ошибку.

Гвен кивнула, предупреждение Хейзел было сложным. Слезы жалили глаза, и она подошла к окну. Эдди и Голик смотрели на нее, приняв зелье, но поведение Голика из-за этого сильно изменилось, а у Эдди — нет. Это могло означать лишь одно. Эдди говорил правду, он уже любил ее. Зелье на него не подействовало.

Если она смирится с тем, что он — наследник, она получит свое счастье. Четыре года назад она хотела принять роль как у Лили, хотя мама предупреждала, что она не сможет заботиться о сестрах, выйдя замуж за наследника. Мама не хотела потерять ее, что было понятно, но Гвен справилась бы со всем. Она видела, как Эдди заботился о своем народе и семье все эти годы, как заточил себя, чтобы уберечь их.

Путь был перед ней, и она намеревалась идти по нему.

Хейзел подошла к ней и обвила рукой ее талию.

— Куда бы ты ни ушла, я знаю, что ты всегда позаботишься о нас.

* * *

Утренний туман рано разбудил Гвен, щекоча ее щеку. Она оделась, прикрыла босые ноги Бэй, укутавшейся в одеяло, и спустилась по лестнице. Все братья лежали у стены внизу, одеяла укутывали их плечи.

— Я хочу сегодня поискать путь побега, — сказала она. — Место, где я пробиралась вчера, было неплохим, но должен быть участок, где деревья растут ближе друг к другу.

Тео вызвался пойти, и он убедила его, что будет умнее, если с ними пойдет и Эдди. Если кто и понял ее намерение оставить Хейзел и Голика наедине, они этого не показали.

Поход прошел без событий, они не нашли лучшее место для побега.

Они вернулись к закату, едкий дым поднимался флагом над двором. Сисси стояла у огня и смотрела на пламя. Ее волосы свисали прядями на ее спине, на поясе было повязано изъеденное молью покрывало, закрепленное черным шнуром. Белые сияющие звериные зубы рядами висели на ее шее, почти закрывая ее зеленую тунику.

— Что происходит? — выдавил вопрос Эдди.

Она рассеянно взмахнула рукой, глядя на огонь.

— Я немного прибралась. Весь двор был в паутине.

Сисси не помогала. Она сожгла их веревку, их ключ к свободе, и она это знала. Она хотела корону, ей нужно было удержать Тео и завоевать его, даже если он уже не был наследником. К счастью, несколько мотков веревки осталось в башне, но этого не хватит.

Сисси не говорила о поцелуе, и никто не спрашивал.

Через пару мгновений Голик вышел из крепости с охапкой коротких досок, которые он бросил у дверей. Бэй и Хейзел шли за ним.

Гвен подбежала к Хейзел и рассказала им историю Сисси, пока они не начали шуметь. Бэй выглядела так, словно была готова разбить одну из досок о голову Сисси.