Бераника. Медвежье счастье - Ива Лебедева Страница 41

— Понятно, не всех. Ну… Веж, а обратно точно никак?

Косолапый лег у моих ног и спрятал морду между лапами. И опять тихонько заскулил.

— Да не съел он маму… — вдруг раздался громкий шепот прямо у меня над головой. — Подумаешь, медведь! Мама его стукнула, и вон он лежит… дохлый.

Мы с Вежем одновременно подняли взгляд, потом посмотрели друг на друга. На крыльце за дверью в дом явно что-то происходило — там слышался писк, треск, сопение и топот. Потом раздались звуки трех подзатыльников, и все стихло. Понятно, у Лиса все же лопнуло терпение, и он утихомирил разбушевавшуюся малышню непедагогично, но действенно.

— Ты теперь останешься с нами, правда? — я с надеждой прижалась лицом к густой медвежьей шерсти. Внешний вид оказался обманчив, шерсть была мягкая и шелковистая на ощупь, теплая и почему-то пахла хвоей и свежестью, а вовсе не тяжелым звериным духом или, не дай бог, застарелой кровью.

Веж подтверждающе прикрыл глаза, ласково ухватил меня зубами за предплечье, нежно порыкивая и покусывая, стал ластиться, совершенно по-кошачьи бодаясь. Правда, размер его совсем не соответствовал кошачьему, а потому после особенно мощного «поглаживания» я едва не опрокинулась на спину.

Дверь хлопнула, и на крыльце возник бледный, решительный Лисандр с ухватом в руках, который он явно собирался использовать вместо рогатины.

— Мам, отойди за крыльцо, — напряженным голосом выдал подросток. — Быстро!

— Лис, успокойся, — я вскочила и взбежала по ступенькам к сыну, чтобы перехватить и его, и ухват. — Это… не просто зверь. Точнее, вообще не зверь.

— А кто? — довольно нервно переспросил парень, неуступчиво отходя на полшажка и покрепче вцепляясь в рукоять своего оружия. — Принц заколдованный?

— Почти, — я вздохнула. — Лис, я сама ничего не понимаю… но это Вежеслав.

Лисандр посмотрел на меня с жалостью, явно решив, что мать тронулась рассудком от такого обилия событий, но тут его взгляд переместился куда-то мне за спину, и его глаза изумленно расширились.

Я резко обернулась. Здоровенный медведище своей широкой как лопата лапой выводил на успевшем снова нападать снегу:

«Приветствую, наследник Аддерли».

Лис, как загипнотизированный, посмотрел сначала на надпись, потом на медведя, оглянулся на меня и, чуть шатнувшись, спустился с крыльца. Он остановился прямо перед огромной медвежьей мордой и вгляделся в нее, снова вздрогнул, наткнувшись на совершенно человеческий взгляд в исполнении хозяина тайги.

И вдруг спросил что-то совершенно непонятное:

— Чур, пращур, через кровь к земле, через явь к ночи, через свет к душе?

Медведь вскинулся, словно услышал что-то невероятное, и как-то торжествующе заревел. Снег вскипел под его лапами, а окружающий лес словно подхватил этот рык, эхом разнося его по оврагам, полянам и тропам, пропуская сквозь заросли, как сквозь гребень, унося вглубь чащи и наоборот — вверх, в темное небо.

Я и сама почувствовала, как вздрогнуло пространство, и в душу внезапно пришло ликование и покой. Словно в темную пыльную комнату, набитую старым хламом и сожалениями о несбывшемся, вдруг открыли дверь, и через нее ворвался поток свежего воздуха и яркого света.

Немного понаслаждавшись этим состоянием и с сожалением проследив, как оно тает, уходит, оставляя легкий теплый след, я посмотрела на сына и на Вежа другими глазами.

— А теперь можно по-славски: что это было?

Не менее меня потрясенный Лис обернулся и осоловело похлопал глазами, потом потер переносицу, что случалось с ним только в момент, когда он сильно смущался.

— Я… это… няня рассказывала сказки. Про начало светлых родов. Про пращуров. Я ужасно любил одну, где Евана-царевича в лесу убили родные братья-завистники, но к нему пришел его Щур — серый волк — и оживил, даровав свой облик. Потому что Еван был настоящий витязь — храбрый, честный и горячий сердцем. И очень любил свою Вселесу-царевну, хотел к ней вернуться даже из-за Калины-реки. Поэтому Щур ему помог… но вернуть человеческое убитое тело не сумел и дал волчье. И сказал волшебные слова.

Лис снова потер переносицу и посмотрел на меня почти виновато:

— Я понимаю, что слишком взрослый, чтобы в сказки верить, меня отец за это всегда ругал и прогнал няню, но…

— Но теперь сказка пришла к нам сама, — я подошла и обняла сына. — Только я пока не знаю, сумеем ли мы заслужить счастливый конец.

— Ур-р-р, — Веж решительно просунул морду между нами и потерся мохнатыми ушами о нас обоих, да со своей медвежьей силушкой не рассчитал — едва не уронил. И зафыркал, как будто засмеялся.

— Ах ты хулиган, — я шутливо погрозила кулаком.

И вдруг подумала — ну а почему нет? Хочу сказку с хорошим концом, хочу! Ведь одно чудо уже произошло, пусть медведем, но мой князь вернулся ко мне.

— Я тоже хочу мишку! — обиженно сказал с крыльца самый младший неслух. Вывернулся из рук старшей сестры, и я охнуть не успела, как этот маленький паразит слетел с крыльца и с размаху врезался в пушистый медвежий бок, что-то восторженно вереща.