Фея-крестная Воробьёва - Вероника Колесникова Страница 41

Натянув халат и спешно пригладив волосы, вытащила из шкафа новое постельное белье, расстелила кресло-кровать и моя маленькая квартира стала еще меньше. Присела на свой диван, провела по одеялу рукой. В душе выключилась вода и в темноту коридора, выпустив пар ванной, вышел Макс, в домашних штанах и футболке, вытирая цветным полотенцем ежик волос.

— Я приготовила ужин, — впервые за несколько лет мой голос меня подвел и дрогнул на середине фразы.

— Полжизни за ужин, — весело подмигнул Максим и направился в кухню, прихватив на руки кота.

— Где-то я уже это слышала..

Вопреки моим смутным и смущающим опасениям, Максим весело болтал на кухне, мы смеялись над его рассказами, и неловкость, которая только-только появлялась, растворилась без следа.

— Мне тут сказали, что есть такой шанхайский синдром — это способность находить выход из всех положений, принимать мир, но при этом быть оптимистом. Любить жизнь во всех проявлениях. И всегда быть впереди на голову, и отбрасывать старое. Ты таким синдромом заразился?

Максим внимательно смотрит на меня и смеется.

— Заразился. И давно. Но не в Шанхае. А здесь, от тебя.

Мы смеемся и все это так искренне, так правильно.

Мы болтали почти всю ночь, и снова выясняли, кому что нравится больше, и сможем ли мы дольше, и снова голова пьянела от прямых поцелуев везде, до куда мог дотянуться жадный рот и жаркие губы.

— Знаешь, твоя черная комбинация не давала мне сойти с ума в этом жутком Китае. Перед сном я как икону, призывал ее и только это помогло мне пережить больничный мрак, — признается он.

Я, обиженно бью его в плечо, а в душе расцветает довольство.

Утром нас разбудил мобильный телефон Максима, который успел зарядиться за ночь. Ему звонили все — руководство, коллеги, родители, и пока он оправдывался за то, что не предупредил, не перезвонил, не доехал, я выскользнула из комнаты.

— Ален, мне нужно на работу, — появился в проеме двери полностью собранный Максим.

— Надо конечно, — и вчерашние страхи снова нахлынули на меня.

— Я приеду к тебе вечером.

И он пропал, уехав на работу, где его снова захватит в плен улей и его предводительница — Грымза. От этой мысли живот скрутило жгутом.

А от мысли о том, сколько же я задолжала Константиновичу, даже начало слегка подташнивать.

Но! Где наша не пропадала? Правильно! Нигде!

И я уверенным шагом направилась через два часа в наше евент- агентство, которое встречало меня на удивление радушно планеркой в кабинете главного.

— А вот и она, наша фея-крестная! — кинулась обниматься Иринка.

— А вот и она, наша звездочка! — Константинович раскинул руки для виртуального объятия.

Я непонимающе уставилась на коллектив. Может быть, сейчас модно в эти электронные сигареты новоявленных вейперов добавлять травки какие-нибудь, муравки?

— Так она не в курсе совсем! — рассмеялся Константинович.

— Бить будете? — пересохшими от испуга губами изобразила вопрос, сжимая полупустую черную кредитку, которую должна вернуть.

Все расхохотались.

— Ну что, помучаем еще немного нашу звездочку, или все же откроем карты?

— Не томи уже, Константиныч! — пробасили на другом конце кабинета.

— Благодаря тому, что Алена совершенно не забывает, где работает, и охотно делится контактами, на нас вышел некий профессор Чжоу с просьбой организовать симпозиум китайских врачей в России в целях обмена опытом. Как он сказал: только люди, с такой любовью относящиеся к друзьям, могут провести мероприятие на том уровне, что нужно всем!

О. Мой. Бог.

После бурных аплодисментов, обсуждений вопросов на будущее, и текучки, которую никто не отменял, за заполнением документов — отчета о вынужденной командировке, Иринка спросила меня, растягивая слова:

— И что, стоит это того?

Я только улыбнулась.

— Кстати, дорогая, только что звонил брат нашего шефа, очень интересовался, откуда у новоенькой девушки в евент-агенстве такие деньги на поездку в Китай. Я все честно рассказала, про черную карту, что отложена на черный день. И твой парень, а надеюсь, что жених, уже перевел все до копейки на этот счет. Так что Константиновичу и знать не нужно об этом казусе.

Я изумленно выдохнула.

— И все равно я твоей Грымзе устрою праздник в таком стиле, что она забудет, как ее по батюшке величать!

— Да ну ее, Ирин, не стоит она того, чтобы на нее внимание обращать. Пусть живет!

— Думаешь?

— Знаю!