История Рунного посоха - Майкл Муркок Страница 40

– А с чего бы Малагиги помогать тебе? – спросил человек. – Я вижу, ты с Запада. Люди Запада принесли Хамадану войну и бедствия. Ступай прочь! Я не приму тебя!

– Так это ты господин Малагиги? Я жертва этих же людей. Помоги мне, а я помогу прогнать их. Прошу тебя, умоляю…

– Ступай. Я не участвую в ваших усобицах!

Негры оттеснили двух путников назад, и ворота захлопнулись.

Хоукмун снова заколотил в ворота, но Оладан перехватил его руку и показал куда-то в сторону. В дальнем конце улицы появились шесть всадников-Волков, их возглавлял человек, чью украшенную каменьями маску Хоукмун узнал в тот же миг. Это был Мелиадус.

– Ха! Твой час пробил, Хоукмун! – торжествующе прокричал тот, выхватывая меч и устремляясь вперед.

Хоукмун развернул лошадь и послал в галоп. Какую бы жгучую ненависть он ни питал к барону, было ясно, что сейчас он гранбретанцу не противник. Их с Оладаном могучие кони с легкостью оставили позади отряд Мелиадуса.

Видимо, Агоносвос или его посланец рассказал Мелиадусу, куда направляется молодой герцог, и барон потрудился приехать лично, чтобы помочь войскам взять Хамадан, а заодно и отомстить врагу.

Хоукмун проносился по одной узкой улочке за другой, пока наконец не оторвался от преследователя.

– Нам придется уехать из города, – прокричал он Оладану. – Это наш единственный шанс на спасение. Может быть, позже мы вернемся и попробуем уговорить Малагиги помочь…

Он осекся, потому что одна из гигантских летучих мышей вдруг снизилась, села на землю перед ними и заковыляла вперед, распустив крылья. За спиной у твари были открытые ворота и свобода.

После отказа Малагиги Хоукмун был настолько переполнен отчаянием, что не раздумывая кинулся на чудовище. Летучая мышь свистнула, страшные когти взметнулись, вцепляясь в уже раненное плечо. Молодой герцог вскинул меч над головой и колол и рубил тварь, пока под его клинком не лопнуло сухожилие и не хлынула черная кровь. Летучая мышь яростно вскрикнула, метя в человека острым клювом, но конь встал на дыбы, а Хоукмун выбросил руку с мечом вверх, с размаху пронзив громадный выпученный глаз. Тварь завизжала. Из раны хлынула желтая жижа.

После второго удара чудовище завертелось на месте и начало заваливаться – Хоукмун едва успел заставить коня принять в сторону, прежде чем оно рухнуло. Теперь путь к городским воротам и холмам за ними был открыт, и он вновь пустил жеребца в галоп. Оладан скакал следом, вопя во весь голос:

– Ты убил ее, господин Дориан! Эту дрянь с крыльями! – и коротышка заливался радостным хохотом.

Скоро они оказались в холмах. Здесь нашло приют множество израненных воинов, выживших в битве за город, и Хоукмун с Оладаном теперь ехали медленно, шагом. Наконец им открылась небольшая долина, на жесткой траве которой отдыхали сотни усталых солдат. Королева-воительница ходила меж ними, а рядом с ее медной колесницей, стоящей поодаль, высилась знакомая уже фигура Воина из гагата-и-золота. Он как будто поджидал Хоукмуна.

Молодой герцог спешился и подошел к нему. Королева, завидев новоприбывших, тоже приблизилась и остановилась, опираясь о колесницу; в ее глазах по-прежнему горел гнев.

– Значит, Малагиги не помог тебе? – Воин из гагата-и-золота был лаконичен.

Хоукмун покачал головой, без особенного интереса рассматривая королеву. Его переполняло разочарование, но оно уже начало сменяться злой обреченностью, которая спасла ему жизнь в стычке с гигантской летучей мышью.

– Я уже покойник. Но я хотя бы могу вернуться и как-нибудь прикончить Мелиадуса.

– У нас с тобой общие мечты, – отметила воительница. – Я королева Фробра. Мой вероломный братец жаждет трона и пытается сесть на него с помощью этого Мелиадуса и его солдат. По сути, ему уже это удалось. Не могу сказать наверняка, но, похоже, мы сильно проигрываем в численности, и шансов вернуть город почти нет.

Хоукмун задумчиво посмотрел на нее.

– Если бы у тебя оставался хоть самый призрачный шанс, ты бы ухватилась за него?

– Я не оставила бы попыток, даже если бы шансов не было вообще. Только я сомневаюсь, что мои воины последуют за мной!

В этот момент в лагерь прибыли еще три всадника.

– Вы только что из города? – окликнула их королева Фробра.

– Да, – ответил один. – Они уже мародерствуют. Ни разу не видел таких сумасшедших захватчиков. Их командир – такой, здоровенный – ворвался в дом Малагиги и взял мага в плен!

– Как? – воскликнул Хоукмун. – Мелиадус пленил чародея? Тогда все мои надежды потеряны.

– Глупости. – Голос Воина из гагата-и-золота разносился из-под шлема зычно и отчетливо. – Надежда всегда остается. До тех пор пока Мелиадус сохраняет Малагиги жизнь – а он ее будет беречь, потому что маг владеет множеством заманчивых секретов, – сохраняется и надежда. Ты должен вернуться в Хамадан с армией королевы Фробры, отбить город и спасти Малагиги.

Хоукмун пожал плечами.

– Но разве у меня есть время? Камень уже понемногу теплеет. Это значит, что к нему возвращается жизнь. Уже скоро я превращусь в лишенное разума существо…

– В таком случае тебе нечего терять, лорд Дориан, – вставил Оладан. Он положил волосатую руку на плечо Хоукмуна и дружески пожал. – Совсем нечего.

Хоукмун горько рассмеялся, стряхивая с плеча руку друга.

– Да уж, ты прав. Нечего. Что скажет на это королева Фробра?

Женщина в доспехах ответила:

– Давайте переговорим с теми, кто остался в моей армии.

Чуть позже Хоукмун стоял на колеснице, обращаясь к потрепанным битвой солдатам:

– Жители Хамадана! Я много миль ехал с Запада, где повсеместно правит Гранбретань. Мой отец был до смерти замучен бароном Мелиадусом, который сегодня помогает врагам вашей королевы. Я видел, как страны превращались в пепел, а их жители умирали или становились рабами. Я видел детей, распятых на крестах и вздернутых на виселицы. Я видел храбрых воинов, обратившихся в скулящих псов.

Я знаю – вам кажется, что сопротивление солдатам в масках бесполезно, что Темную Империю невозможно победить. Но я сам еще недавно был в числе командиров армии, обратившей в бегство войско Гранбретани, хотя полки Мелиадуса в двадцать раз превосходили нас по численности. Наша воля к жизни помогла нам; наше понимание того, что, если мы побежим, нас будут преследовать и мы все равно умрем, но бесславной смертью. Сейчас вы хотя бы можете умереть достойно, как подобает мужчинам, и зная, что есть еще шанс разбить армию, взявшую ваш город сегодня…

Он продолжал в том же духе, и понемногу усталые солдаты подтягивались к нему. Некоторые одобрительно гудели. А потом королева Фробра встала рядом с ним на колеснице и призвала своих воинов следовать за Хоукмуном обратно в Хамадан, чтобы ударить, когда враг не будет к этому готов – сейчас гранбретанцы и их подручные празднуют победу, а чуть погодя напьются и начнут ссориться из-за награбленного.